Волшебный меч

— Хон, это всего лишь рабыня, почему ты устраиваешь из-за…

— Сува! Ты можешь своим умишком понять, что Чеда — человек, такой же, как ты или я?! И ты собиралась искалечить другого человека для потехи своих разнузданных приятелей!

— Это приличные люди, не то, что…

— Не то, что кто?! Я?!

— Нет, Хон, ну что ты вечно…

— Тогда Чеда?

— Но ведь она правда…

— Что правда — то, что ей не повезло попасть в нашу реальность и встретиться с тобой!!! — загремел Хон. — Больше она ни в чём не провинилась! Особенно перед тобой! А вот ты…

Постепенно к голосам добавились образы. Меня ещё не было, но я видела большую комнату, по всей видимости, библиотеку — с полками, уставленными книгами, несколькими столами, только не низкими, как предыдущие, а высокие, человеку по пояс. Вдоль стен — диваны, похожие на кресла в других комнаты. Посреди библиотеки, у стола стояли Хон и Сува: он — бледный от гнева, она — красная от возмущения. Девчонка сжала кулаки, но продолжать спор не решилась.

— Вспомнила бы хотя бы, что среди твоих дружков куча родственников членов Совета. Тот же Тёт, племянник госпожи Ясной Тучи, ведущей Совета.

— Ну и что? — робко пискнула Сува, оставив все попытки оправдаться.

— Ты ещё спрашиваешь?! Да завтра же Совету будет доложено, что я не уследил за доверенной мне добычей. А потом это дойдёт до дожа! Я и так балансирую над пропастью. Ты хоть представляешь себе, что меня после такого провала?!

Сува, видимо, представляла, потому что виновато понурила голову.

Хон гневно отвернулся от сестры и… Его взгляд остановился на том месте, из которого я смотрела. Меня ещё не было, но была точка зрения. И на это место смотрел Хон. Смотрел и видел… кого?

— Вот что, — уже более спокойно сказал он, переключая внимание на сестру. — Пойди к любому из своих друзей. Можешь даже не умываться, так, зарёванная и заявишься. Придёшь, начнёшь плакаться, мол, брат — страшный тиран, запрещает тебе любые развлечения. Увидел, как вы пытались развлекаться с Чедой и отобрал «игрушку». Дистантно телепортировал к себе.

— Но это же неправда… Я не могу…

— Брату лгать можешь, а друзьям — нет? Или ты идёшь и делаешь, что я говорю, или сегодня же отправляешься к родителям.

— Но, Хон…

— Живо!!!

Сува всхлипнула и исчезла. Телепортировалась, надо полагать.

Хон снова посмотрел на меня. Я стала зримой, появилась в этой реальности.

— Ты… вернулась.

На его лице отразилась такая радость, будто я была его воскресшей возлюбленной. Хон шагнул ко мне, я тоже подалась ему навстречу. Но тут же одёрнула себя. Ему нет до меня дела, он только боится Совета и дожа, ничего больше. Хон остановился, постепенно овладевая своими эмоциями. Небывалая радость исчезла с его лица, Хон снова сделался невозмутимым боевым консультантом, сдержанным воином и учёным, которого я знала.

Он подошёл ко мне.

— Я рад, — безразлично сообщил он, по-хозяйски меня разглядывая. — Что произошло?

— Вы же сами знаете.

— Чего ты испугалась — да. Но как ты исчезла?

— Я не знаю.

— Расскажи, что видела.

— Я не…

— Расскажи.

Пожав плечами, я повиновалась. Какая разница, сейчас рассказать или допустить, чтобы мои мысли прочёл некий прибор? Или выпытали ещё каким-нибудь способом, вдруг Хон солгал о телепатии?

— Понятно, — подытожил он мой рассказ о тающих в воздухе ступенях.

Я нахмурилась, не решаясь спрашивать, что ему стало понятно. Хон отвернулся.

— Ты права, там действительно выход наружу. Постоянный портал, через него вносят и выносят крупные вещи: мебель, ещё что-нибудь… Ты и выбралась.

— Я всегда так смогу?

— Нет. Иначе ты бы вернулась сразу, как мы встретились. Или в зале Совета. Нужен портал и время просыпаться.

— Просыпаться. Значит, это сон? Мне всё это снится?

— Нет. Так получилось, что твоё сознание захватили во время сна и не успели полностью подчинить. Обычно мы обламываем пленных сразу, как они к нам попадают, чтобы не смели рваться домой. А так… Эта реальность стала опасна, та позвала, сознание вернулось в тело.

