Страница 20 из 34
Светозар судорожно оглянулся в поисках укрытия, пока люди в черном не заметили его, и увидел в шаге от себя голубоватую юлу, вертящуюся посреди степи.
Никто из очереди не повернул к нему головы. Приглядевшись, Светозар увидел, что очередь состояла как из мужчин, так и из женщин, но все они были невероятно уродливы. Горбы, вытянутые головы, выпученные глаза на широком жабьем лице казалось, здесь не нашлось бы двух похожих людей. Двигаясь неуклюже, они подходили к статуе, целовали металлическое колено, находившееся где-то на уровне их лиц и... исчезали. Без звука, без вспышки, просто исчезали. Место исчезнувшего тут же занимал следующий. На лицах у всех было написано полнейшее равнодушие.
Судорожно вздохнув, Светозар повернулся и шагнул в юлу. Пара шагов, и вязкий туман снова раздернулся, как театральный занавес.
На этот раз Светозар оказался на краю громадного котлована. Ослепительно-яркое белое солнце - маленький яростный диск на безоблачном выцветшем небе - рельефно высвечивало раскинувшуюся внизу картину. На дне котлована располагался поселок - аккуратные разноцветные домики, садик перед каждым, рассекающие участки прямые улицы. И этот поселок заливала черная вода, вернее, вязкая, похожая на битум жидкость, громадный вал которой надвигался с дальнего конца котлована, погребая под собой улицы, дома и стоявших возле них людей. Да, Светозар отчетливо видел крошечные с такого расстояния человеческие фигурки. Его поразило, что люди не пытались бежать, не метались в панике, а спокойно стояли на пороге своих жилищ, ожидая неминуемой гибели.
Когда вал черной жидкости достиг того края котловины, где стоял Светозар, он, ошеломленый, глянул последний раз на озеро с безмятежной, лоснящейся черной поверхносьтю - все, что осталось от только что существовавшего поселка, - и повернулся. Юла, как Светозар и ожидал, была рядом, сверкающая, вертящаяся и... равнодушная. Именно такое впечатление возникло у Светозара, когда он шагнул в вязкий туман.
А как там отец Паисий? - мелькнуло у Светозара в голове, пока он продирался через сопротивляющееся свечение. Но тут марево исчезло и Светозар оказался в коридоре по другую сторону юлы. Он повернулся, но сквозь сверкание ничего не было видно.
- Отец Паисий! - негромко позвал Светозар.
Почти сразу же рядом ухнуло и из тумана вывалился спиной вперед отец Паисий. Глаза священника были выпучены, лицо побагровело, он жадно хватал воздух широко раскрытым ртом.
- Тоже увидели неприятные сцены? - поинересовался Светозар, когда отец Паисий немного отдышался.
- Ох... Дьяволовы искушения это. Происки сатаны... выдохнул отец Паисий.
- Может быть, - кивнул поднаторевший в фантастике Светозар. - А может, эта юла является неким переходником и мы побывали в других мирах.
- Все равно происки, - уперся отец Паисий. - Я там такое увидел, прости меня Господи...
- Я тоже кое-что видел, - попытался успокоить его Светозар. - Отец Паисий, вы же образованный человек и... - Он осекся и уставился на священника.
Металлический крест, висевший на груди отца Паисия поверх рясы пылал ярко-красным светом, словно только что был вынут из кузнецкого горна. Светозар в ужасе застыл, ожидая, что вот-вот от раскаленного металла вспыхнет ряса.
Отец Паисий перехватил его испуганный взгляд, опустил глаза и упал на колени.
- Господи, прости мое малодушие и неверие! - вскричал он и протянул руки к кресту.
- Осторожно, - еле выдавил из себя Светозар, с содроганием предчувствуя, как зашипит сейчас мясо от прикосновения к раскаленному металлу.
Но отец Паисий уже взялся за крест обеими руками, красное сияние просвечивало сквозь ладони.
- Холодный, - чуть дрогнувшим голосом сообщил он. - Я знал, что Он не нанесет вреда чаду Своему.
- Интересно, - протянул Светозар, подходя поближе. Почему же тогда не светятся кресты на Храме? Они же попрежнему остались на куполах.
- Жалкие поделки нынешнего века, - ответил отец Паисий, все так же соя на коленях. - А этот крест старинной работы. Передавался в нашем роду от отца к сыну. Я датировал его примерно шестнадцатым веком... - Он размашисто перекрестился. - Благодарю тебя, Господи, что подал мне знак, укрепляющий веру мою.
- Сейчас не время предаваться молитвам, - тихо сказал Светозар. - Нужно идти дальше.
Отец Паисий вскинул на него глаза.
- А, да, конечно. - Он поднялся на ноги. - Я чувствую в этом великую надежду, - продолжал он, когда они пошли по коридору, оставив позади сверкающую юлу, - надежду на конечную победу Добра. Они не посмели тронуть освященное вино. И святой крест, соприкоснувшись со Злом, выстоял, хотя и приобрел какие-то новые качества. Значит, Добро может победить. И оно должно победить даже здесь! Иначе не может быть!
- Потише, пожалуйста, - предостерег его Светозар, идя позади. - Вдруг они выставили здесь охрану.
- Вряд ли, - сказал отец Паисий. - До сих пор мы не встретили никого. Значит, никого здесь и нет.
- Один мой друг недавно высказал любопытную мысль, неожиданно для себя сказал Светозар, - что это Зло не наше... ну, не из нашего мира. Что оно проникло к нам из того мира, где победило окончательно. И может теперь победить здесь.
- А я и не говорю, что Добро победит само собой, - помотал кудлатой головой отец Паисий. Лыжную шапочку он где-то потерял, и черные кудри торчали во все стороны, окружая голову подобием своеобразного нимба. - По нашему учению, Добро и Зло универсально по всей вселенной, во всех мирах. Но на нашей планете проводниками Добра, как, к сожалению, и Зла, являются в первую очередь люди. Добро не сможет победить, если люди не приложат к этому максимум усилий. А люди - это и мы с вами.
Коридор привел их в круглое пустое помещение.
- Отсюда выходят три двери, - сказал отец Паисий, прерывая теологические рассуждения. - Нам нужно в центральную. Правая и левая ведут в... Стоп!
Он резко остановился и схватил Светозара за руку, затем включил фонарик. До сих пор они шли без него, так как хватало голубоватого свечения и пылающего красным креста, который и не думал меркнуть.
- Этого здесь раньше не было, - медленно проговорил отец Паисий, ведя лучом фонарика по полу.
Посреди помещения в каменных плитах чернело аккуратно вырезанное круглое отверстие. Они подошли к краю. Отец Паисий посветил вниз, но луч фонарика затерялся во мгле. Светозар успел заметить, что стенки колодца не каменные, а матово отсвечивают черным, словно залиты битумом. Из одной торчал уходящий в темноту ряд обыкновенных железных скоб.
- Интересно, что там? - сказал Свеозар, кивая на колодец. - Что им, здесь помещений не хватило?
- Что бы там ни было, туда мы не полезем, - твердо отозвался отец Паисий. - Глядите.
Он снял с себя крест и, держа за цепочку, поднес его к колодца. По мере приближения к чернеющему отверстию крест разгорался все ярче, на него уже было больно глядеть... Светозар отвел глаза.
- Там Зло, - продолжал отец Паисий, возвращая крест на прежнее место. - Возможно, мы узнали бы там нечто ценное, но оттуда можно и не вернуться. У нас на сегодня другая задача - увидеть, что происходит на Черной Мессе и что заставляет побывавших там людей так разительно меняться. Кстати, - сказал он уже не столь напыщенным тоном, - вы знаете, сколько мы тут ходим? Два с половиной часа. Скоро начнется Месса, так что нет времени отвлекаться на что другое.
- Не может быть! - поразился Светозар.
Он засучил рукам и поднес руку к глазам. Слабо светящийся циферблат подтверждал слова священника.
- Где же мы потеряли столько времени?
- Не знаю, - пожал могучими плечами отец Паисий. - Может, в светящемся столбе. Идемте. До смотровой уже не далеко. Если мы дойдем туда, - с сомнением добавил он, глядя на пылающий холодным красным огнем крест.
8
Несмотря на сомнение, прозвучавшее в голосе отца Паисия, до смотровой они добрались без происшествий.
Смотровая оказалась небольшой уютной комнаткой с толстой, окованной бронзой дверью, оборудованной мощным засовом. Как только они вошли, отец Паисий тут же задвинул засов, потом прошел к журнальному столику, стоящему посредине. На столике была свеча в красивом подсвечнике, рядом лежал коробок спичек и толстая книга. Отец Паисий чиркнул спичкой. Дрожащее, постепенно разгорающееся пламя свечи озарило комнатку.