Страница 5 из 26
— Вам совсем не надо быть таким ершистым! — Его физиономия вспыхнула. — Может быть, мы сможем все спокойно обговорить и прийти к какому-то разумному решению?
— Именно ради этого я здесь. Я посчитал, что Фэбриелла не сообщила мне всего того, что ей было известно о положении вещей, теперь самое время это сделать.
— Я не думаю, что это так. — Он внимательно посмотрел на абсолютно ничего не выражающую физиономию своей невесты. — Что скажешь, дорогая?
— Я сообщила Рику все, что знала, — ответила она голоском маленькой обиженной девочки. — Как вышла замуж за Майкла в один из безумных вечеров на Бермудах, а через пару дней он удрал, прихватив мои драгоценности, и я не имела о нем никаких сведений, пока он не явился сюда три дня назад и не попытался шантажировать меня. Вот и все.
— Мне показалось, что мистер Патрик весьма хорошо информирован об этом деле, — я издевательски усмехнулся, — для человека, которому вы страшились даже намекнуть о происходящем, опасаясь, что столь неуравновешенный характер толкнет его на что-то неразумное.
— Ладно, дорогуша, сознаюсь, что я солгала... — Она храбро улыбнулась Патрику. — Я придумала небылицы о вашем характере, дорогой, потому что решила: будет лучше, если Рик не узнает о вашем участии в этой истории.
— Ценю вашу заботу, дорогая. Клянусь, это весьма трогательно, — пробормотал он себе под нос. — Вы ничего не можете добавить к тому, что уже нам сообщили?
— Ни единого словечка!
Взглянув на меня, он пожал плечами:
— Вот как обстоят дела, Холман.
— Вернулись к тому, с чего начали! — хмыкнул я.
— Я в известной мере испытываю чувство вины за то, что вы были вовлечены в эту аферу, — пробормотал он, очевидно не желая употребить страшное слово “убийство”.
— Итак? — спросил я.
— Поэтому я хотел бы, чтобы вы приняли меня в качестве своего клиента, Холман, — продолжил он энергично. — Прежде всего я попросил бы вас позаботиться о том, чтобы Фэбриелла не оказалась втянутой в эту.., в последнее событие — ни в коей мере. Во-вторых, попытайтесь отыскать Уэстэрвея. Если он убил девицу, тогда, полагаю, этой историей займется закон, коли вы его разыщете первым. Если не убивал, поручаю вам убедить его прекратить докучать Фэбриелле и поскорее оформить развод.
— Ну и что вы посоветуете мне сделать, чтобы все это осуществить, мистер Патрик? — спросил я предельно вежливо.
— Меня совершенно не интересует, как вы будете действовать. Это ваша проблема, не моя. Сделайте это, только и всего.
Мне почти ничего не было известно о Юджине Патрике, пожалуй, лишь слова Фэбриеллы о его десятимиллионном состоянии. Этому можно было поверить, судя по тому, как он отдавал приказы: как будто на свете не было ничего невозможного для человека, у которого имелись деньги. Заставьте Уэстэрвея отказаться шантажировать Фэбриеллу, сказал Патрик, а как именно я это сделаю, Патрика не касалось. Возможно, это было мышление такого же порядка, как у человека, который мог сказать кому-то еще: “Избавьте меня навсегда от этого Уэстэрвея, меня не касается, как вы это сделаете, важен результат”. И возможно, этот “кто-то” взял пистолет большого калибра и отправился с визитом в мотель?
Во всяком случае, эта мысль была интересной.
— Может быть, вы знаете кого-то из его друзей? — спросил я мисс Фрай.
— Друзей Майкла? — Она презрительно рассмеялась. — Дорогуша, я его знала всего сорок восемь часов! Это был хороший ответ.
Я на минутку остановился возле сверкающего “роллс-ройса”, направляясь к собственной колымаге, и посмотрел сквозь опущенное стекло на затененную физиономию под шоферским кепи. Но было слишком темно, чтобы как следует ее разглядеть.
— Сколько лет прошло с тех пор, как ты был солдатом морской пехоты, приятель? — поинтересовался я. Послышался густой бас:
— Мне кажется, лет сто. А кто тебе об этом сказал?
— Твой босс. Он действительно стоит десять миллионов, как тут говорят?
