Страница 2 из 3
Нет, не управляющий — он, полагаю, ещё спал. Там был какой-то тип из пункта проката автомобилей, услугами которого я пользовался, девица из ресторана, где я вчера отужинал, кто-то из фирмы, владеющей ближайшим к отелю пляжем, и десятка три туристов, которые только что вышли из автобуса и могли, не напрягая слуха, вникать в мои попытки объяснить, почему все счета, оплаченные мной посредством кредитных карточек с тех пор, как я ступил на остров, упорно отвергались центральным компьютером моего банка на родине. Общая сумма не принятых счётов составила добрых десять тысяч долларов. Самое же скверное заключалось в том, что владельцы отеля оказались в сговоре с местной полицией, которая уже была представлена крупными силами, и меня, невзирая на вопли и отчаянное сопротивление, протащили по всему вестибюлю как злонамеренного банкрота, а то и просто мошенника.
Однако всё это было сущей нелепицей. На моём счету оставалось не менее сотни тысяч, и доказать это не составляло труда. Я орал во всю глотку, что разделаюсь с мерзавцами, имевшими наглость обвинить меня в неспособности платить по счетам.
Через несколько минут я уже был в полиции, откуда связался со своим поверенным, чтобы обсудить сложившееся положение. Осознав, откуда я звоню, он не стал мешкать и прилетел ближайшим рейсом. Он привёз с собой все сведения, какие сумел раздобыть, касательно фирмы, ведавшей на острове кредитными операциями. Называлась она «Островкред» и представляла собой одну из тех паразитических компаний, финансируемых отмытыми от явной грязи деньгами преступных синдикатов, которые возникли здесь сразу после того, как открытые для дешёвого туризма острова стали охотно сдавать в концессию богатым иностранцам земельные участки и прочую недвижимость. Впрочем, деятельность этих компаний ограничивало одно обстоятельство: они сами включали в условия сделки пункт, гласивший, что любая финансовая операция должна производиться согласно законам, действующим в… Не будем называть страну. Достаточно сказать, что я был счастлив получить ещё одно подтверждение справедливости моей веры в правосудие родины.
Но тут события приняли оборот, который, по всем признакам, наносил сокрушительный удар по моей карьере. До сих пор я имел солидную репутацию специалиста в области информационно-поисковых систем. Оставить свою последнюю работу я решил только потому, что другая фирма предложила мне вдвое большую зарплату. Сразу по возвращении я намеревался подтвердить своё согласие. И в это самое время мой поверенный получает известие, что до моих предполагаемых хозяев дошёл тревожный слух о непрочности моего финансового положения… Я был просто вне себя!
Впрочем, факт моей несомненной кредитоспособности был зафиксирован документально, и после часовой беседы с моим поверенным местные власти почувствовали себя не лучшим образом. Дело в том, что контора моего адвоката вела не только дела концерна, владеющего отелем, где я поселился, но и двух банков, входящих в консорциум с «Островкредом», на который, естественно, ложилась вся ответственность за это гнусное, бесчестное обвинение, выдвинутое против вполне обеспеченного и весьма уважаемого туриста.
Когда адвокат добился, чтобы в мою камеру принесли телевизор и местную газету (в то время на острове ещё печатали настоящую газету — бумага из древесной массы и жуткая чёрная краска, липнущая к пальцам), я узнал, что один из юных предпринимателей с главной улицы скормил историю моего ареста какому-то корреспонденту телеграфного агентства, а поскольку новостей в тот день было негусто, моё имя прозвучало в международных информационных сообщениях. Облачка, туманившие лица представителей местных властей, превратились в чёрные тучи.
Не исключено, что я несколько преувеличиваю, но в моём родном городе эта история действительно наделала немало шума. Один тип, точивший на меня зуб ещё с третьего класса, позаботился, чтобы обо мне передали по программе кабельного телевидения, которую обычно смотрели мои родители и их друзья. Однако более существенно, что новость распространилась и в том районе, где я рассчитывал получить работу. Это и послужило причиной звонка моему поверенному с вопросами о финансовых затруднениях его клиента.
