Страница 70 из 102
— Вы не помните ничего такого, что могло бы помочь нам найти его? Может, он говорил, где остановился?
— Не, не говорил, а то б я за ним копов послала.
— Дорогая леди, — произнес Малькольм, вынимая из бумажника две пятифунтовые бумажки. — Вы оказали нам неоценимую помощь. Прошу вас, проследите, чтобы ущерб, понесенный вашей свояченицей, был возмещен.
Старуха выпучила глаза при виде таких денег. Трясущейся рукой взяла она у него банкноты и повертела перед глазами. Слезы катились у нее по щекам, когда она сжала бумажки в руке. Шелест бумаги показался Скитеру оглушительно громким.
— Ступай, детка, — сказала она дрожащим голосом. — Ступай, скажи Салли, Господь послал ангела, чтоб помог нам. Храни вас Бог, мистер.
Глаза у девушки тоже были на мокром месте. Она сделала реверанс и выбежала черным ходом. Хлопнула дверь, выпуская ее на двор, и Малькольм надел цилиндр.
— Всего хорошего, мадам. Еще раз спасибо. Если услышите что-то еще, у девушки есть моя карточка.
Они так и оставили ее стоящей и прижимающей бумажки к груди.
Стоило двери закрыться за Скитером, как Малькольм повернулся к нему.
— Они здесь, как и ожидалось. Остается только найти их убежище. До меня тут дошло, что они вряд ли живут в самом этом квартале, иначе торговцы опознали бы в них соседей.
— Но ведь им нужно есть, не так ли? — заметил Скитер. Глаза Малькольма оживленно вспыхнули.
— А из этого следует, что провизию им приносят на дом.
— А знаете, — задумчиво сказала Марго, — если бы мне пришлось скрываться в Ист-Энде и если бы я знала, что во мне неизбежно распознают иностранца, я бы нашла себе место, где проживает много иммигрантов, чтобы не слишком выделяться. На ум приходят Спитафилдз и Бетнел-Грин.
— Верно. — Малькольм посмотрел на север. — Неплохая мысль. Что ж, начнем с рынка Спитафилдз, идет?
Они зашагали в северном направлении, потом взяли чуть западнее, по Бишопсгейт, потом снова свернули на север, протискиваясь сквозь толпу и уворачиваясь от грузовых фургонов. Спитафилдз-маркет, когда они добрались до него, представлял собой какофонию голосов, нараспев выкликавших что-то на кокни. На английский язык это походило очень мало. Свежие цветы наполняли сырой утренний воздух нежным ароматом. Девушки-цветочницы раскладывали их по тяжелым корзинам и разносили для продажи в кварталах побогаче. Груды овощей на прилавках вносили свою долю в общий букет запахов. Торговки рыбой ссорились из-за цен на мидии и угрей. Оборванцы торговали мукой грубого помола, а матери их в это время отсчитывали пенни, расплачиваясь за брикеты чая.
— Я буду очень удивлен, — крикнул Малькольм, перекрывая царивший на площади шум, — если мы не отыщем здесь их след. Мистер Джексон, будьте добры, займитесь правой стороной рынка. Вы, мистер Смит, пойдете налево, а я — прямо.
Они разделились, и Скитер начал с первого лотка, где женщина лет пятидесяти взвешивала здоровые круги сыра. Ему пришлось легонько толкнуть ее и показать шиллинг, чтобы она обратила на него внимание.
— Не видала таких, — коротко бросила она, сунув в карман Скитерову монету.
Он попытал удачи у соседнего лотка, бойко торговавшего спитым чаем. Отрицательный ответ стоил ему еще одного шиллинга и нескольких тычков в ребра от покупателей, которым не терпелось купить брикет чая за два пенса. Он переместился к торговке цветами, подозрительно косившейся на него поверх белоснежных фиалок, желтые серединки которых были ярче солнца в сером небе Спитафилдз. Женщина раздраженно мотнула головой и сунула в карман монету — уже третью за несколько минут. Скитер огляделся по сторонам в поисках Марго и Малькольма — оба мрачно, но решительно продвигались вдоль рыночных рядов. Он со вздохом повернулся и поплелся к следующему лотку, над которым свешивались с крюков пухлые окорока.
— Четой-то вы про них спрашиваете? — поинтересовался мужчина за прилавком, подслеповато вглядываясь в фотографии.
