Страница 5 из 12
– Уля, мне на нее наплевать с высокого дерева!
– Что ж, наплевать так наплевать.
– Как ты себе это представляешь? У меня появилась бабушка, совершенно очаровательная старушка, которой я нужна, и я скрою ее от мужа, так? На что это похоже?
– Ты когда собираешься их знакомить?
– В субботу! А в пятницу поведу ее на «Сирано». Слушай, ты тоже приходи к нам в субботу, обязательно! Я тебя с ней познакомлю!
– Думаешь, это удобно?
– А что ж тут неудобного? Она хочет познакомиться с моими близкими, а ты не близкая, что ли?
– И Светика позовешь?
– Ни за что! Не желаю ее постную рожу видеть. Она-то мне не близкий человек, правда? Да и Глеб не любит, когда она с гостями... вечно что-нибудь ляпнет... Так ты придешь?
– Дурацкий вопрос, конечно, приду. Мне очень интересно. Только, Сашка, скажи, когда ты с ней теперь увидишься, с бабкой новоявленной?
– Завтра, после работы.
– Да, между прочим, я хотела сказать... Сашка, боюсь, тебе надо бросить работу.
– И ты туда же! Сама меня устроила... Мне вчера и свекруха уже советовала бросить работу, а Глеб просто требует. Кстати, ему ведь предложили роль...
Я рассказала Ульяше об открывшихся перспективах.
– Сашка, немедленно ищи себе замену. Надо уходить с этой работы. Для жены знаменитости занятие недопустимое, еще почище проституции.
– Ну ты даешь! – расхохоталась я.
– Правда, правда! Сама попадешь в неловкое положение и всех тоже подведешь, и Миловановых, и Глеба... И еще, Сашка, тебе надо срочно заняться своей внешностью! Ты себя безбожно запустила!
– Слушай, ты что, с моей свекровью сговорилась? Кажется, первый раз в жизни вы с ней дудите в одну дуду.
– Опаньки! Это сильно меня компрометирует. Но, видимо, здесь наблюдается единство противоположностей.
Домой я приплелась уже неживая. Глеба еще не было. Я приняла душ и без сил рухнула в постель.
Утром я вскочила ни свет ни заря, приготовила Глебу горячий завтрак и пошла его будить, ему сегодня надо к одиннадцати на радио. Вчера я даже не слышала, когда он вернулся.
– Санька, ты вчера так умаялась, что даже не шелохнулась, когда я пришел. Ты подала заявление?
– Подала, – ответила я, иначе он раскричался бы. – Только меня просили поработать, пока не найдут замену, понимаешь?
– Да сейчас таких бухгалтеров, как ты, пруд пруди, – засмеялся он. – Я вообще удивляюсь, как они тебя столько времени держали.
– Глеб, я хочу завтра сходить в театр, на «Сирано».
– Да? Иди, в чем проблема?
– Нет, мне нужно два билета, и желательно на хорошие места.
– С кем это ты собралась? – насторожился Глеб.
– С одной знакомой. Она старенькая, хочет на тебя посмотреть поближе. Сделаешь?
– Что за знакомая? – спросил он, взглянув на часы.
Я поняла, что он спешит и ему сейчас не до моих дел. Ладно, расскажу вечером.
– Дальняя родственница мамы. Она приехала в Москву и...
– Понятно, провинциальная старушка? Ладно, будут тебе билеты. Все, Санька, я побежал!
– Куда, тебе же к одиннадцати?
– Здрасте! Мне к половине десятого на встречу с итальянцами, а потом на радио. Все, чао!
Он унесся. Эк его закрутило! Но это же прекрасно!
Как вспомню Глеба целыми днями валяющимся на старом диване, глядя в потолок... Нет уж, пусть лучше крутится с утра до ночи, ему это куда полезнее.
Я быстренько оделась и выскочила из дома. И опять увидела красные буквы «Хочу бабу на роликах!». А может, мне ролики завести? Чтобы похудеть, а то я в старые юбки почти уже не влезаю. Я решила сегодня немного пораньше прийти на работу, чтобы застать хозяев. Но я могла не торопиться, Тамара Игоревна встретила меня с опухшим, покрасневшим носом и воспаленными глазами.
– Саша, как хорошо, что вы пораньше пришли, не могли бы вы мне поставить горчичники на спину? А то Семен Иванович ни за что не соглашается, боится.
– Горчичники поставить боится? – удивилась я.
