Женщина-кошка

— Ну да. Разумеется. Такой парень, в капюшоне, маске, цирковом наряде. Может, она подумает, что сегодня Хэллоуин.

Бэтмэн не счел нужным отвечать, и полицейские с задержанными ушли. Он все еще стоял, надеясь, что женщина спустится вниз, когда по лестнице вместо нее спустился молодой человек. На вид ему было двадцать с небольшим и он не выглядел слишком удивленным присутствием Бэтмэна. Вот чему он действительно удивился, так это иконе, лежащей на прилавке. Очень удивился. И очень обрадовался. И очень быстро спрятал ее.

— Моя мама поблагодарила бы вас, но Америка слишком пугает ее, — сказал он с заметным акцентом, но на хорошем английском. — Америка — совсем не то, что каждый из нас ожидал увидеть. Но и дома все изменилось.

Куда нам еще деваться? — он окинул взглядом комнату, очевидно, в поисках чего-то еще. И он нашел это — обтянутая бархатом коробка, небрежно брошенная у стены. Ни Бэтмэн, ни полицейские не заметили ее. Юноша поднял коробку и положил туда икону. Закрытую коробку он плотно прижал к груди.

Дело не прояснялось. Любопытство Бэтмэна требовало рискованных вопросов. — Вы русские? — спросил он с нарастающим сомнением. — Из Советского Союза… из России?

— На этой неделе — Союз Независимых Государств. На прошлой неделе — Союз Советских Социалистических Республик. Мы русские, да, но не из России, нет.

Только благодаря своим недавним библиотечным изысканиям, Бэтмэн сумел уловить во всем этом смысл. «Значит, вы прибыли из другой республики. Одна из новых балтийских стран? Латвия, Литва, Эстония?..» Пробудь здесь юноша чуть дольше, он бы узнал, как любят американцы хвастаться своими скудными познаниями о событиях на другом конце света. Но Бэтмэн выбрал названия этих трех стран не случайно и, когда юноша со снисходительной усмешкой покачал головой, Бэтмэн уже знал, что последует дальше.

— Молдавская Советская Социалистическая Республика, — сказал юноша.

— На прошлой неделе. А с этой недели — Независимая Республика Молдова, — Бэтмэн надеялся, что ему удалось правильно произнести новое название.

Ему удалось. Юноша пробормотал слова, не включенные ни в один официальный русский словарь, затем с досадой сплюнул на пол.

«Сталинистские свиньи».

Сталин, в конце концов, был грузином, а не русским, а свиньи, похоже, были универсальным ругательством.

— А эти люди, которые украли икону?

— Молдавские свиньи, — заявил юноша, используя русскую орфографию. — Моя семья не просилась в их поганую маленькую страну, но мы приехали, построили заводы и фабрики, работали на них. Она теперь наша, а они отняли ее у нас… для румын. Для вонючих румынских цыган.

Маска помогла Бэтмэну скрыть собственные мысли. Возможно, Альфред был в чем-то прав насчет балканизации. «Здешняя полиция не слишком благосклонно относится к иммигрантам, привозящим с собой свои войны… или экспортирующим на родину оружие».

— Мы посылаем домой деньги, это правда. И продукты. Много продуктов, — юноша стал очень осторожен в выражениях. — Но оружие — нет. И без того слишком много оружия, — он отступил на шаг к лестнице.

— Расскажите мне об иконе. Кому она действительно принадлежит? Не вам, и не той женщине наверху, которая не является вашей матерью.

Веснушки юноши побледнели, и он еще крепче прижал коробочку. «Она наша. В семье, которой она принадлежала, никого не осталось в живых. Это правда. Но они были русскими. Значит, икона наша, мы можем делать с ней, что хотим. Можем отдать. Продать. Это не их вещь. У нас права. Американцы понимают права».

Этот юноша был одним из миллионов этнических русских, насильственно расселенных по всей бывшей советской империи — в данном случае, на том клочке земли, которую западные справочники называют Бессарабией.

Молдаване, или молдоване, хотели уничтожить искусственную границу между свой землей и Румынией. У них были на это основания: различие между молдовским и румынским языками было меньше, чем между американским английским и английским английским. Кроме того, молдован принуждали с 1940 использовать алфавит, известный как советский, русский, кириллический или греческий, тогда как румыны писали латинскими буквами, как в английском языке.

Брюс Уэйн, однако, нашел три группировки потенциальных террористов под именем бессарабов.

— А как насчет гагаузов? — спросил Бэтмэн. — Какие права у гагаузов?

Совсем упав духом, парень слегка разжал руки. Кровь обратно прилила к лицу, веснушки покраснели. Он не верил в Бэтмэна, как эти молдавские свиньи, которые считали, что Бэтмэн — инкарнация их национального героя, Влада Дракулы. Но Бэтмэн знал про гагаузов. Сколько американцев знало о гагаузах? Ведь их численность не превышала ста пятидесяти тысяч.

— Это… — юноша подбирал слова, — все равно что продавать или покупать, только без денег. У Гагаузов есть овцы, есть виноградники, есть табак. Овцы… не очень хорошие. Вино, табак — это лучше, чем деньги.

Молдаване постараются сначала уничтожить гагаузов. Они уже говорят: учите наш язык, делайте все как мы. Гагаузы видят надписи на стенах, да? Они и нас, русских, не очень любят: Москва говорит, учите наш язык, делайте все как мы. Но вначале у нас была армия, и армия пришла из Москвы, защищать их. Теперь Москва… — он дунул, словно задувая свечу, — нет армии. Только мы с гагаузами. Гагаузы и мы.

— Американский патриот, Бенджамен Франклин, сказал: «Надо держаться вместе, или нас повесят порознь».

Пастухи, которых Тигр упомянул в доках. Все сходилось. Были моменты, когда Бэтмэн жалел, что он в маске, потому что время от времени ему хотелось закрыть голову руками. Вместо этого он сказал: «Итак, гагаузы дают вам — русским в Молдавии — вино и табак, которые вы обмениваете по бартеру с другими русскими — в самой России — на иконы?.. А эти иконы вы продаете здесь, в Америке, а на вырученные деньги покупаете оружие, чтобы гагаузы воевали с молдаванами, так?» Юноша помотал головой. «Нет денег. Мы даем иконы человеку, у которого лицо в шрамах. Две уже дали, эта третья и последняя. После этого. Ничего.

Не для нас. Кончено. Что делают гагаузы, мы не видим, не знаем. Очень просто».