— Мы полагаем, что они фальшивомонетчики. Они обманули молодую даму, которая держит магазин в Бетнел-Грин: дали ей фальшивую банкноту, которая почти разорила ее, лишив возможности оплачивать счета. Я слежу за этой шайкой с самой Америки, только там они печатали не фунты, а доллары. — Мужчина колебался, и у Скитера вновь пробудилась надежда. Он выудил из кармана блестящую монету в полкроны. — Я понимаю, что вам не хочется никого закладывать, — сказал он, показывая монету, — но эти люди разоряют женщин, которые не переживут таких потерь. Пожилая вдова-солдатка на Миддлсекс-стрит потеряла из-за них пять фунтов.
Мужчина возмущенно выпятил челюсть. Он сплюнул в сторону, потом постучал пальцем по фотографии Маркуса. — Видал я этого, и не раз. Живет с сестрою и еще парнем, что с Америки приехал. И с ними пара славных девчушек. Помоги им Господь — с таким-то папашей. Он сюда частенько захаживает, покупает муку да свинину, когда сам, а когда с сестрою.
Скитер сунул ему в руку полукрону и достал другую монету, на этот раз целый сверкнувший золотом соверен.
— Где они живут?
Мужчина мотнул головой куда-то на восток.
— Гдей-то за собором, на Фурнье-стрит. Точней не знаю.
— Спасибо, — тихо сказал Скитер, отдавая соверен и забирая обратно фотографии. — Я вам обязан больше, чем вам может показаться.
Поспешив через толпу, он нашел Малькольма в самом конце среднего ряда. На лице его явственно читалось разочарование. Скитер махнул ему рукой.
— Малькольм! Я нашел след! Горячий! За собором Христа, на Фурнье!
Лицо Малькольма мгновенно ожило.
— Дьявол, Джексон, отлично сработано! Где мисс Смит? Они застали Марго за разговором с женщиной, продававшей муку мерками. Малькольм перехватил ее взгляд, но она предупреждающе подняла руку, так что им пришлось подождать. Когда женщина договорила, Марго дала ей целый соверен и повернулась к ним; щеки ее пылали от возбуждения.
— Ты тоже нашла их? — без предисловий спросил Малькольм.
— Да! Фурнье-стрит, седьмой дом справа. Мистер Анастасио, — она помахала в воздухе фотографией Маркуса, — его сестра и их друг, мистер Диллон из Америки.
— Я узнал только улицу, — со вздохом признался Скитер.
— Женщины-кокни, — усмехнулась Марго, — любят поболтать. Особенно если за это платят. Пойдемте-ка, проведаем мистера Анастасио в его берлоге, — добавила она с сияющими от возбуждения глазами.
— Сейчас же, — согласился Малькольм, направляясь к выходу с людного рынка. — И будем молиться, чтобы мистер Диллон и мисс Анастасио не сделали ничего безрассудного прежде, чем мы убедим их в том, что мы друзья Маркуса.
Сердце Скитера колотилось как безумное, когда они свернули на Фурнье-стрит и зашагали мимо бедных, но опрятных домишек, на порогах которых переговаривались на идиш женщины. Окна седьмого дома справа оказались закрыты ставнями, а дверь заперта, но в горшках у, крыльца росли цветы, а из трубы вилась струйка дыма. За дверью слышались детские голоса, смех. У Скитера сдавило дыхание. Голос Артемисии… дразнящей сестру… Малькольм с Марго ждали, вопросительно глядя на него. Скитер кивнул, поднялся по каменным ступеням и постучал в дверь.
Голоса за дверью разом стихли, потом послышались приближающиеся шаги. Марго подошла и стала рядом со Скитером.
— Кто там? — послышался незнакомый голос. Марго покосилась на Скитера, подмигнула и возвысила голос, чтобы ее было слышно за дверью.
— Э… мистер, это ваша собака?
— Что?
— Я говорю, собака не ваша? Гляньте, тут у вас аккурат на крыльце сука ощенилась.
Дверь быстро отворилась, и Скитер оказался лицом к лицу с «Бенни Катлином», сиречь Джиной Кеддрик во плоти, одетой в шерстяные брюки и тяжелую фланелевую рубаху. Взгляд широко раскрытых глаз метнулся вниз, к мифическим щенкам. Потом в глазах вспыхнул отчаянный ужас, и она попыталась захлопнуть дверь у них перед носом. Марго поспешно сунула в щель ногу.
— Вам не нужно бояться нас, мисс Кеддрик. Мы здесь, чтобы помочь вам.
И тут откуда-то из темноты послышался детский голос: