Страница 2 из 3
Лиж рассмеялся:
- Может, потому-то мы и счастливы. Мои знакомые, у которых дети, все нервные, издерганные. Впадают в истерику по любому пустяку.
- И все-таки смотрите, ни одна из приезжих не стала матерью, - стоял на своем док.
- Да что ты... - возразил было Байрон, но он не сумел назвать ни одной пары с ребенком.
- И постепенно в городе уже почти не стало детей, - продолжал док, одно время мне казалось, у молодого Фишера или у Джонсов ждут прибавления, но вот же нет, как видите.
- А почему? - спросил в упор Джесс.
- Должен сказать правду: Трейси бесплодна, - столь же прямо ответил док. - Мне хотелось иметь детей и спустя некоторое время я послал ее обследоваться. И, узнав правду, - док пожал плечами, - заставил себя утешиться тем, что полного счастья" ведь ни у кого не бывает.
- А я считал повинным за это себя, - сказал Байрон.
- Так же и я, - сказал Марв. - Я думал, Кенди винить тут немыслимо.
Мы все подтвердили кивками - конечно, немыслимо. Потом долго молчали. Я даже забыл, что у меня три туза и пара.
- Итак? - нарушил я молчание.
- Что итак? - переспросил Марв.
- Чем ты, как доктор, это объяснишь?
- Возможно, все они бесплодные, - с явной неохотой ответил док.
- Но почему? - снова спросил Джесс.
- Почему именно приезжие?
Разговор принимал неприятный оборот. Я сказал:
- Давайте продолжим игру.
Но Джесс уже был в своей обычной роли: он всегда должен был докопаться до сути. Когда он выступал в суде, с ним было трудно спорить.
- Откуда все они взялись? Свою жену кто-нибудь когда спрашивал?
Первым ответил Марв:
- Кенди приехала из Пассейка, штат Нью-Джерси. Я видел ярлык у нее на чемодане.
- И Чучу оттуда же, - сказал Джесс и, помолчав, добавил: - Я сам ее спрашивал.
Мы посмотрели на него с почтением, как смотрят честные трусы на глупца, осмелившегося играть в русскую рулетку.
- А что там у них в Пассейке? - спросил Байрон.
- Много красивых матерей, - усмехнулся док.
Случалось ли вам находиться в компании, где кто-то выскажет мысль, а другой подхватит ее и придаст ей новый, зловещий смысл? Сейчас уже Джесса нельзя было остановить.
- А рассказывали они вам о своих семьях? Вспоминали отца, мать, сестер или братьев?
Все, как один, замотали головой - такого нет, не было. Черт, тут и меня пробрало, а Марв - тот крикнул:
- Кто же их произвел на свет там, в Пассейке?
Джесс дернул плечом.
- Может, специальная фабрика.
Мы засмеялись: шутник этот Джесс!
- Как будто есть фабрики, выпускающие бесплатный товар, - сказал Байрон.
- А про товар в кредит ты что, не знаешь? - Джесс презрительно сощурил глаза. - Можно подумать, ты ведешь счет каждому центу, который даешь своей Даллас? Небось, даешь то пятерку, то десятку лишнюю, так же, как я. Ты хоть не делал первого взноса, зато с тебя возьмут по двадцать долларов в неделю в продолжение всей твоей жизни. А то и больше. Таким образом, ты за любую вещь в конце концов выплатишь.
Я робко добавил:
- Я вот у себя дома и половины тех вещей не вижу, на которые Эйприл просила у меня деньги.
Нас сердито оборвал Байрон:
- Мы с вами достаточно богаты, чтобы себе это позволить. К тому же если бы не Даллас, у меня и не было бы столько. Хорошая жена стоит любых Денег.
- Пусть так, - примирительно сказал док, - но можем ли мы позволить себе другое - бесплодие? Разумеется, ты, он или я, мы обойдемся без детей. А если взять город, нацию, расу? - Он оглядел нас без улыбки. - Если не продолжится род Уинслоу, большого урона не будет. Но Неошо умирает. И Соединенные Штаты тоже. Падает рождаемость. Специалисты считают это естественным после рекордных цифр сороковых и пятидесятых годов, но объясните катастрофический процент рождаемости количеством приезжих девиц из Пассейка, и все будет ясно, как дважды два.
- Очень глупо! - возразил Марв. - Никакой бизнес не может сам уничтожать свой рынок сбыта.
