Страница 16 из 102
Шесть дней — не слишком подходящий срок для организации путешествия во времени, тем более путешествия, представляющего собой поисково-спасательную операцию в опасной стране, верхом, в погоне за вооруженными террористами, удерживающими заложников. Будь у него хоть немного свободного времени, Скитер наверняка ударился бы в панику. К счастью, у Скитера Джексона имелось довольно опыта попадания в неожиданные ситуации, и каждый раз ему удавалось приземляться более или менее по-кошачьи, на ноги. Да и паниковать ему, можно сказать, почти не доводилось. Во всяком случае, со времени того приключения с разъяренным римским гладиатором, Люпусом Мортиферусом.
Только час прошел, как Скитер вышел из кабинета руководства, а помощники Конни уже деловито упаковывали его новый гардероб, сам же Скитер валялся пузом вниз на столе в лазарете с голой задницей, ощетинившейся подобно ежу полудюжиной шприцев. В свое время он, разумеется, уже прошел необходимые прививки — ему приходилось раз посещать Врата в Денвер, пристроившись к одному богатому типу. Однако анализ крови показал необходимость получить еще несколько уколов, так что он послушно явился в лазарет, где ему ничего не оставалось, как слушать жалобы какого-то туриста, которому вкалывали одну инъекцию за другой. Время от времени этот голос перебивался спокойно-бесстрастным голосом Рейчел Айзенштайн:
— Если бы вы следовали инструкциям вашей медицинской книжки, вы бы прошли это уже несколько недель назад, по уколу в день или два.
— Но как я с такой распухшей задницей сяду в седло?
— А это, — безмятежно парировала Рейчел, — уже не моя проблема.
Скитер ухмыльнулся, выслушав поток оскорбленных проклятий, нацеленных на врачей-садистов в целом и на врачей-женщин в частности, перемежавшихся с жалобами на бесцельную трату немереных денег на путешествие сквозь Врата Дикого Запада, когда тебе придется провести все время в качестве ходячей подушки для иголок.
— Туристы! — презрительно поморщился Скитер. — Можно подумать, они мозги дома забывают!
— Верно сказано, — согласилась с ним медсестра. — Вот, все. Теперь ты можешь не бояться отправляться вниз по времени со своими хворями. Одевайся и валяй — Кит уже ждет не дождется тащить тебя в библиотеку.
— О Господи…
Следующие шесть дней прошли в лихорадочных сборах. Кит Карсон заставил его пройти курс такой напряженной подготовки, какой не являлся ему и в самых страшных снах. Он узнал, что говорить на сленге «Старого Запада» куда сложнее, чем просто имитировать произношение Джона Уэйна из вестернов, как делал он в борделях и игорных домах в прошлую свою поездку (большую часть которой он вообще предпочитал не вспоминать). А снаряжать пулями пистолеты, стрелявшие дымным порохом — даже современные их имитации, изготовленные из гораздо более прочных сплавов, — далеко не так легко, как просто зарядить шестизарядный револьвер и нажимать себе на спусковой крючок. Во всяком случае, если тебе нужно поразить цель, а шестизарядника в руках нет. И уж о такой штуке, как «пустоголовые патроны», он вообще не слышал. Он и сейчас понял только то, что в них можно напихать больше пороха, что вполне его устраивало. Большая энергия выстрела — неплохая штука, решил он, особенно если охотишься за «Ансар-Меджлисом» в Нижнем Времени.
Он научился и перезаряжать их. А пока он взвешивал пули, сортировал их по весу и отбраковывал хоть немного сплющенные, Кит обучал его сленгу Старого Запада. Скитер узнал, почему никогда не стоит трясти перхотью над грядкой, и почему джентльмен никогда не назовет даму киприоткой. Сделай он это, и муж дамы или ее отец запросто могут пристрелить его — с таким же успехом можно пойти и обозвать даму шлюхой.
И так продолжалось до тех пор, пока Скитеру не начало казаться, что мозги его взорвутся от перегрева.
