Цвет

Внизу, на площади перед администрацией, действительно собралось всего лишь человек двадцать - все начальники лабораторий и групп. Они спокойно наблюдали, как садится скутер, выходит Шандар, а вслед за ней - Виталий. Ждали, когда зель сделает к ним несколько шагов, и старались ничем не выдавать своего волнения. Когда между прибывшими и встречающими осталось несколько шагов, ряды отрепетировано раздвинулись, и к зель шагнул начальник биологической лаборатории.

Снетков потер ладони друг об друга и немного въедливо сказал:

– Заждались мы тебя. Работа стоит. Как с ней справляться - мы и не представляем. Ты бы хоть распорядилась, что ли, чего нам делать в твое отсутствие…

– Григорьич! Кончай нотации начальству читать! Скажи ему лучше спасибо, что не бросило нас! - вмешался Федоров.

– А ты подожди, не мешай. Пусть Шандар узнает, каково нам без нее было. И как мы ее ждали…

Люди уже были не в силах оставаться на месте. Они бросились гурьбой к зель, чтобы приобнять ее, потрогать, убедиться, что это она, и что она действительно здесь.

Как мало нужно некоторым для счастья. И как легко бывает его дать другим. Шандар забыла все волнения, все проблемы, всё, что могло отвлечь ее от восприятия чистой человеческой радости…

И всё равно к делам перешли. Кто-то спросил по работе, и началось: вопросы, претензии, пожелания… Шандар отвечала, иногда задумываясь, иногда сразу. И был уже рабочий настрой, когда мелочи отвлекают и заставляют ошибаться. Не должно быть мелочей - их тоже надо решать.

Что-то не давала покоя Шандар. Какой-то момент она упустила из виду. Что-то не очень значительное, но существенное. За всеми этими встречами она никак не могла вспомнить… Ах, да! То, что отправило ее в прошлое. Ведь теперь зная, что оно такое, можно путешествовать в прошлое и даже корректировать историю!

Шандар повертела головой, углядела физика среди группы обступивших ее радостных людей, и спросила:

– А где артефакт?

Синельников замялся и, не поднимая глаз, ответил:

– Пропал. Только шары остались. Я сейчас их принесу.

– Не стоит, - остановила его зель. Ну, действительно, зачем ей артефакт? У нее есть то, что она хотела получить - надежная мгновенная связь. Которой можно воспользоваться. А путешествия во времени… Ну, и шут с ними! Ни Илье не удалось второй раз использовать машину времени, ни ей теперь не удастся. Вселенная, или кто она там, не хочет, чтобы ее переделывали.

Она в своем праве.

– На связи независимая колония на Сибе. После длительного, полуторогодового перерыва нам удалось восстановить передатчик. Форс-мажорные обстоятельства вынудили нас взять управление и снабжение колонии в свои руки, с чем мы успешно справились, благодаря усилиям всех жителей колонии. Таким образом, и фактически, и юридически мы являемся независимым миром, который может войти в Содружество на правах конфедерации. Голосование жителей Сибы по этому вопросу будет проведено сразу же после подтверждения Землей наших неотъемлемых прав.

Шандар видела в лицах людей, которые ей услужливо показывал экран внешнего наблюдения, что именно этого они и хотят. Ей даже не нужно было их спрашивать - она чувствовала желания каждого. Интересное чувство - быть выразителем действительных желаний многих граждан, связанных общей целью и судьбой.

В диспетчерскую заглянул Виталий.

– Правильно сказала! Теперь только подтверждения с Земли подождать - и всё. Думаю, не откажут они нам.

– Не откажут. Но нюансы могут быть. Подождите праздновать. Ответ пока не получен.

Зель махнула рукой, и Виталий вышел, прикрыв за собой дверь. Понимает… Они все всё понимают. Но надежда у человека - самое главное. Без нее нельзя.

Откинувшись на спинку кресла, Шандар прикрыла глаза и прогнала перед мысленным взором то, что происходило с ней на Сибе. Не было ошибок, за которые можно было себя винить. Но то, что она собиралась сделать сейчас, могло стать ошибкой. И зель всё никак не решалась. Так мало и так много. А всего-то - доступ к информаторию. Как глава колонии, она имела все права, чтобы воспользоваться им первой.

