Страница 13 из 87
– Несомненно. Я – не поклонник Императора и, вообще, подобного института власти.
Но я бы не хотел, чтобы его подменили чем-нибудь другим. Я не знаю другого механизма, способного поддерживать мирное сосуществование в глобальном масштабе. И не собираюсь отказываться от него, пока не располагаю другими средствами.
– Ты излагаешь так, словно контролируешь Галактику. «Не собираешься отказываться!». Ты надеешься, что завладеешь подобными средствами? О чем ты говоришь?
– Я рассуждаю обобщенно, фигурально, – ответил Хьюммен. – Речь не идет о личности Четтера Хьюммена. Можно сказать, что Империя продлевает мое время, возможно, даже произойдут какие-то сдвиги к лучшему. Процесс спада не может развиваться по ниспадающей прямой, и до финального взрыва еще не одно тысячелетие.
Совершенно очевидно, что меня тогда уже не будет, и я не оставлю после себя потомства. Женщины убеждены, что я способен лишь на непостоянную привязанность. У меня нет детей и не предполагается. Короче говоря, – я не заложник будущего. Судя по твоим разговорам, – ты пока бездетный, как и я.
– У меня есть родители и двое братьев, детей нет, – Селдон слабо улыбнулся. – Я был очень привязан к одной женщине, но ей всегда казалось, что математика привлекает меня больше.
– Так и было?
– Мне так не казалось, но она оставила меня…
– И с тех пор ты никем не увлекался?
– Нет. До сих пор воспоминания о ней причиняют мне боль.
– Тогда оба мы свободны, и пусть другие тратят время на подобные пустяки!
Раньше и я предавался мечтам о счастье, но теперь все это позади. Потому, что в моих руках есть оружие. Я обязан бороться.
– И что же это за оружие? – поинтересовался Селдон, заранее зная ответ.
– Ты!-отчеканил Хьюммен. И поскольку Селдон уже знал, что последует дальше, ни удивления, ни шока он не испытал. Покачав головой, произнес:
– Ты заблуждаешься. Это оружие нельзя применить…
– Почему?! Селдон невольно вздохнул.
– Послушай, ну сколько же можно повторять? Психоистория – это не прикладная наука. Слишком велики сложности. Вселенная на всем своем протяжении и во все века не способна решить необходимых проблем.
– Ты абсолютно уверен в этом?
– К сожалению, – да!
– Ведь вопрос не ставится о том, что тебе придется заниматься Галактической Империей в целом, или прослеживать детали существования каждого человеческого индивидуума, или отдельно взятого Мира. Перед тобой поставлены более простые и конкретные проблемы; произойдет ли крах Галактической Империи, и, если произойдет – то когда? В каких условиях после этого будет существовать человечество? Можно ли предотвратить взрыв или улучшить условия существования после него? Ведь это достаточно несложные вопросы, как мне кажется? Селдон покачал головой и печально улыбнулся.
– История математики полна простых вопросов, ответы на которые оказывались либо весьма сложными – либо несуществующими вовсе…
– Но неужели ничего нельзя изменить? Почему? Почему мне дано видеть, чувствовать упадок, но я не могу никого убедить в том, что не ошибаюсь. И все потому, что кого-то это не устраивает. Люди вообще предпочитают не верить моему субъективному мнению и ничего, ничего не предпринимается для предотвращения конца, или, хотя бы, отсрочки. Ведь именно ты можешь доказать неизбежность падения или, напротив, опровергнуть это заключение!
– Да ведь это как раз то – чего я и не могу доказать! Я не могу найти доказательств, которых не существует. Я не могу превратить математическую концепцию в практическое воплощение, когда она не является таковой. Я не могу отыскать два равных целых числа, которые в сумме составили бы нечетное число, даже если это жизненно необходимо для тебя или всей Галактики! Хьюммен горько подытожил:
– Ну, что же! Тогда ты – всего лишь часть разлагающейся системы. Ты уже готов к параличу! Ты можешь хотя бы попытаться? Каким бы безнадежным тебе это ни казалось сейчас, можешь ли ты определить лучшее применение своим силам в жизни? Существует ли более важная цель? Неужели ты сам не мечтаешь о более великом предназначении? Селдон задумчиво сощурил глаза.
– Миллионы Миров. Биллионы цивилизаций. Квадриллионы людей. Миллиарды взаимодействий… И ты хочешь, чтобы я упорядочил все это?!
– Да, нет же – нет! Я хочу, чтобы ты попытался. На благо этих миллионов Миров и биллионов цивилизаций. Не для Императора или Демерзела. Для всего человечества!
– Меня ждет провал…– сказал Селдон.
