Страница 4 из 5
Я смотрел на уютно устроившуюся парочку, которую вот-вот должна была разбить Хелен Милз.
— А что это за тип с Донной Альбертой? — спросил я.
— Ирод. — Тайболт состроил гримасу. — По его приказу ей преподносят мою голову на блюде.
— Как его зовут вне сцены? — терпеливо продолжал я расспросы.
— Луис Наварре — мексиканский тенор. Эрл Харви лез из кожи вон, стараясь заполучить более известного тенора, но пришлось довольствоваться Луисом.
— Плохонький певец?
— У него красивый голос, — неопределенно сказал Тайболт. — Если он найдет опытного преподавателя, то, возможно, лет через десять будет в состоянии исполнить партию в “Саломее”.
Он пристально посмотрел поверх моего плеча, и лицо его стало напряженным и жестким. Я повернул голову и увидел входящего в гостиную Касплина. За ним плелся еще какой-то тип.
— Импресарио и менеджер нашей знаменитой примадонны, — неприязненно пробормотал он. — Кто сказал, что лев не может лечь в одну постель с вошью? Не стану их дожидаться. Думаю, вы извините меня, Бойд. Лучше уж беседовать с Хелен Милз! — Он поспешно направился к группе в дальнем углу, где, похоже, были огорчены появлением Хелен.
Касплин маленькими изящными шажками направился ко мне. В правой руке у него была трость из черного дерева с серебряным набалдашником. На нем был великолепный темно-синий костюм и отличная рубашка с отделанной кружевом манишкой. Следом за ним, отстав шага на два, тащился тип, похожий на телохранителя.
— Вижу, вы пришли вовремя, Бойд. Познакомьтесь — Эрл Харви, наш импресарио.
Только рядом с Касплином Харви выглядел большим. На самом деле он был среднего роста. Его длинные и гладкие волосы мышиного цвета падали на лоб, что, по мнению их хозяина, должно было производить впечатление молодости и невинности. Как бы не так! У него был большой нос и широкий рот с тонкими губами. Цвет глаз очень напоминал цвет воды в Гудзоне в дождливое утро. Одежда была небрежной, но дорогой. Все вместе это производило впечатление сводника, очень довольного тем, что он заставлял девчонок терпеть всяческие измывательства просто ради собственной забавы.
— Касплин рассказывал мне о вас, — сказал он неприятным скрипучим голосом. — Вы, кажется, ведете следствие по делу об убитой собаке?
— Не придирайтесь, — вежливо ответил я. — Вы ведь тоже заработали свой первый гонорар, выступая с труппой дрессированных блох, верно?
— Сейчас все, кого ни найми, ведут себя совершенно по-хамски, — проскрипел Харви, покосившись на Касплина.
— У Бойда репутация детектива, распутывающего самые сложные дела. К сожалению, никто не назвал его тактичным человеком, — решительно вмешался Касплин. — Почему бы тебе не выпить, Эрл?
— Ничего другого не остается, — проворчал Харви. — Вы сказали им, что я не против, чтобы они немного кутнули, но только без пения? Я заплатил им кучу бабок, чтобы они драли глотку на Второй авеню, и не хочу, чтобы они даром разбрасывались своими голосами направо и налево!
Касплин поморщился.
— Я сказал им, — провещал он в тональности флейты, — что они могут пить, драться, блудить, но только не петь.
— Да? — Харви недоверчиво посмотрел на него, но учтиво-бесстрастное лицо Касплина не выражало ничего, кроме любезности. — Ладно, тогда пойду выпью. — Он решительно направился к бару.
— И этот тип — импресарио? — с возмущенным придыханием спросил я. — Одаривает людей оперным искусством?
— Кошмар, правда? — живо подхватил карлик-щеголь. — Впрочем, контракты подписаны, премьера через три дня, — приходится делать все, что от нас зависит.
— Когда-то я слышал, что он собирался арендовать “Гарден” для проведения международного матча по реслингу. Команда русских с командой американцев.
— Слава Богу, что ему это не удалось, — прочирикал Касплин. — Схватка была бы мошеннической!
Его руки беспрерывно вертели трость из черного дерева, и только когда он достал свой серебряный нюхательный футляр, трость обрела относительную неподвижность. Касплин совершал привычный ритуал, а я тем временем закурил.
— Пол Кендалл еще не появлялся? — неожиданно спросил он.
— Кажется, еще нет, — ответил я. — Может, решил не появляться, когда узнал, что явился Харви? Большая голова Касплина слегка качнулась.
— Это для него недостаточно веская причина. Держу пари, что отсутствие Пола означает какую-нибудь его глупую шуточку. Поэтому не удивляйтесь, если всех нас сегодня арестуют за посещение публичного дома или еще за что-нибудь такое же несмешное. В душе Пол так и остался школьником-переростком с грязными мыслишками.
— