Забудь о прошлом

Крис исподлобья посмотрел на него.

– Она у бабушки, – сказал он наконец. – Я не знаю, как долго она там пробудет.

– У твоей бабушки? – Филип почувствовал, как в нем снова закипает гнев, и немедленно подавил его. Ему бы следовало догадаться, что леди Сибил приложила к атому руку. Она всегда недолюбливала его и недоумевала, что может быть общего у ее дочери с ним. И не хотела признавать, что без его помощи не смогла бы содержать эту гнилую развалину, которую высокопарно называла родовым гнездом.

Филип глубоко вздохнул.

– Не хочешь ли ты сказать, что она в Уилтшире?

– Нет. – Крис наморщил губы. – В городе.

– Ах так. – По крайней мере, не в двухстах милях отсюда. – И что она там делает? – спросил Филип, гордясь тем, что в его голосе не прозвучало ни тени неудовольствия.

Крис пожал плечами, и Филип подумал: до чего же он похож на Джоан! Конечно, волосы чуть светлее, а в детских чертах только угадывается, что со временем он станет красавцем. Но мальчик был высокий и худенький как тростинка, а глаза были того же ярко-синего цвета.

– Бабуля послала за ней, – наконец ответил Крис, а затем, словно соглашаясь на некоторый компромисс, добавил: – Она не очень хорошо себя чувствует.

У Филипа вырвалось проклятие. В ответ Крис лишь неодобрительно приподнял бровь, и это напомнило Филипу уже его бабушку.

– Значит, ты не знаешь, когда она вернется?

Мальчик заколебался.

– Ну… она недавно звонила и сказала, что скоро приедет, – неохотно признался он.

– Постой-ка. – Филипа только сейчас осенило. – Она оставила тебя одного?

– А тебе-то что? – К Крису снова вернулась враждебность. – Я уже не ребенок.

– Может, и нет. – Филип нахмурился. – Но даже девятилетнему мальчику должно быть известно, что не стоит открывать дверь незнакомцам.

– Вообще-то мне уже почти десять, – язвительно поправил его Крис. – Хотя вряд ли стоит ожидать, что ты помнишь об этом. Ведь ты всего лишь мой отец.

– Я не твой…

Филип резко оборвал себя. Он не собирался вступать с ним в спор об отцовстве. Он понятия не имел, с какой стати Джоан сказала мальчишке, что его отец – он. Возможно, этим она хотела переложить вину на его плечи. И какие бы надежды на примирение с этим ребенком он ни питал, ложь Джоан губила их в зародыше.

– Все равно я знал, что это ты, – добавил Крис. – Я видел тебя в окно. – Он окинул Филипа на удивление взрослым серьезным взглядом. – Ты промок.

– Надо же, заметил, – усмехнулся Филип, оглядывая куртку, по которой стекали струйки воды. – Впрочем, в окно видно, что идет дождь.

– Льет как из ведра, – поддакнул мальчик. – Наверное, тебе лучше войти.

Филип заколебался.

– Мама сказала тебе, что я должен прийти? – спросил он, внезапно догадавшись, почему Крис выглядывал в окно. Не объясняет ли это и то, почему Джоан так беззаботно оставила сына одного, отправившись на другой конец города в час пик? Неужели она думает, что он дождется ее возвращения? Ничего себе – нашла временную няньку для парня!

– Вроде бы, – неопределенно ответил Крис. Он повернулся и направился в глубь квартиры. На середине коридора он остановился и оглянулся, – Ты войдешь или нет?

Или нет, с яростью подумал Филип. Взглянув на плоские золотые часы на запястье, он едва сдержал стон. Был уже шестой час. Он обещал Лори забрать ее из парикмахерской в шесть. Ему уже никак не успеть.

Филип услышал, как внизу открылась дверь, и с надеждой посмотрел через перила. Но это был какой-то другой жилец, очевидно возвращавшийся домой с работы. Подавив злость, он неохотно вошел в квартиру своей жены.

Крис, словно нисколько не сомневаясь в том, что его предложение будет принято, уже исчез за какой-то дверью в конце коридора. Если ему не изменяет память, кажется, это кухня. Сняв мокрую куртку, Филип закрыл входную дверь плечом и последовал за мальчиком. Как он и предполагал, тот был в кухне и наливал воду в чайник.

