Убей меня нежно

Чиф набрал номер телефона связи. Дождался, когда снимут трубку — надо учитывать возраст, — и представился:

— Это Николай. Мне звонили?

Старикан на том конце провода прокашлялся, нашел на тумбочке очки и прочитал записку. В записке было одно слово:

«Восьмой».

Чиф вышел из будки телефона-автомата и поехал на Финляндский вокзал. Вышел в людный кассовый зал, заставленный бесчисленными книжными и парфюмерными лотками, послонялся, дожидаясь условленного времени, затем выбрал место, удобное для наблюдения за телефоном-автоматом, числившимся в его списке как восьмой.

Внимательно осмотрел зал. В такой толчее трудно было выделить все подозрительное, но Чиф верил своему чутью, а оно говорило ему, что опасности нет. В 12.14 появился клиент. Он шел один, ни хвоста, ни охраны за ним не было: толпа за ним смыкалась, и больше никто не раздвигал ее плечами. Подойдя к автомату, клиент вошел в кабину и снял трубку. Чиф вынул из кармана переговорное устройство. Оно было оформлено под мобильный телефон и ни у кого не вызывало удивления: в этом зале не меньше десятка человек держали возле уха трубки мобильников. Ответная часть переговорного устройства была вмонтирована в трубку телефона-автомата. По всему городу у Чифа было двадцать таких телефонов с начинкой, каждый его клиент знал только об одном и на период заказа получал номер, соответствующий номеру телефона. Назвав Чифу свои номер, он тем самым называл ему и место встречи. Каждый телефон использовался только для одного заказа, а после завершения всех расчетов демонтировался и менял место.

— Все чисто? — спросил Чиф более по традиции, чем по необходимости. Клиенту в таких вопросах доверять было нельзя.

— Чисто вроде.

— Все принесли?

— Конечно, конечно.

Еще раз осмотрев зал, Чиф обошел его по периметру и вышел по другую сторону временной стены, возле которой стоял клиент. Там тоже стояли таксофоны. Войдя в один из них, он оказался прямо напротив клиента. Загородив собой стенку, он сказал в трубку:

— Прямо перед вами, чуть ниже телефона, к стене привинчена металлическая пластинка, она легко отодвигается в сторону.

Сдвиньте ее, закрыв от посторонних глаз.

Сделали?

— Да.

— Кладите туда пакет.

— Положил.

— Закройте тайник и стойте на месте.

— Есть.

Теперь Чиф отодвинул такую же пластинку со своей стороны, вынул пакет, закрыл тайник и быстро вышел из кабины, смешавшись с толпой.

— Сделайте вид, что разговариваете по телефону, и постойте так еще шесть минут.

На этом все.

Вместе с толпой пассажиров он быстро пересек зал, убедился издали, что клиент стоит на месте, и спустился в метро. Операция была завершена. Прелесть его схемы получения гонорара была в том, что, даже если клиент почему-либо захочет выследить его у тайника, — он сможет ждать его там хоть неделю, пока не догадается проверить, на месте ли пакет.

Попетляв полчаса по метро и сделав несколько пересадок, он отправился в банк, где оформил денежный перевод в Англию.

Он вышел из банка в хорошем расположении духа, потому что не знал, что, оформив его перевод, симпатичная миниатюрная брюнетка сняла телефонную трубку, набрала номер и продиктовала кому-то небольшое сообщение. Чиф шел по улице, не торопясь, спешить ему было некуда, но вдруг из дверей магазина выскочила какая-то девушка с несколькими обувными коробками в руках и, столкнувшись с ним, выронила свои коробки. Чиф наклонился, чтобы помочь ей, и в этот момент двое здоровенных парней скрутили ему руки и втолкнули в джип с затемненными стеклами. Чиф не пытался сопротивляться, понимая бесполезность таких попыток и выжидая более удобный момент. Но такого момента ему не предоставили: руки туго стянули за спиной, ноги обмотали веревкой, рот заклеили пластырем, глаза тоже завязали. Джип ехал довольно долго, судя по характеру шума, доносившегося снаружи, — сначала по городу, потом по шоссе. Наконец они остановились, Чифа вытащили из машины и понесли. Его внесли в дом, усадили на стул и развязали глаза. Он сидел в большой комнате с камином и деревянными панелями на стенах. Кроме него, в комнате было человек пять молодых накачанных парней и плотный пожилой мужик с маленькими жесткими глазками. Все в нем говорило, что он здесь главный, да и не только здесь.

— Слышал о тебе, — сказал этот пожилой, с интересом разглядывая Чифа, — хиловат ты маленько. Значит, головой работаешь.

Это хорошо. Но вот что других не уважаешь — это плохо. Бог велел делиться. Ну да ладно, я тебя прощаю. Только ты для меня одну работу сделаешь — и можешь дальше жить как хочешь.

Чиф замычал, и по знаку пахана один из молодых ребят сорвал пластырь, залепивший его рот.

— Батя, ты меня с кем-то спутал. Честно, я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты, парень, меня не серди. Я ведь пока с тобой по-хорошему… А будешь в игры со мной играть — я тоже с тобой сыграю.

Знаешь, есть такой город — Лондон, а у него пригород такой — Сент-Олбенс. Продолжать? Элм-стрит, девятнадцать…

Чиф попытался вскочить, но веревки больно врезались в тело. Лицо его побелело от ненависти.

— Не дергайся, парень, не дергайся.

Я же говорю, сделаешь одну работу — и все.

Но без фокусов, а то… Англия близко, глазом моргнуть не успеешь, как мы уже там.

— Ладно, гад, говори, что тебе от меня надо, только ребенка моего в покое оставь.

— Ты за базаром-то следи! А нужно мне, чтобы ты один несчастный случай устроил.

Только уж чтобы такой аккуратный случай был — комар носа не подточит. И сделать все надо быстро.

Чиф не брал машину, чтобы остаться незамеченным, доехал на метро до «Чернышевской», оттуда до Шпалерной дошел пешком. Внешность у него самая незаметная, черное пальто, темная меховая шапка, черный недорогой кейс с инструментами.

Кто увидит — в жизни не вспомнит. На месте он внимательно осмотрелся, зашел в булочную напротив, покрутился у окна — на улице чисто, у подъезда никого. Вошел во двор рядом с булочной, нашел черную лестницу, быстро поднялся на чердак, откуда слуховое окно выходило на Шпалерную. Он подтащил к этому окну пару нужных ящиков, пристроился на них — отсюда хорошо был виден нужный ему подъезд. Здесь, у этого окна, ему предстояло провести три-четыре часа в ожидании жертвы, отсюда он должен был дворами уйти после взрыва.