Человек бредущий

— Итак, храбрые рыцари, — хлопнул Каскет бравых рыбарей по твердым плечам. — Знайте, что мы идем на дракона, причем главная роль в этом предприятии принадлежит не мне, а вам, выходцам из народной среды, витязям, так сказать, кому самой судьбой предначертано повергнуть адское чудище и уничтожить его.

Пламенная эта речь лишь в малой степени встретила отклик, ибо была понята только наполовину.

— Поверг… — прогукал Симон, усиленно пытаясь понять слова Каскета. — Стало быть… да нешто…

На этой риторической ноте его мозговая деятельность завершилась. Андрей был посообразительней.

— Это хто ж пойдеть на дракона-то? — спросил он. — Мы, што ли?

— Вы, легендарные святогоры, — радостно закричал Каскет, налетая на них и не давая обдумать свои слова. — Ну и я тоже. Великий король Бургкмайр, ну, вы его знаете, призвал меня к себе — а надо вам сказать, что я великий истребитель драконов по имени Палтус — так вот, он призвал меня и сказал — доверительно так, вполголоса говорит — иди-де, верный Палтус, и найди двух храбрейших в моей стране рыболовов. Одного зовут Андрей, а другого — Петр.

— Симон, — прогудел Симон.

— Да, да, Симон, ну конечно, он так и сказал: иди, говорит, и найди мне двух храбрейших в моей стране рыболовов — Андрея и… мм… Симона. Пусти их на дракона, и ты увидишь, как затрясется мерзкая бестия, узрев их, как поперхнется своим огнем и как сразу выдаст им мою драгоценную и, можно сказать, любимую дочь.

— Дочь, — повторили легендарные витязи, выходцы из народа и истребители драконов.

— Да, — кричал Каскет. Он совершенно вошел в раж. — Больше того, король сказал мне: я знаю, они настолько храбры, что им не нужны ни копья, ни мечи; своим устрашающим диким нравом они покончат с тварью, терроризирующей наши земли, расправятся с ней и вернутся в ликующий город, где их встретят прекрасные девы с розовыми венками, а может, даже дубовыми, хотя я лично думаю, что эти венки будут лавровыми.

Братья восторженно закивали. Перспектива им нравилась.

— Ну, так вперед, доблестные воители! — вопил Каскет, потрясая мечом. — Мы идем на дракона!

— Ага! — орали вместе с ним воители. — Идем, стало быть!

С морского берега они вскорости попали в темный и унылый лес, тишину которого нарушал только далекий хохот леших. Лес был угрюмый, но Каскет так взвинтил своих спутников, что вид леса их нисколько не смутил. А чтобы такое настроение не упало, Каскет всю дорогу говорил, пел героические песни и попытался даже станцевать лезгинку с мечом в зубах, но меч не удержался в его зубах, потому что был слишком тяжелый, и Каскету пришлось оставить эту затею. Наконец, на одном дереве они увидели надпись рунами: «Дракон. 3 мили» и стрелку, указывающую куда-то налево.

— Вперед! — выкрикнул Каскет. — Принцесса ждет вас, герои!

Герои с шумом и треском устремились в ту сторону. Каскет вздохнул и побрел следом.

Они прошли еще два указателя, висевших в точности через одну милю, и оказались перед одиноко стоящей скалой, в которой виднелась дверь. На ней висела табличка: «Дракон. Не беспокоить!»

— Во! — заскорузлым, пахнущим рыбой пальцем показал Симон на дверь. — Там он, подлюга! Чую я его!

Каскет бодро осмотрелся, затем приказал братьям встать перед дверью и громко вызывать дракона с промежутком в две минуты. Сам он залег в ближайших кустах. Через две минуты после того, как Симон и Андрей что-то нечленораздельно проорали, дверь приоткрылась, и через нее ударил мощный поток жгучего пламени, который испепелил драконоборцев, превратив их в прах. Тогда Каскет вышел из кустов, спокойно подошел к двери и деликатно постучал. Через некоторое время послышалось бодрое «иду», за дверью протопотали шаги, и дверь открыл низенький лысоватый толстячок. Толстячок гостеприимно улыбался и тщетно пытался скрыть струйки дыма, идущие у него из ноздрей.

— Досточтимый Нибур, дракон? — осведомился Каскет.

— Да, да. — Толстячок заулыбался в ответ.

