Страница 59 из 61
Господин Пайпер понял, что если его пьеса и должна быть сыграна, то или сейчас, или никогда следовало бы поднять занавес.
В этот вечер, ровно в шесть часов, указательный палец руки господина Пайпера, одетой в перчатку, нажал на кнопку звонка квартиры Манетти.
Несколько заспанный голос игрока послышался в домофоне:
— Да? Кто там?
— Пайпер. Вы знаете: Пайпер из банка. Простите, что я беспокою вас, но мне нужно повидать вас на секундочку.
— Пайпер? Из банка? Ах, да… А что случилось?
— Я… Мне кажется, что я вам только что передал деньги. Разрешите мне подняться и проверить вместе с вами. Я хочу сказать, что у меня недостача в наличных деньгах, а в понедельник утром у меня будет проверка, прямо с утра…
— Ах, да! Ну конечно же, господин Пайпер, поднимайтесь! Я нажимаю на кнопку, чтобы открыть вам внутреннюю дверь.
Направляясь по коридору к лифту без лифтера, г-н Пайпер снял хлопковые перчатки. Из-за каждой двери, мимо которой он проходил, доносился шум включенных телевизоров: и крики, и выстрелы, и громовой голос актеров. Чувствовалось, что в этом доме нравился вестерн, который сегодня показывали по телевизору. Еще один козырь, посланный господину Пайперу провидением.
Манетти ждал его на пороге своей квартиры. На нем была майка и пижамные брюки. На какую-то долю секунды г-н Пайпер оказался в плену сомнений: сможет ли крошечная пуля револьвера убить такого колосса, как Манетти? То есть достаточно ли быстро, чтобы не прибегать к борьбе?
— Входите, господин Пайпер! — громко, с теплотой в голосе встретил его Манетти.
— Ради Бога, господин Манетти! — запротестовал кассир, поспешно входя в квартиру. — Только не так громко! Я хочу сказать: вы же знаете, как вообще с банками… Я же ведь абсолютно не должен был быть здесь.
— А? Ой да-да, конечно, — одобрительно закивал Манетти, смеясь и закрывая дверь. — У вас действительно собачья жизнь, господин Пайпер.
Г-н Пайпер заулыбался:
— У нее свои преимущества, господин Манетти. Ну, например, может укусить собака.
Манетти обнял за худые плечи г-на Пайпера своей могучей рукой.
— Не кусайте меня, господин Пайпер! — сказал он тоном искреннего сожаления. — Я не хотел сделать вам что-нибудь неприятное. Так что у вас недостача в вашей выручке?
— Да, я думаю, что я, должно быть, $195ппохил гипрпсю пг" ку в тысячу долларов в ту, что я вам выдал. Я очень быстро считал… И поскольку мне не хватает тысячи долларов…
— Ну так это легко проверить, господин Пайпер. Деньги еще в том виде, в каком вы их мне вручили. И сейчас мы пересчитаем все пачки.
Никто не видел, как уходил господин Пайпер. Он уходил, оставляя Манетти мертвым, с двумя пулями в затылке. Это не наделало, так сказать, никакого шума: только что-то похожее на хрюканье, которое издал Манетти от удивления, когда Пайпер с силой надавил стволом своего револьвера на его затылок и оба глухих выстрела потонули в грохоте стрельбы, доносившейся с экранов телевизоров. Так как г-н Пайпер надел свои хлопковые перчатки, то никаких следов он не оставил.
Вернувшись домой, г-н Пайпер спрятал в ящик комода револьвер и пачки денег, завернутые в коричневую бумагу. Он не удосужился даже пересчитать деньги, прекрасно зная, что все на месте. Ему сейчас нужно было что-нибудь крепче типа неразбавленного виски. Он приготовил себе его, а потом рухнул в свое любимое кресло. Для его нервов это было тяжелое испытание, и ему надо было прийти в себя. А пока ему нужно было палиться, чтобы забыть то ужасающее молчание, с которым рухнул на пол Манетти.
Когда на следующее утро г-н Пайпер проснулся, на нем была одежда, и лежал он поперек кровати, мучаясь страшнейшей головной болью. Он и вспомнить не мог, каким образом он дошел до жизни такой. Продолжая неподвижно лежать, он боролся против тошнотворного впечатления внутренней пустоты и кошмарнейшего опасения, что он переступил какую-то роковую черту. Потом внезапно к нему вернулась память.
