Тантрас

“Это должно помочь тебе отыскать Скрижали Судьбы”, — тихо произнес Лхаэо и положил сферу назад в мешок.

Миднайт и Сайрик казалось, были шокированы, но Лхаэо продолжал улыбаться. “У Эльминстера нет тайн от меня. Он даже сказал мне, что первая скрижаль находится в Тантрасе”.

“Нам пора идти”, — прошипел Сайрик Миднайт. “Ты можешь рассмотреть свой мешок с подарками и попозже”. Вор схватил Адона и потащил его к лодке.

“И последнее”, — прошептал писец, снимая с плеча еще один небольшой мешок и протягивая его чародейке. Она заглянула в него — внутри лежала небольшая металлическая бутылочка.

“Дымка восторга”, — пояснил Лхаэо. “Идеально подходит для отключения большой группы стражников, без причинения им вреда”. Сайрик толкнул Адона в лодку и начал отвязывать ялик.

“Ты рисковал собой, пытаясь спасти нас!” — пораженно произнесла Миднайт. Из лодки выглянул Адон, и могло показаться, что на мгновение его взгляд остановился на писце.

Лхаэо лишь фыркнул и отвернулся, с выражением негодования на лице.

Миднайт схватила Лхаэо за плечо и вновь повернула к себе лицом. Выражение лица писца, было серьезным, почти жестким. “Почему?” — спросила она. “Если горожане узнают, то непременно убьют тебя”.

Лхаэо выпрямился, и казалось, его голос стал немного глубже. “Я не могу допустить, чтобы тебе причинили какой-либо вред. Я не могу мириться с такой пародией на правосудие, миледи”. Писец взял руку Миднайт и поцеловал ее. “Эльминстер верил тебе и позволил помогать в храме. Ты должно быть стоишь его доверия”.

Сайрик бросил в их сторону злой взгляд. “Миднайт, мне придется оставить тебя здесь, если ты не поторопишься!”

“Он прав”, — тихо произнес Лхаэо. “Ты должна идти”.

Миднайт забралась в лодку. Лхаэо помог Сайрику освободить последнюю веревку, удерживающую судно и оттолкнул его от берега. Затем, взмахнув рукой на прощание, Лхаэо исчез в темноте.

Сайрик сел на весла в центре лодки, оказавшись спиной к Миднайт. Принявшись грести, вор вынужден был постоянно смотреть в отсутствующий взгляд жреца, который казалось, словно нарочно избегал злых взглядов Сайрика. Используя перекрестный метод гребли, который он выработал за долгие годы путешествий, Сайрик начал медленно вести лодку, но к его удивлению она шла не так быстро, как он рассчитывал.

“Что тут, черт возьми, происходит?” — выругался вор, вглядываясь в воду. “Неужели сели на мель?” Сайрик опустил руку в холодные воды Ашабы и тотчас понял, что было не так. Вода текла в другую сторону, вынуждая его грести против тока реки, хотя они и направлялись вниз по течению, прочь от Шедоудейла.

Сайрик выругался и шлепнул веслом по воде. Лодку накрыла небольшая волна, обдав при этом Адона и Миднайт. От неожиданности чародейка вскрикнула, но жрец так и не пошевелился.

Сайрик посмотрел на Адона и вновь выругался. “Этот кусок мяса лишь ненужный нам балласт”, — зло произнес он и плеснул Адону водой в глаза. “Из-за него мне только труднее грести”.

Горбоносый вор вновь сел на весла, а Миднайт, взяв плащ, принялась вытирать Адону лицо. “Я знаю, Адон, ты слышишь меня”, — прошептала чародейка. “Я позабочусь о тебе. Я не дам тебя в обиду”.

Когда Адон промолчал, Миднайт лишь нахмурилась и принялась еще усиленнее вытирать его лицо. Она не заметила соленых слез, смешавшихся с холодными каплями Ашабы.

Келемвор почти всю ночь стоял в продуваемом ветрами внутреннем дворе. О сне не могло быть и речи. К тому же воин был не один. Страже было приказано следить за внутренним двором до самой казни Миднайт и Адона, к тому же небольшая толпа шумных зевак решила также остаться на ночное дежурство. Наблюдая за весельем горожан и слушая их шутки о предстоящей казни, Келемвор в глубине души был сильно раздосадован. Праздничная атмосфера, предшествующая смерти была попросту неуместна.

Во внутреннем дворе появились рабочие, которые начали собирать помост для предстоящей казни. При этом виде огни злости, пылающие внутри Келемвора, превратились в настоящую вспышку ярости. Наблюдатели тотчас принялись обсуждать форму помоста. Он состоял из двух круглых платформ, двигающихся, словно противоположные шестерни, чтобы любой желающий мог получше рассмотреть жертв. Из центра платформ выходили столбы с грубыми, металлическими крючьями к которым должны были крепиться запястья и лодыжки приговоренного к казни. В центре каждого столба по всей его длине располагались круглые отверстия. Келемвор с трепетом осознал, что должно быть через эти отверстия палачом будут просунуты шипы, которые затем вонзятся в тела осужденных — его бывших друзей. Это должна была быть медленная, ужасная смерть.

Келемвор еще не знал, что будет делать, когда наступит время казни. Он чувствовал, что каким-то образом должен загладить свою вину перед Миднайт, которой не смог помочь на суде. Но все же все доказательства против Миднайт и Адона предъявленные на суде были столь убедительны, что воин даже не думал о том, что его друзья и в самом деле могли быть невиновны. Он допускал возможность, что Миднайт потеряла контроль над каким-либо могущественным заклинанием и таким образом, сама того не желая, убила Эльминстера.

Едва на горизонте засияли первые признаки рассвета, как в отдалении появилась вереница сумрачных красноватых огней. Келемвор осмотрелся и увидел, что стоит рядом с парочкой стражников, с трудом пытавшихся скрыть свою зевоту.

Внезапно со стороны Спиральной Башни донеслись тревожные крики, и стражники за считанные доли секунды привели себя в состояние боевой готовности.

“Заключенные!” — крикнул кто-то из башни. “Они сбежали!”

“Келемвор, давай с нами!” — крикнул один из стражников, тучный молодой человек, направлявшийся к Спиральной Башне. “Нам сейчас нужен каждый человек!”

Жители долин все еще думают обо мне как об одном из своих, — понял Келемвор, следуя за стражей к главному входу в башню. Дверь, ведущая в подземелья, была распахнута настежь, и Келемвор на пару с тучным стражником бросились на лестничную площадку. Там скопилась уже довольно большая толпа народу. Протолкнувшись через кучу народа, Келемвор внезапно остановился, увидев скорбные лица Лорда Морнгрима и Турбала.