Труп не может больше ждать

ТРУП НЕ МОЖЕТ БОЛЬШЕ ЖДАТЬ

КАРТЕР БРАУН

Глава 1

– О-ля-ля! – послышался восторженный возглас. –Виват, Мевис Зейдлиц!

Я одернула юбку, опоздав всего секунд на пять, и уставилась на него.

– Послушайте, вы! – холодно сказала я. – Если у девушки расстегнулась подвязка, то это еще не причина…

Затем я его узнала, и у меня возникло ощущение, будто мои коленки сразу же ослабели. Такое ощущение обычно служило для меня сигналом: сейчас или никогда… На сей раз это было условным рефлексом.

– Вы… – слабым голосом сказала я. – Рафаэль Вега! Он счастливо улыбнулся.

– Рафаэль Вега – Черная смерть к вашим услугам! Ваши ноги, чикита.., о, они так же прекрасны, как и тогда, когда вы отдыхали в нашей стране. Собственно, как и вы вся! Я восхищен! Эти золотые волосы, голубые глаза, полные нежного обаяния, страстные полные губы, эта прекрасная шея, эти…

– Конечная остановка – вам пора выходить! – сказала я. – Что вы здесь делаете? У нас занимаются только делами. – Я подчеркнула последнее слово.

– А я и пришел по делу, Мевис, – вежливо сказал он. – Но когда боги благосклонны ко мне и позволяют взглянуть на такие изумительные ноги, я сразу же забываю о трупе, что лежит у меня в багажнике.

– Не говорите мне сейчас о делах! – сказала я твердо. – Как партнер в частном детективном бюро "Рио инвестигейшн" я не располагаю временем. – Мой голос постепенно опустился до шепота, и я уставилась в темные очки, прикрывающие его глаза. – То есть.., как это – труп в багажнике?

Рафаэль мягко улыбнулся, и я сразу же поняла, что нейлоновая блузка – плохая защита от человека в темных очках. Я хочу сказать, что ему даже не надо делать вид, что он смотрит в другую сторону.

– Может быть, об этой пустяковой проблеме мне следует поговорить с Джонни? – сказал он.

– Джонни будет после пяти. – Я взглянула на часы. – Сейчас только без четверти два, и если вы думаете, что…

– Труп не может столько ждать! – прервал меня Рафаэль. – Надеюсь, вы мне поможете, чикита? Ведь вы хорошо знаете Лос-Анджелес?

– Конечно, знаю, – сказала я. – Я живу здесь уже четыре года, и весь первый год пыталась стать киноактрисой. В те времена я истоптала весь Лос-Анджелес!

– Зачем?

– Все эти проклятые таланты очень быстро бегают! – с горечью сказала я. – Но мне все равно ничего не удалось добиться!

– Если вы знаете Лос-Анджелес так хорошо, то вы действительно можете мне помочь, Мевис, – сказал он удовлетворенно. – Нам надо спокойно все обсудить там, где нас никто не побеспокоит.

Мне бы немного подумать и сразу же сказать "Нет!", вспомнив, что за человек Рафаэль Вега. Ты можешь сесть в его автомобиль прекрасной невинной девушкой, но стоит тебе проехать три квартала – и садись писать мемуары, по меньшей мере, в двух томах! Я взглянула на него еще раз, и мои коленки снова ослабели.

Рафаэль – высокий мужчина, может быть, он слегка толстоват, но ему это идет. У него светлые волосы, почти белые, а какого цвета его глаза, неизвестно – он никогда не снимает темных очков. В своей стране он начальник тайной полиции, и его называют там Черной смертью. Это из-за темных очков и мрачной философии: он верит, что самое короткое расстояние между двумя точками – это пуля. Выйди с ним погулять в лунную ночь – и он будет одновременно Джекилом и Хайдом! Поверьте, все, что ваша мама говорила вам когда-нибудь о мужчинах с пухлой нижней губой, – все целиком относится к Рафаэлю! Прежде чем вы успеете успокоиться, будет уже поздно, вы будете помнить только звуки ча-ча-ча или какого-нибудь другого известного танца.

– Мы можем поговорить в кабинете Джонни, – с сомнением сказала я. – Только вы уверены, что пришли по делу?

– Срочной необходимости, Мевис.

– Что ж, хорошо. – Я провела его в кабинет. – Но только одно неверное движение – и пеняйте на себя. Я эксперт по защите без оружия, помните?

– Помню, – сказал он. – Вам бы следовало быть одной из первых, а, чикита?

– Первых чего?

– Битников. – Он с удовольствием улыбнулся. – Видите ли, я слежу за поздними американскими традициями. Я изучал битников. Ведь это происходит от слова "бить", когда любовники испытывают наслаждение, сражаясь на кулачках? Правильно?

– Нет! – сказала я и быстро добавила:

– Это.., впрочем, какое это может иметь значение? Садитесь вот сюда, – и я указала на одно из кресел для посетителей, – и говорите, в чем дело?

Рафаэль уселся и поглядел на меня.

– С тех пор как вы отдыхали в нашей стране, многое переменилось, – сказал он. – У нас новый президент.

Я ему посочувствовала.

– О, как жаль, – сказала я. – Ваша революция – и вы сейчас без работы? Что ж, мне очень жаль, но сейчас нам пока никто не требуется. Я могу, правда, поговорить с Джонни.

– Чикита! – сказал он ледяным тоном. – Вы прекрасны, как всегда, но не даете и слова сказать. Слушайте!

– Вы не имеете права так со мной разговаривать! – сказала я. – Кого вы в конце концов из себя все время корчите?

– Может быть, клиента, – сердито сказал он. – Клиента, который платит.

– О! – прошептала я, – Тогда, конечно, совсем другое дело.

– Я все еще начальник тайной полиции, – продолжал он. – И нахожусь здесь по деликатному поручению.

– Никаких деликатных поручений, – сказала я. – Вам придется найти себе какую-нибудь другую блондинку, которой нравятся гитары при луне и всякая прочая ерунда. Мне все это неинтересно! Рафаэль медленно покачал головой.

– Я не покупаю девиц в гарем президента, – уныло сказал он. – У него нет гарема, Мевис. Он стар и толст. И получает удовлетворение от того, что вешает экс-генералов за ноги, а не за шею.

– Простите, – пробормотала я. – Но когда вы заговорили о деликатном поручении, я подумала…

– Я знаю, – Он глубоко вздохнул. – И в Калифорнии такой теплый климат. У нашего нового президента есть сын по имени Артуро, но его больше знают под именем "Баснословный".

– Почему Баснословный?

– У него баснословный аппетит на две вещи в жизни, – объяснил Рафаэль. – На женщин и на деньги. Он не зарабатывает деньги, и он их не копит – он их просто тратит. Но деньги тратит он баснословно – и баснословные женщины очень и очень любят такие баснословные траты.

– Хорошее имя Артуро, – весело сказала я. – Может быть, вы меня сможете представить ему? Вы же знаете, я всегда любила эти гитары и прогулки в лунные ночи! У меня самой такой латиноамериканский темперамент. Румба, самба, ча-ча-ча… Вы только скажите, и я спляшу что угодно!

Рафаэль вовсе не обратил на мой намек никакого внимания.

– Народ моей страны очень любит Артуро, – сказал он. – Для них он фигура романтическая, но для меня он просто слюнтяй! К сожалению, он богатый и влиятельный слюнтяй, так что мне придется о нем позаботиться!

– Вы имеете в виду его убийство?

– Нет, дура! – сказал он сквозь стиснутые зубы. – Моя работа как раз состоит в том, чтобы никто не смог доставить себе такое удовольствие. Новому президенту нужны деньги, экс-президент все, что только мог, унес с собой в Бразилию. Это кризис, вы понимаете? Президент должен занять денег, но очень осмотрительно, потому что в народе возникнут волнения, если это станет известно. Вот почему Артуро сейчас здесь: отец послал его с поручением совершить частную сделку получить ссуду у какого-нибудь финансиста в Лос-Анджелесе.

– Рафаэль, – мягко сказала я, – Мне очень жаль, но у "Рио инвестигейшн" просто нет таких денег.

– Мевис! – сказал он с восхищением, – Я всегда говорил, что вы не глупая, а просто непонятливая. Я ошибался, должен признать это! Я пришел сюда не за деньгами. Даже "Рио инвестигейшн" не смогла бы выложить десять миллионов долларов на стол. Я здесь потому, что моя работа – охранять Артуро, а даже перед нашим отъездом уже ходили слухи о каком-то заговоре. Я ободряюще улыбнулась.