Он продолжал лежать неподвижно на своей кровати, инстинктивно отодвигая тот миг, когда ему надо будет полностью пережить свою физическую подавленность и подвести итог тому положению, в котором он оказался. Наконец после того, как он несколько раз прокрутил в голове все события, он опустил ноги на пол, встал и нетвердой походкой направился к комоду. Деньги, револьвер были в ящике. Значит, все это ему не приснилось.
Душ. Ему нужен был душ. Душ и побриться… Ему нужно было позавтракать и выпить… Нет, нет, только не пить! — сказал себе г-н Пайпер, подавляя озноб. Сначала ему необходимо было все обдумать с полным сознанием.
Испытывая буквально слабость выздоравливающего после тяжелой болезни, г-н Пайпер снова устроился в своем любимом кресле и решил подытожить не спеша случившееся. Он тщетно перебирал все в своей памяти и не видел ничего такого, что бы шло наперекосяк. Манетти умер без какого бы то ни было усилия, как только повернулся спиной к г-ну Пайперу; это произошло так легко, что г-н Пайпер, без сомнения, очень скоро сможет избавиться от этой сцены в своей памяти. Теперь ему ничего больше не оставалось, как нанять паром до Нью-Джерси и, находясь на корме, когда паром окажется в центре Гудзона, уронить в воду револьвер, который он уже положил в бумажный пакет. В понедельник утром г-н Пайпер положит деньги в общую выручку: теперь, слава Богу, он располагал двадцатью пятью тысячами долларов и мог продолжать вести ту жизнь, которую он любил.
Г-н Пайпер снова поднялся и пошел приготовить себе "Кровавую Мэри". Он выпил бокал, молча произнеся тост за успех своего плана и за то, как он его выполнил. "Ле Журналь дю диманш" писала о смерти Манетти. Совсем крошечная заметка на внутренней странице. "Накануне вечером в своей квартире был обнаружен Джордж Манетти, знаменитый игрок в покер, убитый двумя пулями из револьвера. Коккер, которого выводили на прогулку, стал обнюхивать и царапать дверь Манетти, поскуливая. Хозяин собаки позвонил управляющему домом, который вскрыл квартиру. По мнению полиции, убийство, вероятно, совершено с целью ограбления".
Г-н Пайпер внимательно перечитал короткую заметку. Значит, они обнаружили чековую книжку, в которой отмечено снятие со счета, произведенное в пятницу, и, конечно, не обнаружили денег. Он пожал плечами. И это он тоже предвидел. Это означало просто-напросто, что полиция, вероятно, явится банк, чтобы получить подтверждение снятия денег со счета. И в этом-то и была вся прелесть его плана: он мог сказать правду, почти всю правду и почти ничего кроме правды.
Г-н Пайпер открыл спортивную страницу, так как сейчас самым подходящим было для него вернуться к привычной рутине. Сегодня во второй половине дня интересные скачки. Даже очень интересные. А сегодня вечером Ферм, по всей вероятности, будет свободен, подумал он, прохаживаясь по комнате. Крякнув, г-н Пайпер сказал про себя, что решительно жизнь прекрасна.
В банке никто явно не читал заметку, опубликованную в "Ле Журналь дю диманш". И у г-на Пайпера не было никаких проблем в понедельник утром: надо было просто добавить эти деньги к общей выручке. Сержант-детектив Хэндерсон явился прямо к открытию банка, когда начали впускать клиентуру. Через несколько минут Пайпер был вызван в кабинет директора. Директор, г-н Фарнсворт, был человеком с большими претензиями и надеялся вскоре быть назначенным вице-президентом. Когда г-н Пайпер вошел, он и не пошевелился в своем кресле: вид у него был несколько отупелый, как у командира корабля, который во время своего первого выхода в море повредил корабль о невидимый риф. Он показал рукой на солидного парня, сидящего в кресле для посетителей:
— Пайпер, вот сержант Хэндерсон. Полицейский. Ка… Кажется, один из ваших клиентов вроде бы убит.
Сержант Хэндерсон сидел не двигаясь в своем кресле, сделав едва заметный кивок головой в адрес Пайпера. Если уж и должен наступить критический момент, подумал тот, то это будет сейчас. Прочитать что бы то ни было на лице Хэндерсона было невозможно. Он почувствовал, как ладони его рук стали слегка влажными, и заставил себя выдержать на мгновение взгляд полицейского, прежде чем посмотреть прямо в лицо г-ну Фарнсворту. Правду, только правду, вспомнил он; только крошечная ложь — и он выпутается, по всей вероятности.