Страница 81 из 102
— Право же, Картрайт, вам-то откуда все это известно?
Скитер безмятежно рассмеялся.
— Один из этих парней приходится мне дядей. Паршивая овца в моей семье. Отличный картежник. — Он подмигнул. — Чертовски отличный картежник.
Даже Даг Тэнглвуд присоединился к общему хохоту, когда Скитер отодвинул кресло, церемонно снял фрак и закатал рукава, демонстрируя полное отсутствие какого-либо намека на адское изобретение м-ра Киплинджера. Потом он спустил рукава, застегнул запонки, надел фрак и занял свое место.
— Что ж, джентльмены, теперь сыграем?
Кит проснулся от назойливого верещания телефона. С трудом разлепив веки, он ощупью нашел трубку и снял ее.
— М-м-м-ф?
— Кит? Ты не спишь?
— Сплю. — Он сделал попытку вернуть трубку на место.
— Кит! Черт, не вешай трубку, это Булл Морган. Ты мне нужен. Жду у себя.
За последние пятеро суток Киту не удалось поспать и десяти часов. Говоря точнее, четверо суток из этих пяти он провел, прочесывая станцию в поисках Джека-Потрошителя, разбираясь по очереди с охваченными паникой или бешенством постояльцами «Замка Эдо» и выстаивая вахты у отворяющихся Врат, чтобы не пропустить на блокированную станцию ни одной живой души. Перекрытыми оказались не только Главные Врата из Нью-Йорка, но и все Врата, отворяющиеся в Нижнее Время, в результате чего буквально сотни туристов оставались в чужих эпохах, не имея возможности вернуться на станцию до тех пор, пока угрозу Потрошителя не устранят раз и навсегда. Только-только рухнувший в постель после двадцати часов непрерывной работы Кит высказал Буллу абсолютно все, что думает о его последнем требовании. В подробных и красочных деталях.
К сожалению, Булл Морган не знал средневекового немецкого языка, на котором Кит более всего любил ругаться. Поэтому стоило Киту замолчать, как тот продолжал:
— Вот и хорошо. Жду тебя через десять минут. Кеддрик идет сюда с типами из МВСГ. Они закрывают нас сегодня — точнее, закроют к чертовой матери, если только мы не придумаем способа остановить их.
— Ох, мать твою… — Кит попробовал протереть упрямо слипающиеся глаза. — Если меня не будет через десять минут, присылай «скорую».
— Спасибо, Кит. Выпивка за мной.
— А то! Я тебе напомню, будь уверен.
В трубке послышались гудки, и Кит выполз из кровати, ощущая себя дождевым червяком, по которому только что прошлись ногами. Он натянул первое, что попалось под руку, сунул ноги в подвернувшуюся обувь, в конце концов вывалился в Общий и, шатаясь как пьяный, отправился в кабинет к Буллу. Он миновал уже полпути, бормоча про себя: «Я не усну на ходу», — каждые пять секунд, когда наконец проснулся настолько, чтобы понять, что одет в почти не подпоясанное кимоно, прикрывающее лишь малую часть его тела, и домашние шлепанцы, ровесники восхождения на престол Ее Величества Елизаветы Первой. Помнится, он спер их в одном доме той поры, оказавшись там при обстоятельствах, о которых ему не хотелось вспоминать.
— Ах, черт…
Он затянул пояс, что позволило ему скрыть от посторонних взглядов по крайней мере наиболее интимные части тела, и хмуро посмотрел на свои волосатые ноги. Возвращаться и переодеваться было уже поздно… Он не мог даже зайти куда-нибудь и попросить взаймы пару джинсов. Общий зал был абсолютно пуст, а магазины и рестораны напоминали темные пещеры с закрытыми стальными решетками входами. У всех основных Врат, открытие которых ожидалось в ближайшее время, дежурили смешанные патрули из агентов Безопасности, ДВВ и санитарной службы, исключая возможность чьего-либо проникновения сквозь Врата как на станцию, так и с нее. После того как несколько дней назад у кафе «Лангскип» нашли труп офицера ДВВ, даже крепкие ребята из Безопасности избегали ходить по станции в одиночку. Патрули продолжали прочесывать все без исключения помещения станции в поисках Потрошителя и десятка его недобитых послушников, однако это требовало времени; к тому же не было никакой гарантии, что Потрошитель просто-напросто не перебрался в одно из уже проверенных помещений.
Когда Кит добрался до кабинета Булла, он едва не уснул снова, привалившись к дверям лифта. Однако те, как им и положено, отворились на верхней остановке, бесцеремонно вывалив его в кабинет. Он пошатнулся, восстановил равновесие, раздраженным движением оправил кимоно и только тут встретился взглядом с Джоном Кеддриком, тремя вооруженными телохранителями и пятерыми агентами МВСГ, все из которых были одеты либо в костюмы-тройки по шесть тысяч баксов каждый, либо в безукоризненно отглаженный мундир. Кит непроизвольно почесал заросший щетиной подбородок, проковылял к ближайшему креслу и рухнул в него.
— Да вы пьяны! — взорвался Кеддрик.
— Видит Бог, был бы рад, — пробормотал Кит. — Просто я не ложился в постель пять суток. Спасибо, что разбудили. Ладно, что это за вздор такой насчет закрытия станции?
Кеддрик покосился на старшего группы агентов МВСГ, ту самую придирчивую тетку.
— Агент Киркегард согласилась официально закрыть эту станцию. ВВ-восемьдесят шесть лишена эффективного управления, что создает угрозу находящимся на ней людям, и все по причине полной некомпетентности руководящего состава.
Кит смерил его взглядом и повернулся к стерильно-холеной Киркегард, волосы которой были собраны в тугой пучок на затылке.
— Скажите, вы не будете возражать, если я вышвырну этого засранца в окно?
— Сейчас не время для шуток! — фыркнула она.
— Я не шучу, — буркнул Кит. — Единственное, что есть на этой станции не правильного, — это пребывающая на ней сенаторская жопа Джона Кеддрика.
Булл Морган поспешно встал и прокашлялся.
— Кит, я знаю, сколько тебе пришлось работать за время этого кризиса. Я попросил тебя присутствовать на этом собрании в качестве жителя и представителя деловых кругов станции, прежде чем представители Гаагского суда примут окончательное решение.
— Ясно. А теперь послушайте, что я скажу. — Кит подался вперед, не спуская глаз с агента Киркегард. — Вы, ребята, можете рыться в наших бумагах, сейфах и налоговой отчетности до тех пор, пока не докопаетесь до основания Гималаев. Я предлагаю вам настоящую работу.
— Работу? — эхом переспросила Киркегард, нахмурив свою холеную нордическую бровь.
— Ага, работу. Настоящее дело. Мне хотелось бы, чтобы вы докопались, почему Джон Кеддрик — да, да, вот этот — врет прессе, ФБР, Интерполу и МВСГ насчет обстоятельств исчезновения его ненаглядной малышки.
На долгое мгновение в кабинете воцарилась мертвая тишина. Рты разинули все находившиеся в помещении, включая Булла Моргана. Кит уже даже не боялся, не подписал ли он только что станции смертный приговор — не говоря уже о приговоре себе самому. Он просто слишком устал, чтобы ходить вокруг да около того, что знал он об исчезновении Джины Кеддрик, а других вариантов действий в голову просто не шло. Впрочем, похоже было, что и этот ведет прямиком в могилу.
Лицо сенатора Кеддрика совершенно обесцветилось, став на некоторое время почти прозрачным. Потом оно начало наливаться красным цветом, пока не сделалось густо-пунцовым. Он взвился из кресла.
— Ах ты, жалкая, пьяная, грязная рухлядь! — прорычал он. — Как ты смеешь лезть с такими инсинуациями!
— А ну сядьте! — рявкнул Кит. — Еще шаг, и это можно будет назвать нападением, и я отвечу, да так, что мы все об этом пожалеем!
— Не смейте сидеть и угрожать мне!
— Хорошо. — Кит встал. — Я буду делать это стоя. Не потрудитесь ли вы объяснить кое-какие факты? Вы сказали, что так называемые похитители вашей дочери прибыли на эту станцию и попытались убить Йаниру Кассондру, но у нас имеются свидетели этого события, готовые присягнуть в суде в том, что ваша дочь прибыла на эту станцию по собственной воле. Более того, она была вооружена револьвером, из которого сама застрелила террориста, пытавшегося убить Йаниру. Или что вы там говорили насчет Ноа Армстро, который, по-вашему, верховодит этими самыми террористами? Армстро и вытащил Йаниру в безопасное место, тогда как человек, убитый Джиной, пытался застрелить ее. И с какой, скажите, стати, Юлий, не говоря уже о Маркусе и его детях, добровольно бежал в Денвер с Ноа Армстро, причем девочек тайно провезли в багаже, а Юлий нарядился в женское платье, изображая вашу дочь? И, если на то пошло, почему Джина, которую вроде бы как держали в заложниках, разгуливала по станции куда хотела и как хотела, поменяв деньги в лавке Голди Морран за несколько минут до отворения Врат? Больше того, она — опять же сама! — приходила в косметическую клинику Паулы Букер и заплатила за новое лицо. Она была совершенно одна, когда проходила сквозь Британские Врата, — у нас имеются свидетели, готовые присягнуть и в этом. Никто не заставлял эту девушку силой проходить сквозь какие-либо Врата на этой станции. Что скажете, Кеддрик?