Неуловимая Фламини

— Вы играете с огнем, мистер Холман, оскорбляя меня в моем собственном доме!

— Если в этом похищении замешан кто-то еще, — невозмутимо продолжил я, — то не исключена возможность, что его знает только сама Анна Фламини. Допускаю, что у него нет никаких дел ни с вами, ни с Манатти.

— Не совсем понимаю вас, — пробормотал Барнаби.

— Может быть, тут замешан ее любовник, так сказать, «мужчина ее жизни», — предположил я. — Человек, которого мы еще не знаем, решивший избавить ее от уготованной ей участи.

— Интересная мысль, мистер Холман, — усмехнулся он. — А вы сами-то верите в историю о преданном до гроба юном Лохинваре, прискакавшем на белом коне, чтобы вырвать из рук злодея печальную красавицу? По-моему, в наши дни такие истории не случаются, как думаете? Это ведь своего рода анахронизм, вы не находите?

— Такой же анахронизм, как история о миллионере, желающем любой ценой добыть женщину своей мечты, — заявил я. — Уверен, однако, что вы не считаете себя анахронизмом.

— Не испытывайте моего терпения, Холман, — прорычал он. — Я согласен с некоторой натяжкой, что в вашей теории что-то есть. Но не больше. А пока что вся эта история становится уже несколько утомительной. И передайте Манатти, что, если он не отыщет Анну Фламини в течение сорока восьми часов, наша сделка автоматически аннулируется.

Он снова повернулся ко мне спиной и с сердитым видом уставился в окно. Сообразив, что разговор окончен, я направился к выходу.

У лифта меня ожидал Лонни с выражением откровенной скуки на лице.

— О'Нил велел мне отвезти вас обратно к коттеджу, там вы пересядете в свою машину, — объявил он. — Досадно, конечно, но тут командует он.

Минут через сорок охранник О'Нила высадил меня у дверей коттеджа. За время пути мы обменялись с ним лишь парой слов. Из этого я сделал вывод, что Лонни либо тупая недоразвитая скотина, либо ему приказали помалкивать. В любом случае, мне было на это наплевать. Я выбрался из машины и подошел к нему.

— Спасибо, что подбросил, — поблагодарил я парня.

— Погоди, мы еще не расстаемся. — Он смущенно улыбнулся, и тут я увидел направленное на меня дуло револьвера. — Почему бы нам не пройти в дом, Холман?

— Что за шутки, дьявол меня побери?!

— Поговорим об этом в доме, — сквозь зубы сказал он.

Давным-давно я дал себе зарок никогда не спорить с вооруженным человеком, особенно если оружие направлено прямо в лоб. Поэтому я молча повернулся и направился к коттеджу. Закрыв дверцу машины, Лонни легко догнал меня и почти незаметно, мимоходом обыскал.

— Ты без оружия? — В его голосе прозвучало неподдельное изумление.

— Только когда уверен, что оно мне не понадобится, — честно признался я.

— А сегодня, значит, ты был уверен, что обойдешься без ствола? — добродушно прокудахтал он. — Да ладно, не переживай, все когда-то ошибаются!

Я медленно обернулся, достаточно медленно, чтобы ему в голову не полезли всякие дурацкие мысли.

— Что все это значит?

— Не переживай, лично я против тебя ничего не имею.

Ты же знаешь, я из тех парней, что только выполняют приказы.

— Какие приказы? — попытался уточнить я.

— В данном случае — позаботиться о тебе. О'Нил почему-то решил, что от тебя в будущем вряд ли будет польза, а вот помешать ему ты, скорее всего, сможешь.

— То есть у тебя приказ убить меня? — прямо спросил я.

— А чего же ты ждал? — Лонни пожал плечами.

Мне все еще не верилось в такой исход дела. Должно быть, сомнение было написано у меня на лице, потому что Лонни, взглянув на меня, покачал головой.

— Посмотри на это по-другому, Холман, — посоветовал он. — Каждый из нас должен делать свое дело. Я — убивать; и, поверь, уж в этом-то я профессионал.

— Ну а почему именно меня?

Лонни равнодушно отвел глаза.

— О'Нил — хозяин. Он приказал мне пустить в расход Холмана — я так и сделаю.

— И каким же образом?