Шандар не забыла, ради чего ей нужна была связь. Она нервно, сбиваясь на сенсорах, напечатала:

Запрос:

Прошу предоставить информацию о местонахождении Манжос Ильи Константиновича…

Служебный файл:

Тема: О предоставлении независимости колонии на планете Сиба. 20.012.15 л.л.

Заявка на самоопределение написана грамотно и не вызывает нареканий. Тем не менее, считаю недопустимым возникновение сепаратистских устремлений в колониях.

Ответ: Предлагаю определить Сибу, как планету-заповедник, а колонистов назначить смотрителями заповедника. Таким образом, не будет создан прецедент по отделению колонизируемых миров, а формальные требования правительства Сибы по невмешательству центрального правительства в ее дела будут удовлетворены.

RE: Ответ: Пожелания принимаются к выполнению. Однако хочу обратить внимание на одну деталь. Глава правительства Сибы, именующая себя Шандар, не является человеком в биологическом смысле. Местонахождение ее планеты земным службам не известно. Кроме того, вызывает удивление ее высказывание о том, что она покинула миры Содружества в пятьдесят втором году локального летоисчисления, тогда как сейчас заканчивается пятнадцатый год…

– Купите доску!

На Бриссовской ярмарке можно встретить кого угодно, даже человека. Редко - покупателя. Продавца - практически никогда. Но нищего продавца… Или выглядевшего, как нищий. Потому что доска, которую он предложил мне, волшебно дисгармонировала с той чудовищной рванью, в которую он был одет.

– Купите! Она нужна вам.

Оборванец не просил, не приказывал. Он сообщал факт для осмысления. Я не стал возражать. Мне было не до того - я залюбовался открытой доской.

Гладкая поверхность из опал-серебра перламутрово поблескивала ровно настолько, чтобы не слепило глаз. Борта по контурам половинок из ханьского трехцветного нефрита медленно переливались от темно-зеленого к жадеито-белому. Края лунок с каждой стороны поля подмигивали золотыми искрами в толще желто-красной норанской яшмы. Узкие треугольники, каждый своего рисунка, словно языки темного пламени поднимались от каждой из двадцати четырех лунок на треть к середине поля. Узоры не были выгравированы или вытравлены: живые кристаллы с Кальцита, питавшиеся драгоценными камнями, добытыми на разных планетах, создали такое совершенство. Врастая в плоть опал-серебра, они оставили разноцветные, шершавые на вид, но идеально-гладкие на ощупь неповторимые линии чудных цветов.

В центре каждой половинки доски во втором слое тончайшего полупрозрачного серебра находился рисунок. Слева - круг из сибского чароита, где коричневые и сиреневые прожилки на фиолетовом фоне сплетались в пейзаж родной ему планеты с ее озерами, холмами, причудливыми деревьями и летающими оперенными ящерами. Справа - азурмалахитовый круг, в котором ярко-зеленые и насыщенно-синие волны уводили в глубины пресноводного океана Зельде вслед водяным драконам.

Узнаваемо. Планеты-заповедники, закрытые для свободного посещения. Чтобы отразить в камне их суть, мало быть талантливым художником. Надо побывать там.

Я осторожно дотронулся пальцем до опал-серебра и чуть провел, убеждаясь в его гладкости.

– Где ты взял это? - я старался говорить спокойно, не глядя в глаза продавцу. - Наверняка, дорогая вещь.

– Нет, не дорогая, - нищий хмыкнул, - у нее просто нет цены.

– Сколько же ты хочешь?

– Не много. Всего два хода.

– Что? - я не понял. Цена в несколько тысяч галактов не показалась бы чрезмерной. И ответ, что у меня никогда не будет столько денег, готовился легко слететь с языка, превращая предложение о покупке в шутку.

– Два хода игры.

Доска лежала на невысоком каменном помосте, у голых ступней нищего. А он сидел на корточках, локтями упираясь в колени, и ехидно глядел вверх, на меня. Я присел так же, как он, и с вызовом посмотрел в его темные глаза.