- Именно может, коль скоро он для этого создан.
- Неужели красные? - с сомнением пробормотал Байрон. - Да нет! На этот счет давно спокойно. У них свои заботы.
- В том числе такие же, как у нас: падение рождаемости, - сказал док.
- И если бы так, это было бы уж давно раскрыто ФБР, - сказал я, чтобы охладить фантазию моих друзей.
- Точно, - подтвердил Джесс.
- Тогда объясни, как ты это понимаешь, Джесс, - попросил Марв.
За Джесса ответил док:
- Мне кажется, Джесс намекает, что правительство планирует падение рождаемости.
- Ну нет, это было бы слишком, - Джесс посмотрел на него с прищуром. Но наш город обречен. За двадцать лет ни одна местная девушка не вышла замуж, а только эти - из Пассейка. И за последние пять лет в нашем городе родился лишь один ребенок, у Мак-Даниелс, когда ей было почти сорок.
- Ты это серьезно?
Джесс вытер потные ладони скомканным носовым платком.
- Мне страшно. - По тону можно было ему поверить.
Марв сказал сдавленным голосом:
- Ты всех нас напугал, Джесс. Продолжай, раз начал. Все равно мне нынче не уснуть.
Джесс глотнул воздуха и договорил:
- Похоже, что кто-то ликвидирует... человечество.
- Как так?
На это ответил док:
- Ученые делают стерильных женщин и такого высокого качества, что люди уже не желают жениться на других. Тем более что отцовский инстинкт - не врожденный. До женитьбы он у нас практически отсутствует. Для холостяка чужой ребенок нечто похуже черта. Но вот холостяк женился. Если он согласится иметь детей, так только потому, что это нужно. А вовсе не потому, что он этого жаждет.
Но Джесс, разведя руками, повторил:
- Нас ликвидируют. Помните, лет тридцать назад, в пятидесятых годах, многие божились, будто видели летающие блюдца. Лотом уж перестали. А я сегодня могу поверить, что, может, марсиане, а может, венерианцы явились на Землю и построили эту фабрику в Пассейке. И тем обрекли нас на самоубийство.
- Зачем им это надо? - спросил Байрон.
- Затем, что Земля - довольно выгодный кусок недвижимости, - ответил ему Джесс. - Водопровод, центральное отопление, хороший воздух. Вот они там и создали производство, устроив так, что сами жертвы его финансируют и способствуют росту. И венерианцы ждут своего часа. Лет через сто, а может, и меньше они явятся на Землю и завладеют всем, а бывшие владельцы исчезнут с лица Земли. Выгодно, просто и дешево. Не то что война.
- Если нас хотят уничтожить, почему же правительство не принимает мер? - сказал Марв.
Мы все уставились на Лижа. Наш сенатор до сих пор не промолвил почти ни слова. Но сейчас он заговорил, тихо и размеренно:
- Даже если это правда, что может сделать правительство? Допустим, оно тебе скажет, Марв, что твоя Кенди - это оружие нападения, ты наверняка посмеешься, а может, рассердишься и будешь голосовать за другое, не такое идиотское правительство. А если власти предложат тебе избавиться от Кенди, тогда им - прощай, Вашингтон!
- Надо полагать! - бодро отозвался Марв.
- С другой стороны, если правительство прикажет закрыть фабрику в Пассейке и прекратить выпуск всех этих кенди, ким, чучу и прочих, девяносто девять шансов против одного, что кто-нибудь оповестит венерианцев: дескать, план номер один провалился, приступайте к выполнению номера два. И второй номер может оказаться куда более страшным. С расой, которая умеет изготовлять женщин по науке, таких, которые годятся для всего, кроме материнства, как, например, моя Ким, с такой расой я не хотел бы начинать войну.
Мы все сидели как в воду опущенные. Мысль эта проникла в наше сознание, но трудно было поверить в подобные последствия.
- Погоди, - сказал Байрон, - ты, Лиж, говоришь с такой уверенностью, а ведь это только твое предположение?
- Нет, я вам сказал правду, - ответил Лиж. - Наверно, мне не следовало разглашать это вам. Правительству все это уже давно известно. Может, вы сами, друзья, найдете решение. Мы это сделать не имеем возможности. Если такие факты станут широким достоянием, в Америке поднимется паника, и тогда венерианцы не станут ждать сто лет.