Чёрные глаза

- Конечно, дитя мое, делай то, что считаешь нужным, - согласилась Лидия.

Ханна пошла назад, навстречу улыбающемуся Мэтью.

- Она очень сердита, - пролепетала Джастин.

- Не волнуйся, мы сейчас все выясним, - успокоил ее Мэтью.

- Ханна, я знаю... - начал он.

- Не пытайся навести тень на плетень, - холодно перебила Ханна и, размахнувшись, изо всех сил ударила его по лицу.

Это была не дамская пощечина, ради театрального эффекта. Нет, это был удар, от которого у Мэтью посыпались искры из глаз и зазвенело в ушах.

- Ханна, черт возьми, ты, кажется, сломала мне челюсть, - прорычал он.

- Надеюсь, что так оно и случилось! И поделом тебе! Охотник за приданым ничего лучшего не заслуживает! - Она бы ударила его еще раз, если б не увидела, как он побледнел. - А ты, Джастин, - обратилась она к девушке, попала из огня да в полымя. Я знаю, мой брат не подарочек, но этот.., этот...

- Охотник, - подсказал Мэтью. В такой необычный для него день он рассчитывал на сочувствие и понимание со стороны Ханны, но получилось наоборот. - Ну что ж, если я охотник за приданым, то ты бессердечная, сварливая бабенка.

И это после того, что он натворил?! Никогда в жизни не доводилось Ханне так ошибаться в людях.

Повернувшись, она бросилась бегом к бабушке, которая сидела в своем инвалидном кресле возле "мерседеса" и наблюдала за разыгравшейся сценой.

- Молодец, внучка, - прокомментировала Лидия. - Думаю, теперь ты чувствуешь себя лучше.

Мэтью и Джастин смотрели вслед удалявшемуся "мерседесу", за рулем которого теперь уже сидела Ханна. Мэтью приложил руку к опухшей щеке.

- У тебя будет синяк, - жалобно сказала Джастин. - Ой, мама идет! Посмотри только на нее: она готова нас прикончить.

- Не волнуйся, я тебя в обиду не дам. Мы с ней как-нибудь разберемся.

В глазах Джастин зажегся смешливый огонек.

- То же самое ты говорил о Ханне.

- Ханна - избалованная девица, - проворчал Мэтью.

- Она мне нравится, - возразила Джастин. - Она единственная, кто попытался разрушить планы моей матери, и я ценю ее усилия. Жаль только, что теперь она нас с тобой возненавидит. Если б ты смог ей все объяснить! Но она не желает ничего слушать.

- Джастин, немедленно иди в дом! - приказала Александра, подойдя ближе.

Мэтью уже готов был встать на защиту сестры, но Джастин его опередила. Взяв брата за руку, она выпрямилась и спокойно сказала:

- Я больше не намерена выполнять твои приказы, мама. Если ты хочешь меня о чем-нибудь попросить, делай это в цивилизованной форме, а я уже сама буду принимать решение: выполнять или не выполнять твою просьбу.

- Как ты смеешь мне грубить, мерзавка! - закричала Александра.

- Я не мерзавка и не позволю так меня обзывать, - смело продолжала Джастин, взглянув на Мэтью, который поддержал ее, молча кивнув головой. - Это не я переспала с одним из клана Полков, а ты, мама! Не я родила ребенка в шестнадцать лет, а ты! И вот теперь он стоит перед тобой. - С этими словами она указала на Мэтью. - Он мой брат и твой родной сын, мама! Тот самый, которого ты родила от Полка!

Александра побледнела, и затем все произошло как в "мыльной опере": колени ее подогнулись и она потеряла сознание.

И хотя Мэтью был уверен, что обморок притворный, он подхватил ее на руки. Александра была хрупкой и легкой, трудно было представить себе, что эта женщина произвела его на свет, подарив ему жизнь. Мысленно он сравнил ее с Иден Грейнджер, которую продолжал считать своей настоящей матерью.

Придя в себя, Александра отстранилась от него.

- Неужели это возможно? - прошептала она. - Вы действительно тот ребенок, которого я.., которого мы... О Боже!

Достав из внутреннего кармана свидетельство о рождении, Мэтью молча протянул его Александре. Держа документ дрожащими руками, она внимательно его изучала.

- Да, вспоминаю, как я заполнила эту бумагу, - произнесла она словно во сне. - Вот моя подпись. Я хотела назвать мальчика Джесси, но медсестра посоветовала мне никак не называть ребенка, чтобы приемные родители могли сами выбрать для него имя. Она сказала, что мне будет тяжелее расстаться с младенцем, если я сама дам ему имя. - Глаза Александры наполнились слезами.

- Его зовут Мэтью, мама, - сообщила Джастин. - Мэтью Грейнджер, и он пришел к нам, чтобы взять у нас интервью, которое поможет ему в работе над книгой по истории нашего штата.

- Знает ли семья Фарли подробности вашего рождения? - спросила Александра дрожащим голосом.

- Нет, - холодно ответил Мэтью. - Я никому, кроме вас и Джастин, не открыл этой "позорной тайны". Только Джесси Полк мог знать об этом, если, конечно, вы в свое время его проинформировали.

Александра еще некоторое время изучала документ, потом вернула его Мэтью. Лицо ее сделалось непроницаемым, а глаза уподобились двум синим льдышкам - Не знаю, что вам сказать. Вам нужны деньги? Наша семья готова предоставить вам скромное содержание, если только вы не станете нас шантажировать...

- Мэтью приехал сюда не для того, чтобы нас шантажировать, - перебила ее возмущенная Джастин. - Он известный писатель и не нуждается в деньгах.

- Ах, как ты доверчива, - неодобрительно заметила Александра.

- Вы ошибаетесь, Джастин права, - возразил Мэтью, холодно глядя на родную мать. - Мне не нужны ваши деньги, и я уже наслышался об Уиндэмах. К счастью, я узнал, что у меня есть сестра, а теперь хотел бы услышать об отце. Что касается Джастин, хотите вы этого или нет, я буду о ней заботиться, как и подобает старшему брату.

Тут вдруг Александра закрыла лицо руками.

- Ты выглядишь так же, как твой отец, и говоришь так же, как он - Джесси Джеймс Полк! - И она горько заплакала. - Мы встретились с ним на железнодорожной станции. Мне было пятнадцать лет, а ему - семнадцать. Он подошел ко мне и стал разговаривать так же смело, как ты. Я потеряла голову...

После этого неожиданного признания все трое направились к дому. Во время обеда, который был сервирован на террасе, Александра продолжала свое повествование. Примерно так Мэтью и представлял себе предысторию своего появления на свет: двое неопытных подростков, ослепленные неожиданной запретной любовью, стали его кровными родителями.