– Я подумал, что ты захочешь кофе, – сказал он с холодной отчужденностью, опять живо напомнившей ему Джоан. – Боюсь, у нас есть только растворимый. Мама говорит, что другого мы позволить себе не можем.

Стиснув зубы, Филип повесил куртку на спинку ближайшего стула. Этот выпад, сделанный мимоходом, задел его. Почему они не могут позволить себе другого? Все эти годы он достаточно платил Джоан.

Но он не собирался вступать в спор с ребенком и по этому поводу, поэтому только наблюдал из-под полуопущенных век, как Крис кладет кофе и сахар в чашечку китайского фарфора. Он явно делал это не впервые. Доставая из холодильника пакет с молоком, мальчик бросил взгляд в направлении Филипа.

– С молоком и сахаром? – вежливо осведомился Крис, и Филип нетерпеливо' выдохнул.

– Я не говорил, что чего-то хочу, – резко сказал он, затем невольно добавил: – Тебе позволяют брать в руки чайник с кипятком?

– О, пожалуйста! – Крис смерил его циничным взглядом. – Не притворяйся, что тебе не все равно, что со мной происходит. – В ярко-синих глазах было написано, что он не приемлет его заботы. – И, если хочешь знать, я умею готовить чай и кофе. Я уже сто лет это делаю.

– Ну, если ты так говоришь… – протянул Филип.

– Я так говорю. – Крис оперся локтями на кухонную стойку и вытянул руки вперед. – Ну и что тебе нужно?

– Так я это и сказал не по годам развитому мальчишке вроде тебя, – огрызнулся Филип, слегка обиженный его тоном. – Когда ушла твоя мама?

Крис пожал плечами.

– Недавно.

– Как недавно?

– Не знаю. – Он дунул вверх, чтобы убрать непослушную челку, упавшую на глаза. – Часа два назад, может быть.

– Два?

Филип приободрился. Кажется, до квартиры ее матери добираться не больше Часа. Как долго Джоан пробудет у леди Сибил? Ну, час. В целом получается три часа. А это означает, что забрать Лори из парикмахерской у него не получится, «о' на обед с Чемберсами он успеет.

– Ты не сказал, какой пьешь кофе!

Пока Филип прикидывал свои возможности, чайник вскипел и Крис налил кипяток в чашку.

– Я… Какой дадут, – пробормотал он, решив, что нет смысла высказывать свои предпочтения, когда выбор уже сделали за него. – Спасибо, – добавил он, когда Крис подвинул чашку к нему. – А ты не присоединишься ко мне?

– Я не пью кофе, – сказал Крис, приостановившись по пути в примыкающую к кухне гостиную. – Мы можем перейти сюда.

Филип приподнял брови, но, захватив куртку и чашку, последовал за ним. Мальчишка прав. Можно выпить кофе и с удобствами. Обоим было ясно, что он не уйдет до возвращения Джоан.

Гостиная была самой большой комнатой в квартире. Переехав сюда, Джоан обставила ее в стиле, который соответствовал высоким потолкам и лакированным паркетным полам. Современным стульям и диванам она предпочла пару кушеток красного дерева и два кресла с высокими спинками, обитых темно-красным бархатом. Там было также несколько столиков, расставленных в разных местах, и дубовый резной буфет с китайским фарфором. Высокие шкафы, набитые книгами, стояли по обеим сторонам электрического камина – единственной уступки Джоан двадцатому веку; открытое пламя весьма опасно, когда в квартире ребенок, к тому же замена довольно убедительно изображала оригинал.

Длинные бархатные шторы на широких и высоких окнах почти потеряли первоначальный темно-розовый цвет. Ковер, занимавший середину комнаты, тоже полинял, и Филип спросил себя, не сознательный ли это выбор Джоан. Весьма сомнительно, чтобы с теми деньгами, которые он ей платит, и с ее зарплатой, она оказалась в стесненных обстоятельствах.

Но, оглядываясь вокруг, он отмечал все новые и новые признаки запустения. Буфет нуждался в реставрации, лак на полах местами потерся. Неужели Джоан так надрывается на работе, что не находит времени толком заняться домом и сыном?

Решив не считать себя ответственным за проблемы жены, Филип повесил куртку на спинку кресла. Затем, сев на одну из кушеток, закинул ногу на ногу. Кофе был еще слишком горячий, поэтому он поставил чашку на пол рядом с собой.