Темная масса на переднем сиденье колыхнулась — очевидно, пожала плечами:
— Откуда мне знать, приятель? Он мне ни разу не давал считать свои деньги.
Это тоже был хороший ответ, подумал я. И вообще, это был вечер сюрпризов — хороших ответов и никаких ответов, явного вранья, полуправды и иносказательных уловок. Моя шея неистово болела, как будто решила забастовать вплоть до зимы, желудок тоже продолжал ныть. Моя гордость была уязвлена, и, главное, я не знал, куда, черт возьми, мне отправиться отсюда. Вроде бы было самое время возвратиться домой и отлежаться хотя бы пару недель.
— Каков его бизнес, черт побери, раз он зарабатывает такие деньги? — на всякий случай поинтересовался я.
— Кто знает? — хмыкнул он. — Я просто вожу его по разным местам. Он мне за это платит. За эти деньги я выполняю свои обязанности.
— Огромное спасибо, приятель! Вы мне здорово помогли!
— Готов услужить в любую минуту! — добродушно ответил он.
Я забрался в собственную машину и медленно поехал назад, в мое жилище, абсолютно без всякого энтузиазма. Минут через пятнадцать, когда я уже завернул на подъездную дорогу, я заметил почтенного вида “эм-джи”, припаркованную на противоположной стороне улицы. Когда поднялся на ступени и стал нащупывать ключ в кармане, услышал, как захлопнулась дверца машины, потом звук легких шагов, словно кто-то спешил перейти улицу. Я успел отворить дверь и включить свет, когда услышал:
— Мистер Холман?
Женский мелодичный голос, слегка запыхавшийся. Подобный голос вам доводится не очень часто слышать, во всяком случае за пределами приятных сновидений. Я нетерпеливо обернулся и не был разочарован. Лицо и фигура были под стать голосу, таким образом, она оказалась девушкой с тремя достоинствами. О такой я мечтал всю жизнь. Брюнетка с блестящими черными волосами. Ее глаза были одновременно бархатистыми и влажными, добавьте к этому маленький прямой носик, довольно крупный рот с пухлыми губами и чуть вздернутый решительный подбородок. Я бы ее отнес к эльфоподобным красоткам: масса качества при небольшом количестве. Она была куколкой, лакомым блюдом, пределом мечтаний. А я не осмеливался спросить, что она делает на ступеньках моего жилища, опасаясь, как бы она внезапно не исчезла вместе со своими изысканными духами.
На ней была белая шелковая блузка, обтягивающая высокую грудь, и коротенькие небесно-голубые шортики, неизвестно как натянутые на округлые бедра. Ее длинные ноги сильно загорели, по всей вероятности, их мастерил какой-то умелец с Луны, которого природа наделила превосходным чувством формы и пропорций.
— Мистер Холман?
Я даже закрыл глаза, прислушиваясь к прозрачному журчанию ее голоса.
— Не могу ли я с вами поговорить? Это крайне важно!
— Входите. — Я учтиво распахнул перед нею входную дверь. — Входите и оставайтесь здесь столько, сколько посчитаете необходимым, вам вовсе не нужно торопиться. Два ближайших года мне совершенно нечего делать!
Она слегка нахмурилась, сведя при этом в одну линию тоненькие брови, и внимательно посмотрела на меня.
— Вы пьяны? — осведомилась она.
— Опьянел от вида вашей изумительной внешности, — совершенно искренно ответил я, — вы являетесь редким примером сочетания красоты лица, фигуры и потрясающего голоса. Изысканная комбинация гармонии, мелодии и ритма...
— Господи, мистер Холман! Вы знаете, что я уже напела пару рекламных коммерческих дисков?
— Нет, но познакомьте меня с ними! Посмотрим, понравятся ли они мне?
Она прошла мимо меня в холл, я же решительно запер дверь от неожиданных визитов представителей внешнего мира. Я бы с удовольствием навесил пару стальных полос поперек двери, чтобы быть вполне уверенным в надежности своей крепости, но моя гостья могла не правильно это истолковать. А с этим надо было считаться.
Ее округлые половинки соблазнительно пружинили под облегающими шортами, потом она внезапно остановилась посреди гостиной. Я неохотно поравнялся с ней и предложил сесть. Она присела на краешек кушетки, зажав руки между коленями, наблюдая за мной с какой-то холодной расчетливостью, которая совершенно не вязалась с ее потрясающей внешностью.