— Сначала О'Нил хотел устроить для тебя что-нибудь экзотическое, вроде случайной автомобильной катастрофы. Слава Богу, я его отговорил. Зачем, сказал я, отлично сойдет револьверная пуля. В конце концов, если парень занят в таком бизнесе, как Холман, он наверняка уже обзавелся парочкой-другой врагов. Копы подумают, что кто-то из твоих недругов наконец добрался до тебя. И уж конечно, им в голову не придет искать какую-то связь между твоим трупом и таким человеком, как Аксель Барнаби. Так что, приятель, твоя смерть будет просто еще одним нераскрытым убийством. Полиция заведет уголовное дело, оно будет пылиться на каком-нибудь столе. Затем его просто подошьют в папку и бросят в ящик стола.

— А ты, случайно, ничего не перепутал? — процедил я. — Манатти нанял меня, чтобы отыскать Анну Фламини. И если вдруг найдут мой труп, уж он-то сразу решит, что меня убрали люди Барнаби.

— Ну и что же он сделает? — Лонни опять улыбнулся своей странной, немного застенчивой улыбкой. — Догадавшись, что тебя прикончили, он назавтра же наймет другого, такого же.

— А девушка, Дафна Вудроу? — напомнил я.

— Думаю, О'Нил прикажет избавиться и от нее. Только еще не знаю как, — просто ответил он.

Я вдруг почувствовал, что мне просто больше нечего сказать. Боже ты мой! Ну что за идиотизм так глупо умереть! Стоять и тупо ждать, когда тебя пристрелят. Я хорошо понимал, что шансов переиграть профессионала Лонни у меня ровно столько же, сколько немедленно вознестись на небо прямо сквозь потолок коттеджа.

— Ну так что напоследок я могу для тебя сделать? — нетерпеливо спросил Лонни. — Может, хочешь, чтобы я позвонил твоей мамочке и попросил ее срочно связаться с ближайшей похоронной конторой?

Я почувствовал, как из глубины души поднимается удушающая ненависть — подонок просто наслаждался этим спектаклем!

— Ничего? — Он пожал плечами. — Если предпочитаешь получить пулю в спину, я согласен подождать, пока ты повернешься.

— Знаешь что, — грубо сказал я, — нисколько не сомневаюсь, что в первый же день, как ты выползешь на свет из-под этой вашей скалы, кто-нибудь непременно возьмет на себя труд раздавить такую гадину!

— У меня мало времени, — нетерпеливо перебил он. — Прощай, Холман.

Два выстрела, прогремевших один за другим, разорвали царившую вокруг тишину. Мой желудок конвульсивно сжался. Барабанные перепонки едва выдержали грохот выстрелов. На лице Лонни появилось выражение крайнего изумления, которое осталось там навсегда. Из полуоткрытого рта парня хлынула алая кровь, он покачнулся, отступил назад и ничком рухнул на землю.

Прошло немало времени, полминуты наверное, прежде чем я поверил, что именно Лонни, а не я, лежит на земле. Я осторожно поднял с пола его револьвер и почти автоматически сунул его в карман. Потом присел на корточки и осторожно перевернул его на спину. Одна из пуль попала Лонни в грудь, и не было ни малейшего сомнения в том, что он мертв.

Поднявшись на ноги, я медленно обернулся. Дверь в спальню была распахнута настежь. Однако, когда я туда вошел, комната была пуста. Заметив открытое окно, я выглянул наружу и даже присвистнул, обнаружив, что вокруг достаточно кустов, чтобы в них могла укрыться небольшая армия. Похоже, мой спаситель пожелал остаться неизвестным. Я перевел дыхание, а потом глубоко втянул носом воздух. Но в комнате ничем не пахло. По крайней мере, я не почувствовал ни малейшего признака тех фантастически дорогих духов с ароматом резеды, которыми здесь пахло в наш прошлый приезд. Я уловил лишь запах спертого воздуха нежилой комнаты.

Вернувшись в гостиную, я еще раз осмотрел неподвижное тело Лонни и решил оставить его там, где лежит.

«Оставьте мертвых в покое», — подумал я, прикуривая сигарету. Выйдя из домика, я медленно направился к своей машине. Сев за руль, я с облегчением вздохнул и почувствовал, как мои нервы понемногу приходят в норму.

В конце концов, есть все же что-то в этой фразе: «До чего же хорошо жить на свете!» Поворачивая ключ зажигания, я довольно хмыкнул. Но вся эта ерунда мгновенно вылетела у меня из головы: я почувствовал, как холодный металлический предмет уперся мне в шею.