— Я Каскет, — представился Каскет, — некоторым образом драконоборец. По очень важному делу.

— Очень рад. — Дракон распахнул дверь и пропустил Каскета внутрь. — Живешь, знаете ли, в глуши…

В помещении запах паленого был еще острее. Единственная комната была очень большой, каменные скамьи были покрыты шкурами сируйтов и леших. По углам были свалены в кучу драконовы сокровища, покрытые вековой пылью. В одном углу на грубой подстилке скорчилась дрожащая девушка, облаченная в рваные лохмотья. Рядом сидел мужчина со связанными за спиной руками. На шипящем огне, горевшем посреди помещения, стоял большой котелок, в котором варились человеческие ноги. Каскет остановился у огня.

— У вас пригорает, — показал он на котелок.

— Ох, ох, — засуетился Нибур, прищелкнул пальцами — пламя немного поутихло. — Решил, знаете ли, приготовить хороший студень.

— Конечно, — сказал Каскет.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — пригласил дракон. Каскет сел на одну из скамей. Нибур уселся напротив.

— Чем могу? — осведомился он.

— Видите ли, — начал Каскет, — благодаря некоторому стечению обстоятельств, которое вряд ли можно назвать благоприятным, я послан исполнить одно поручение или даже приказ. Некий король расположенного здесь неподалеку городишка просит вернуть ему его дочь.

— Ах да, — задумался дракон. — Было у меня тут недавно…

— Я могу хотя бы увидеть ее? — спросил Каскет, с сомнением поглядывая на котелок с варящимися ногами.

— Да вот она, — махнул рукой Нибур на сжавшуюся в углу девушку.

— Ах, эта! — Каскет тоже посмотрел туда: девушка была очень непривлекательна в своем рубище и вовсе не походила на прежнюю красавицу-принцессу. — А это кто? — показал он на мужчину.

— Да это так, мой ужин, — бросил дракон. — Не обращайте внимания.

— Понятно. Вернемся к нашему делу. Могу ли я — если, конечно, это не покажется вам дерзостью, — могу ли я забрать принцессу отсюда?

— Конечно, конечно, — тотчас же согласился дракон.

— Но как же… — пораженно начал Каскет, не надеявшийся на такое скорое согласие и ожидавший, что дракон будет ломаться и заставлять себя упрашивать. — Как же я…

— А я, собственно, уже с ней натешился, — озорно подмигнул Нибур. — А чего еще надо от такой молоденькой девушки? Пропитания у меня хватает, соседи хорошие.

Каскет подмигнул ему в ответ, и они засмеялись. Вскоре они уже сидели за одним столом, пили великолепное вино из погребов дракона и дружески разговаривали. Гостеприимный дракон предложил было Каскету немного содержимого из своего котелка, но тот вежливо отказался, сославшись на неизбывные человеческие предрассудки.

— Мой отец, — сказал на это Нибур, — умел готовить прекрасный хаш из человеческих ног. Причем чем моложе ножки, тем лучше, — тогда они хорошо провариваются. Он и меня научил. И, можете себе представить, готовить хаш очень легко, ножки почти не нужно опаливать, и навара с них много. Вот только выбирать надо уметь, ха-ха-ха!

— Ха-ха-ха!

— Ну, как она? — спросил потом Каскет шепотом, нагнувшись к уху Нибура и кивая в сторону Ситы.

— Ничего, ничего, — скорчил равнодушную мину дракон. — Правда, не знает некоторых простейших вещей, но все искупается богатым воображением и живейшим восприятием.

— Ха-ха!

Расстались они совершенными друзьями. Каскет и Сита вышли из пещеры, Нибур сердечно с ними попрощался, причем у девушки это не вызвало никакого отклика, и Каскет повел ее через лес. Осмотрев принцессу внимательнее, он нашел, что в целом материал недурен и даже лохмотья не могут обезобразить отличной фигуры девушки. Выбрав кусты погуще, он увлек ее туда и здесь немного поучил искусству любви. Девушка не сопротивлялась. Вообще-то после драконова флирта с ее рассудком что-то случилось, и Сита была явно не в себе. Выйдя из леса и доведя девушку до берега моря, Каскет указал ей направление, где, по его мнению, находился Ригемел, а сам пошел в противоположную сторону. Сита безучастно побрела по морскому берегу, но потом вдруг заинтересовалась камешками, отполированными волнами, и, наклонившись, стала собирать их в подол своего платья.