– Хуже-то ведь все равно не будет. Ты попытаешься? И, не отдавая себе отчет в том, почему он это говорит, совершенно против воли, Селдон услышал собственный голос:
– Я попытаюсь! Отныне его дальнейшая судьба была определена.
Путешествие подходило к концу, и воздушное такси выехало на гораздо более обширную стоянку (Селдон все еще помнил привкус сэндвича и слегка покривился). Хьюммен вернул такси и, запихивая кредитные карточки в нагрудный карман, сказал:
– Здесь – ты в полной безопасности. Это Стрилинговский сектор!
– Стрилинговский?
– Он назван так в честь кого-то, кто открыл это место для поселения, если я не ошибаюсь. Большинству секторов присваивались имена тех или других людей, зачастую эти названия труднопроизносимые. Однако, пытаться убедить местных жителей принять новое название, вроде «Благоухающий» и тому подобное – означает играть с огнем.
– Конечно, – неодобрительно потягивая носом, согласился Селдон, – благоуханием здесь не пахнет.
– Это относится ко всему Трантору, ты скоро привыкнешь.
– Очень рад, что мы прибыли, – сказал Селдон, – и не потому, что мне здесь очень нравится. Просто я устал сидеть в машине. Полагаю, что путешествие вокруг Трантора – было бы просто чудовищным испытанием. У нас на Геликоне подобные расстояния преодолеваются по воздуху за гораздо более короткое время, чем здесь.
– У нас тоже есть воздушные пути сообщения.
– В таком случае, какого чер…
– Я специально выбрал туннель. Наше путешествие было анонимным. В противном случае это не удалось бы. Надеюсь, Демерзел понятия не имеет о твоем местонахождении. Мы еще не совсем у цели. Сейчас предстоит последний переезд на экспрессе. Селдон догадывался, о чем идет речь.
– Ты имеешь в виду открытую монорельсовую линию в электромагнитном поле, правильно?
– Точно!
– У нас на Геликоне нет таких трасс – нет необходимости в них. В первый свой день на Транторе я ездил на экспрессе от космопорта к гостинице. Довольно необычное ощущение, однако, если пользоваться этим транспортом все время, то шум и скрежет станет непереносимым! Хьюммен развеселился:
– Ты не растерялся?
– Нет, там везде полезные надписи. Сложно былое входом и выходом, но мне помогли. Теперь я понимаю, что из-за моей одежды все догадывались, что я из Внешнего Мира. Мне охотно помогали, наверное, моя нерешительность и неумение забавляли всех.
– Уж теперь-то ты ас в путешествиях на экспрессе, и не будешь сомневаться, – совершенно серьезным тоном предположил Хьюммен и лишь в уголках его губ затаилась лукавая насмешка. – Вперед! Они, не спеша, шли по дороге.Создавалось впечатление, что близится конец дня, освещение вокруг напоминало предвечерние сумерки. Вдруг заиграли яркие блики, словно ненадолго сквозь тучи проглянуло вечернее солнце. Непроизвольно Селдон вскинул голову, чтобы убедиться в этом, но «небо» было ровно освещено и безучастно. Заметив движение Селдона, Хьюммен пояснил:
– Считается, что такие перемены освещения благотворно влияют на психику человека. Бывают дни, когда улицы залиты солнечным светом, а иногда бывают серые, пасмурные дни, как сегодня.
– И никогда ни дождя, ни снега?
– Ни града, ни ветров. Нет. Ни чрезмерной жары, ни пронизывающего холода. У Трантора свои грани, Селдон! Среди встречных прохожих было много молодежи и детей, сопровождаемых взрослыми, несмотря на замечание Хьюммена о снижении рождаемости. Все люди выглядели спокойными и преуспевающими. Оба пола представлены в равных количествах. Одежда, которую здесь носили, была куда менее экстравагантна и нелепа, чем в Императорском секторе. Костюм, который подобрал для него Хьюммен, очень хорошо подходил к внешней обстановке. Редко на ком Селдон заметил головные уборы, и, с большим облегчением сняв свою шляпу, свободно помахивал ею. Здесь не было глубоких рвов, разделяющих пешеходные дорожки, похоже, они находились на нижнем уровне. Не заметил Селдон и машин или кораблей, и поделился этим наблюдением с Хьюмменом. На что тот ответил, что в Императорском секторе транспортом пользуются официальные лица. Во всех других уголках Трантора, частные средства передвижения довольно редки и для них существуют отдельные туннели. А поскольку существует экспресс-линия, необходимость в других видах транспорта в значительной мере отпадает. Для преодоления расстояний средней удаленности – используются движущиеся коридоры. Более короткие маршруты мы преодолеваем пешком. Неожиданно до Селдона донесся резкий грохот и шум, и он увидел на некотором расстоянии бесконечно тянущуюся череду вагонов монорельсовой дороги. :