— Но вы говорили, меня уже подчинили…

— Поторопились, понадеялись на меч, — равнодушно пояснил Хон. — Это Сува думает, что «обламывать» пленных весёлая игра. Нет, подчинение требует огромных усилий от хозяина.

— Хон…

— Да?

— Она не сама на это решилась.

— Я знаю.

— Её кто-то подтолкнул.

— Догадывался. Кто?

— Синеволосый.

— Невысокий? Без серёжек?

— Невысокий. Серёжек не разглядела.

— Старше Сувы?

— Да.

Хон, не оборачиваясь, кивнул.

— Тёт, молодой господин Тёмный Свет, племянник Яту. Вроде уже не ребёнок, но всё с детьми возится… Не к добру. Не ровен час, нарочно пришёл.

— Зачем?

— За тобой. Может, Яту приказала. Не хотела тебя отдавать на Совете, и сейчас не успокаивается.

— Но зачем ей это? Неужели просто из вредности?

— Я не знаю, только строю догадки. Может, боялась, что я лишнее от тебя узнаю.

— Но что я могу знать…

Хон пожал плечами и повернулся ко мне.

— Чем гадать, пойдём работать.

— А разве вы вчера не всё узнали?

Хон хмыкнул.

— Я только начал. Пойдём.

На следующее утро в своей «столовой» я увидела, помимо накрытого стола, ещё и Суву. Не зная, чего ожидать, я опасливо попятилась. Девчонка нерешительно улыбнулась.

— Хон велел извиниться.

— И? — осмелела я.

Сува поперхнулась.

— Прости… — сломив гордость, сказала она. Я кивнула и села завтракать.

— Сегодня у тебя нет гостей? — уточнила я, расправившись с салатом.

— Нет, — помрачнела девочка.

— Что так? Брат запретил? В наказание? — Знаю, это было опасно, но я не могла не попытаться её уязвить, задеть, уколоть — хоть как-то отомстить за пережитое унижение, за то, что на меня вели охоту, как на дикого зверя.

— Почему в наказание? — не приняла моего тона Сува. — Никто сейчас из дома не выходит, кроме таких психов, как Хон.

— А что, всеобщий праздник?

— Какой праздник, Чеда? Нападения! Ночью были — на нескольких человек напали в момент телепортации, они раненные теперь в больнице лежат, неизвестно, когда поправятся!

— Вот как. Но вы могли бы перемещаться пешком.

— Чеда, ты, что, не знаешь?

— Чего?

— Мы не можем навещать друг друга пешком! Между нашими домами нет реальности.

— Не поняла.

— Так ты не знала…

— Конечно, не знала. Объясни. Как это — нет реальности?

— Но…

— Не мнись, объясняй. По порядку и с самого начала.

Я, видимо, выбрала правильный тон, потому что девчонка вздохнула и покорно принялась рассказывать:

— Мы живём в ненастоящем мире. Когда-то давным-давно из соседней реальности выгнали… то есть сами ушли самые активные люди. Все другие миры были заняты, поэтому они кое-как создали этот. Но создавать миры очень сложно, им удалось только материализовать в пустоте дома и некоторые общие места: главный парк, площадь и т. д. поэтому мы можем перемещаться только телепортацией. Ей владели все основатели и они не сразу заметили неудобства такого способа. Потом некоторые стали обращаться к соседним реальностям, просили права селиться в нормальных мирах. У нас, например, дача в соседнем мире, там сейчас живут папа с мамой, а городской дом оставили Хону, ему тут удобней.

— То есть у вас нет улиц и нельзя выйти из дома? — поразилась я.

— Ну да.

— Ну, дела… Тогда расскажи о нападениях.

— Я ничего не знаю.

— Неправда.

— Не изображай из себя Хона!

— Я никого не изображаю. Просто прошу рассказать всё, что знаешь. Вы ведь наверняка можете не только перемещаться, но и передавать информацию на расстоянии.

— Откуда ты знаешь?!

Ну, вот. То удивление о том, что мне неизвестны элементарные вещи, то испуг, когда я высказываю сделанные наобум догадки. Не объяснять же ей, что в моём мире люди общаются на расстоянии при помощи приборов и что откуда-то же она должна была узнать о ночных нападениях. А если есть информация, то как-то же она пришла. Мало кто будет рисковать собой лишь бы сообщить другим об опасности.