Целых два дня провел он в тире, где Энн Уин Малхени устроила ему интенсивную тренировку по стрельбе — как с реальным оружием, так и на построенном ею тренажере, этакой «Аллее Хогана» с проекцией изображения на 360 градусов и множеством настоящих предметов, чтобы использовать их в качестве укрытия. Большую часть второго дня он провел именно в тренажере, отрабатывая распознавание цели и реакцию на угрозу применения оружия. Он узнал, как много способов промазать с ближней дистанции в условиях стресса. Первый день уступал второму в занятости, но не в интенсивности тренировок. В рукопашном бою Скитер ощущал себя как рыба в воде, но вот стрелять ему прежде не доводилось. Энн напялила на него электронные наушники, позволявшие ей продолжать урок, но ослаблявшие канонаду выстрелов с огневого рубежа.
— Из-за тебя мне пришлось выставить из очереди богатого туриста, и не могу сказать, чтобы это ему понравилось, — заявила она, подталкивая его к свободному месту на огневом рубеже. — Кит хочет, чтобы ты проторчал здесь весь день, Скитер, а это значит, у нас почти не остается времени на подборку оружия, боеприпасов и занятия по чистке оружия.
— Чистке оружия? — только и пролепетал потрясенный Скитер.
Кит уже нетерпеливо притаптывал у огневого рубежа.
— Основные составляющие начинки патронов образца тысяча восемьсот восемьдесят пятого года способствовали активной коррозии металла, да и сам дымный порох поглощает влагу. По этой причине стрелки того времени относились к чистке своего оружия прямо-таки фанатично.
— Может, мне разумнее взять то, с чем я хорошо знаком? Ну, например, большой охотничий нож? Я неплохо управляюсь с ножом, но все мои познания об огнестрельном оружии в чайной ложке уместятся.
— До отъезда мы заглянем, конечно, к Свену. Но нам противостоят вооруженные террористы, удерживающие заложников. Уж поверь мне, если дела по ту сторону Врат обернутся серьезно, тебе самому захочется иметь возможность нанести удар, оставаясь вне пределов досягаемости рук врага.
— Что ты берешь с собой? — поинтересовался Скитер у Кита, созерцая груду оружия, выложенного Энн на оружейном столе.
— Я всегда предпочитал «смит-вессон, пограничный» двойного действия. Облегченный вариант такого я потерял при пожаре в Сильвер-Плам, Колорадо, в восемьдесят четвертом году — за год до того времени, в которое мы отправляемся. Вот этот, — он взял один из револьверов, — имеет калибр тридцать восемь — сорок и ствол длиной шесть с половиной дюймов. Некоторые называют его «кавалерийским» пистолетом — он почти такого же размера, как пистолеты, сделанные перед Гражданской войной, которые возили привязанными поперек седельной луки. Правда, сам я ношу его на поясе. В качестве скрытого оружия я захвачу свой маленький пятизарядный «смит-вессон» тридцать восьмого калибра, двойного действия. Ствол его длиной всего три с половиной дюйма, так что его легко спрятать. А для прицельной стрельбы я предпочитаю винтовку «Винчестер 73» калибра тридцать восемь — сорок, того же, что и большой «смит-вессон». Она хороша на дистанциях около двухсот ярдов, но глаза у меня уже не те, что прежде, так что снайперские винтовки мне уже без надобности. Да и ты слишком плохо в этом разбираешься, чтобы возиться с ними.
— Почему тогда просто не взять хороший оптический прицел? — удивился Скитер и тут же сам ответил на свой вопрос:
— Потому, что это анахронизм, верно?
Кит усмехнулся.
— Вообще-то оптические прицелы вошли в обиход еще во время Гражданской войны, лет за двадцать до того времени, куда отворяются Денверские Врата. Но мы не будем пользоваться тогдашней оптикой. Слишком много с ней возни и сложностей. Сквозь них было так трудно смотреть, что тогдашние стрелки сравнивали это со взглядом сквозь ржавую трубу. Они не отличались герметичностью, так что ночью после жаркого, влажного дня внутри них конденсировалась влага. Для оптики это далеко не лучшее, что может случиться. И еще они были слишком хрупкие. Большинство использовало для перекрестья нити паутины, которые легко рвались, а перекрестья из стальной проволоки рвались еще легче, чем паутина.
Энн Уин Малхени выудила из груды две медные подзорные трубы вроде тех, которыми щеголяют капитаны в старых кино про море, и пару старомодных полевых биноклей.