Страница 134 из 137
Страх почти уравновешивался желанием положить всему этому конец. Все равно как, лишь бы все побыстрее закончилось. Как ни ужасно Сияние, это вес же лучше, чем мучительно ждать конца.
Прошлой ночью, когда упала вниз и погасла последняя сияющая пылинка, он ждал, что Злотворный немедленно предъявит свои права на него. Однако ночь сменилась рассветом, утро превратилось в полдень, а Ксилиил не появлялся. Если бы не память о сделке, с каждым часом все горячее пылающая в мозгу, Тредэйн счел бы, что о нем забыли.
Наконец, ближе к вечеру, он понял, что от него требовалось. Еще несколько минут - и он бы ушел.
В дверь внизу застучали, потом целая горсть щебня ударила в ставень. Гленниан, понятное дело. Кому еще придет в голову бросать камушки в окно? Кому он нужен, кроме нее? Как ни странно, эта мысль доставила ему удовольствие. Повидаться с ней в последний раз… Это облегчит боль потери. Попрощаться…
Прихватив свечу, Тредэйн спустился вниз, открыл и впустил девушку в гостиную.
Она стояла среди останков заросшей паутиной мебели, точь-в-точь как прошлым вечером, только теперь на ее лице сияла улыбка. Когда-то она показалась ему не слишком красивой, но сейчас Тредэйн понял, что ошибался.
– Получилось! - объявила Гленниан. - У Пфиссига пропали из памяти шесть последних месяцев. Он совершенно здоров, но ничего не помнит. Просто чудо!
Не такое уж и простое… Ему удалось улыбнуться.
– Да, понимаю. Это, конечно, твоя работа. Слов нет, чтобы высказать, как я тебе благодарна.
– Уже высказала.
– Этого мало. Я тебе стольким обязана…
– Ты мне ничем не обязана, Гленниан. Я был рад помочь тебе. Хоть раз моя сила была потрачена на что-то стоящее. Жаль, что я не догадался раньше.
– Ты словно прощаешься… - в восторженном голосе девушки засквозила тревога.
– Да. Удачно, что ты зашла сегодня. Мне было бы жаль уйти, не простившись с тобой. Я как раз собирался выходить.
– Сейчас? О чем ты говоришь? Кто же пускается в путь на ночь глядя?
– Иногда приходится. Пожалуйста, не спрашивай меня.
– О… понимаю… И надолго?
– Навсегда.
– Даже так? С чего вдруг?
– Не «вдруг». Я закончил все дела здесь, и больше меня ничто не удерживает в Ли Фолезе.
– Значит, ничто? Ну что ж… - ее улыбка погасла. - Можно спросить, куда ты направляешься?
– Собираюсь в путешествие. Довольно далекое.
– И если бы я не застала тебя, даже не попрощался бы?
– Я думал, что не знал, что сказать на прощанье. Но, кажется, ошибся. Я знаю, что хочу тебе сказать. Вот что: я теперь понял, что ты во многом была права. Ты назвала мои мечты о мести мелкими…
– Я погорячилась.
– Ты была права. Единственный раз я сделал что-то стоящее, когда помог тебе. Все остальное было пустой тратой сил. Я о многом жалею, очень о многом, и больше всего - о жизни, которую мог бы разделить с тобой. Надеюсь, ты не обидишься на мои слова.
– Нет, - медленно проговорила она. - Как странно. Когда я девчонкой всюду за тобой таскалась… ты не представляешь, как часто я мечтала услышать от тебя именно такие слова. Столько лет прошло, а я все мечтала…
– Значит, я не ошибся? Это могло бы сбыться?
Гленниан кивнула.
– Но почему «бы»?
– Ты подарила мне на прощание сокровище. Я буду хранить его вечно.
– Не понимаю! Если все так, как ты говоришь, зачем тебе уезжать?
– Уже слишком поздно что-либо менять.
– Почему поздно?
Ответа не было, и девушка почувствовала, как ужас сгоняет краску с ее лица, но продолжала настаивать:
– Ты хотел бы прожить со мной жизнь, но не зовешь меня уехать с тобой?
– Нет. Я должен уйти один.
– Почему? И куда? Ты пугаешь меня. Куда ты собрался?!
– Не пугайся, не нужно. Все уже решено.
– Что решено? Что все это значит? Ты бежишь, потому что тебе грозит опасность? Разве твоя сила не может тебя защитить? И куда ты собираешься ?
– Тебе пора домой.
– Пожалуйста, скажи мне!
– Я скажу, что желаю тебе добра и счастья, а со мной ты ничего этого не найдешь. Иди, - он взял девушку за локоть, провел ее к выходу и открыл дверь. Гленниан неотрывно смотрела на него, и в ее глазах было столько тревоги и заботы, что Тредэйн почувствовал, как оттаивает что-то в его душе. Ни о чем не думая, он притянул девушку к себе и поцеловал. Ее губы дрогнули, отвечая ему, но когда он выпустил девушку, тревога ее в глазах стала сильнее.
– До свидания, Гленниан.
Она вышла, и он закрыл за ней дверь.
Гленниан ушла, пора было уходить и Тредэйну. Дорога займет не один час, так что лучше поспешить. Зайдя в кабинет, он сунул в карман песочные часы, накинул теплый плащ, прихватил фонарь и пару свечей про запас и пустился к выходу. В лицо ударил осенний ветер. Тредэйн последний раз оглянулся на величественное здание отцовского дома - и пошел прочь. Городские улицы уже казались ему чем-то неизмеримо далеким. Он быстро миновал талисман над открытыми городскими воротами, пробел мимо запертых на ночь лавок. Впереди светились огни «Поверженных Злотворцев», а за гостиницей начинались зеленые окраины города.
Скоро Ли Фолез остался позади. Вдоль дрефского тракта тянулись поля и огороды. Он был один на ночной дороге, безоружный, лишенный колдовской силы, и попадись ему па пути шайка разбойников, едва ли он сумел бы отбиться.
Вот уж что неважно, так это смерть! Впрочем, сейчас уже все неважно.
Свернув с тракта, Тредэйн углубился в лес. Без фонаря здесь было бы не пройти. Он шел через поросшие лесом холмы, к Цинову Зубу и дальше, по шуршащему Морю палой листвы, к гребню холма, нависавшего над заброшенным домом Юруна Бледного.
Ночной воздух был густ и неподвижен. Сквозь мрак и туман Тредэйн не мог различить ртутного блеска озера Забвения и крепости на острове. Да ему и не хотелось их видеть. Быть может, лучше бы ему никогда не покидать крепости Нул. Но тогда Белый Трибунал все еще правил бы страной. Это утешение он унесет с собой в Сияние, вместе с памятью о Гленниан.
Он спустился по заросшему пепельной травой склону в мрачную тень железных деревьев и прошел по жухлым грязно-желтым листьям к базальтовым ступеням дома колдуна. Дубовая дверь все еще висела на ржавых петлях. Он шагнул внутрь, как заходят домой, прошел по знакомым коридорам и легко отыскал дверцу, за которой лежала непроглядная тьма.