К вечеру я буквально брызгал слюной от бешенства, но тут мой банк передал по фототелеграфу заверенное нотариусом свидетельство моей кредитоспособности, и поверенный потребовал моего полного освобождения. Однако дежурный судья уже ушёл, и нам удалось добиться лишь освобождения под залог, после чего мы отправились в редакцию газеты и на телестудию, где сообщили, что я сей же час покидаю остров, чтобы по приезде домой немедленно поведать всему миру, что я думаю об их паршивых делишках и в особенности об «Островкреде». Но, сказал я им, моя душа ликует при мысли о скором возвращении к началу судебного процесса, ход которого (уж об этом я позабочусь) будет широко освещаться репортёрами, а когда меня признают невиновным в обмане отеля, пункта проката автомобилей и прочих истцов, я в свою очередь вчиню иск «Островкреду» и обдеру его как липку!
Не успели мы выйти из студии, где давали интервью для вечернего выпуска новостей (немыслимая удача для ведущего — он полгода не имел в руках такой сенсации), как перед нами вырос учтивый господин, явно не из местных, и, выразительно показав на выпуклость под пиджаком, пригласил нас в длинный чёрный лимузин.
Мы благосклонно приняли приглашение.
Через четверть часа мы предстали перед неким типом — судя по властному тону, важный птицей, — который сообщил нам, что он беседовал со многими из своих партнёров и они единодушно выразили глубокое сожаление по поводу случившегося. Виной всему, повидимому, была неисправность в компьютерной системе «Островкреда», над устранением которой уже работает группа специалистов. По всей вероятности, компьютер принял меня за известного мошенника, орудовавшего на острове, а номера моих кредитных карточек перепутал с теми, которыми пользовался этот жулик. И так далее и тому подобное. Не соблаговолим ли мы принять его извинения вместе со скромной компенсацией за причинённые неудобства?
К этому моменту я завершил переход от состояния примитивной ярости к некой разновидности холодного гнева. Я сказал, что потеря столь высокой зарплаты, которую я рассчитывал получить, потребует отнюдь не скромной, а весьма значительной компенсации. И как быть с моим отпуском? Оставшаяся неделя оказалась совершенно отравленной. Наивно полагать, что я буду удовлетворён чем-то вроде бесплатного номера и питания в том самом отеле, где моей репутации был нанесён столь чувствительный урон, где… Ну, вы представляете себе всю сцену…
— Кроме того, — заверил его мой приятель-законник, — передав дело в суд, мы могли бы рассчитывать на весьма солидную сумму. Объявление кого-либо некредитоспособным посредством компьютерной системы, пусть даже в результате непреднамеренной ошибки, неоднократно квалифицировалось судом как грубая клевета в тех случаях, когда общественная репутация пострадавшего терпела значительный ущерб…
— А я вам что говорил? — прервал я адвоката.
С минуту особа, пригласившая нас для беседы, переваривала услышанное, потом попросила подождать и удалилась в другую комнату, чтобы по телефону обсудить ситуацию со своими партнёрами. Безмолвный лакей принёс напитки. Мы молчали, предавшись тягостным размышлениям.
Вскоре хозяин вернулся и назвал цифру. Мы согласились. По его тону и манере поведения было ясно, что нас ожидало в случае отказа. Тот же лимузин доставил нас в аэропорт. По приезде домой мы убедились, что своё обещание он выполнил.
Итак, я отдал Джеффу его долю и…
— Стойте! — крикнул я и, вспомнив, что собеседник меня не слышит, отбил то же на клавиатуре, добавив: — ТАК ЭТОТ ВАШ ПОВЕРЕННЫЙ И ЕСТЬ ДЖЕФФ ПИТЕРС-МЛАДШИЙ, КОТОРОГО Я ЗНАЮ ПО СЕТИ?
— ХА-ХА, — отозвался экран. — КАК БЫ Я ЕЩЁ СМОГ СКОЛОТИТЬ КАПИТАЛ, ЧТОБЫ ОСНОВАТЬ КОСМОСЕТЬ?
— ТАК ВЫ ПРИЗНАЁТЕ, ЧТО ВСЁ ЭТО ПОДСТРОИЛИ САМИ?