– Представьте себе, – она тоже усмехнулась, но невесело, – он вообще ненавидит любые медицинские процедуры. А вы, надеюсь, не боитесь?
– Ну банки ставить я бы не взялась, а горчичники запросто.
Когда я налепила хозяйке на спину горчичники, прикрыла их махровым полотенцем и укутала ее теплым одеялом, она попросила:
– Саша, посидите со мной, а то скучно лежать, в такой позе – ни телевизор не посмотришь, ни книжку не почитаешь. Как у вас дела, Саша?
Момент, конечно, не самый подходящий, но с другой стороны...
– Тамара Игоревна, вы знаете, мне придется от вас уйти.
– Что? – дернулась она. – Уйти?
– Да. У меня так все складывается...
– Я этого ждала, – вздохнула Тамара Игоревна. – Ваш муж пошел в гору...
– Но разве вы знаете? – растерялась я.
– Знаю, Сашенька. Просто я вам не говорила, не хотела вас смущать. Но Ульяна мне с самого начала сказала, кто вы. И не волнуйтесь, я не собираюсь сообщать прессе пикантные подробности семейной жизни будущей звезды, вас ведь это беспокоит?
– Нет, но я... Вы тоже считаете, что Глеб – будущая звезда?
– Несомненно. У меня на работе девушки уже обсуждают его. Восхищаются, млеют.
– Но почему? Ведь сериал еще не вышел...
– Они в театр бегают специально смотреть на Ордынцева.
– Тамара Игоревна!
– Нет, правда, правда, Саша. Он дождался своего звездного часа. И всем этим он, между прочим, обязан вам.
– Нет, – засмеялась я, – ведь это он красивый и талантливый, а не я.
– Я знаю, что вы скромная женщина. Но мой вам совет, Сашенька, будьте настороже, сейчас очень серьезный момент в вашей жизни наступает. И простите меня за некоторую бестактность, но вам надо заняться собой.
– Да-да, я знаю, но ведь это требует больших денег, а их у нас пока еще нет. И тем более если я уйду с работы...
– Саша, когда вы хотите уйти?
– Я не знаю, наверное, надо кого-то подыскать на мое место, а до тех пор я поработаю, вы не думайте, Тамара Игоревна.
– Я сегодня же позвоню одной знакомой, она говорила, что у нее есть на примете хорошая женщина. И если выгорит, то с понедельника считайте себя свободной.
– Вы не обиделись?
– Сашенька, помилуйте, какие обиды? Надеюсь, что за эти годы и я вас ничем не обидела.
– Боже упаси!
– Вот и чудесно. Кстати, Саша, если вам понадобится хорошая косметичка, я вам порекомендую...
– Спасибо. Но пока мне это не по карману...
– Надеюсь, скоро вам это будет по карману! Очень вам этого желаю.
– Спасибо, спасибо за все.
И я взялась за уборку. Настроение у меня было просто великолепное, что называется, душа пела.
Все, буквально все твердят, что Глеб звезда! Я-то всегда это знала, но другие почему-то упорно не желали это признать, а вот теперь... Вероятно, он вошел в свой звездный возраст. И теперь есть спрос на красивых мужчин в кино и на телевидении, а Глеб ведь еще и очень талантлив. И мы любим друг друга, несмотря на четырнадцать трудных лет, а значит, все у нас будет прекрасно, просто замечательно, а теперь еще и бабушка у меня появилась... Почему же я все-таки ничего Глебу о ней не сказала? Он сегодня слишком спешил, о таких вещах нельзя говорить второпях.
Я что есть сил надраивала плиту, когда в кухню пришла Тамара Игоревна:
– Саша, вы опять без перчаток, сколько раз я вам говорила – работать нужно в перчатках!
– Не могу, Тамара Игоревна, руки в перчатках устают, и еще мне кажется, вся грязь остается, если в перчатках...
– Саша, хочу вам сказать, что вы можете уже завтра быть свободны. Я позвонила, и та женщина завтра придет. Пока я дома, введу ее в курс дела.
– Вот здорово! – возликовала я. – Спасибо вам!
– Это вам, Саша, спасибо. С тех пор как вы появились в нашем доме, я горя не знала. А руки вам все-таки надо беречь!
– Начну беречь их с завтрашнего дня! – пообещала я.
Вечером, прощаясь со мной, Тамара Игоревна расчувствовалась и кроме причитающихся мне денег подарила флакон французских духов «Поэма» и сказала: