Страница 50 из 62
А Питер все просчитал. И самое главное — просчитал и предугадал, что обе стороны будут заинтересованы убить ее. Причем одна сторона — убить до заседания Капитула, а другая — после.
Он рассказывал, а она слушала.
— История американских спецслужб, которую я, сама понимаешь, еще не так давно штудировал самым тщательным образом, учит, что нашим парням всегда удавалось решить самые серьезные проблемы и в Тегеране в сорок четвертом году, и в Нормандии в сорок пятом и так далее.
— Ты имеешь в виду покушения немцев на Большую тройку? — спросила Татьяна.
— Да, и этот эпизод, хотя он и не столь характерный, — кивнул Питер, — а вот в Нормандии снайперы из отряда Скорцени три месяца охотились за Айком…
— За маршалом Эйзенхауэром? — еще раз перебила Питера неблагодарная слушательница.
— Да, у вас в русских школах, вижу, хорошо давали историю Второй мировой.
— Прости, перебила тебя…
— Да. Так вот, как сработали спецслужбы?
Питер взял паузу, может, ожидая, что Татьяна сама ответит на вопрос.
Но Татьяна молчала.
— Наша контрразведка прежде всего запустила по тылам американской армии десять джипов с двойниками Айка.
Татьяна понимающе кивнула.
— У Черчилля тоже были двойники. А после покушения в июле появились двойники и у Гитлера. Я уж не говорю про то, сколько двойников было у Сталина!
— В общем, ты хочешь сказать, что вся система безопасности особо важных персон строилась на подставке врагам двойников каждой персоны? — спросила Татьяна.
— Не только строилась, но и теперь активно строится, ты посмотри, у Саддама Хусейна как минимум десяток двойников, у Муамара Каддафи, у Чаушеску, у Брежнева наконец…
— Но тогда скажи, почему ваши спецслужбы не уберегли Кеннеди?
— Кеннеди? — Питер вскинул брови. — А ты уверена, что Освальд стрелял в Кеннеди?
— Что!? — невольно вырвалось у Татьяны. — Ты хочешь сказать, что…
— У нас в ФБР ходит байка, что это был вариант быстрого и дешевого импичмента, причем договорного, Линдону Барри Джонсону передали власть с согласия Кеннеди, а он просто лег на дно — и вышел из игры.
— А как же Жаклин? — не унималась Татьяна.
— А что Жаклин? Жаклин — это неизбежные издержки и реальная возможность дать женщине свободу. В конце концов, Анастасий Онассис не самый плохой вариант, хотя мы с тобой уклонились от темы важного урока — от темы двойников…
— Нет, дорогой, совсем не уклонились мы от этой темы, — воскликнула Татьяна, — просто ты смотришь на тему узко профессионально, исходя из заданного, де, необходимо сохранить жизнь вип-персоны, так?
— Ну, так, а как же еще? — недоуменно переспросил Питер.
— А я смотрю на проблему шире, — с возбужденным блеском в глазах продолжала Татьяна, — противник убивает двойника и на какое-то время он уверен в том, что цели не существует…
— А цель в этот самый момент использует создавшуюся паузу, когда она невидима для противника, и спокойно наносит ответный удар, — опережая Татьяну, договорил за нее Питер.
— Умница, пять с плюсом! — похвалила его Татьяна.
— Ты будешь спокойно наблюдать за всей их возней, когда…
— Когда меня убьют…
— Якобы убьют…
— А так как их возня после моих похорон будет носить вполне открытый характер, все ночные твари повылезают на белый свет…
— И мы их спокойно возьмем тепленькими…
Об этом разговоре не узнал ни один из обитателей Занаду.
Наутро Татьяна привычно садилась в вертолет, чтобы долететь до Афинского аэропорта, где ее ждал персональный бизнес-джет. На этот раз она улетала не одна, но с Питером. Питер знал технику подготовки двойников и никто, кроме него, не справился бы с этой задачей.
На вертолетной площадке не обошлось без слез.
Нил-Ро чуть не проспал. Накануне вечером все засиделись допоздна в гостиной, спорили, болтали, смеялись… Все вспоминали чудака Делоха, который в уикенд не приехал на остров по причине болезни.
Нил-Ро едва и не проспал проводы своей Та-Та. Прибежал, задыхаясь…
— Ты обещала, что тоже будешь играть с нами в войну, а?
— Ну, в следующий раз, когда мы с Питером прилетим, обещаю, промесс!
— Я уже, между прочим, на первый коричневый пояс все кихоны и ката выучил, вот посмотри, Та-Та, посмотри! — и Нил-Ро прямо на бетоне вертолетной площадки исполнил несколько боевых движений.
— Ой, ну молодец, защитник у меня вырос, мне теперь любая беда нипочем, — воскликнула Татьяна, прижимая маленького бойца к своей груди…
Турбина со свистом начала набирать обороты. Лопасти несущего винта, раскрутившись, образовали прозрачный круг…
И слеза прокатилась по щеке Татьяны… Ведь прочитают в газетах, увидят по телевизору в новостях, что ее убьют — и будут страдать! А сказать им — нельзя! Нельзя по всем законам этой страшной жизни.
Вертолет поднялся над островом и, развернувшись прозрачной своей мордой на северо-восток, быстро полетел в сторону моря.
И долго еще уменьшившиеся до самых малюсеньких размеров фигурки родных ей людей — Нила и Нила-Ро — махали ей вслед…
А в Лондоне их ждал сюрприз.
— У меня есть срочное и важное дело, но я не стану говорить по телефону, — сказал Делох, когда Татьяна позвонила, желая проведать, как у профессора его гипертония, не снизилось ли за выходные давление? Не нужно ли прислать хорошего врача или лекарств?
— Дело срочное? — спросила Татьяна, внутренне напрягшись и ожидая, может, самого плохого, потому как время такое настало, когда хороших новостей ждать не приходилось.
— Дело не терпит отлагательств. Я сам приеду, все расскажу, — сказал профессор.
— Не может быть и речи, вам с вашим артериальным давлением так и до инсульта недалеко, так что лежите, пока не парализовало, я сама сейчас приеду…
Было пол-одиннадцатого. Шофер Морвенов Уоррен, как всегда по старой моде — в традиционном сером мундире, фуражке и высоких кавалерийских сапогах, в ожидании приказов своей госпожи сидел в комнате для прислуги и глядел повтор вчерашнего матча “Лидс” — “Астон вилла”.
— Уоррен, мы выезжаем, — сказала леди, спускаясь в вестибюль.
Лондон рано готовится ко сну. Пабы по закону Ее величества закрываются в одиннадцать. Ее величество заботится о средней британской семье, чтобы мужчина — глава семейства вечером был дома с женой и детьми.
Темно-синий роллс-ройс модели “сильвер спур” несся по почти пустынному мосту Ватерлоо через величественную Темзу. “Такая же по ширине, как и Нева, — почему-то подумала про себя Татьяна, глядя на маячивший вдалеке возле Тауэр-Бридж силуэт плавучего крейсера — музея Белфаст… — И еще этот Белфаст — вроде нашей питерской «Авроры»…”
Делох не лежал.
Расхаживал по квартире как здоровый и молодой.
— Я вас накажу, — сказала Татьяна, вручая больному дежурный пакет со свежими фруктами, — чего по квартире шляетесь? Паралича захотели?
Прошли в кабинет. Уселись в кресла напротив друг друга. Татьяне хотелось сигару, но она опасалась за артериальное давление профессора.
— Ну? — спросила она. — Что за паника на корабле?
— Братец ваш Никитушка объявился в Лондоне, вот что! — ответил Делох. — Приехал шотландские корни изыскивать…
— Ну и что? — спросила Татьяна. — Из-за этого стоило вам, больному, так переживать?
— Это не все, Танечка, — продолжал Делох, — это только полдела, а настоящая беда в том, что пропал ваш братец, исчез…
— Куда исчез? — недоуменно переспросила Татьяна.
— А мы с ним договорились на прошлые выходные вместе посидеть в библиотеке Британского музея, ему-то ведь надо! А он и пропал, в тот уикенд пропал и не звонит…
— Может, бабу или кого еще типа бабы нашел! — размышляя, пробормотала Таня.
— Да нет, — возразил Делох, — я в гостиницу “Маджестик” звонил, они в рисепшн сами обеспокоены — неделю как постояльца нет, номер уже три дня как не оплачен, вещи Никита не забрал из номера, точно что-то случилось!
— Случилось, — кивнула Татьяна.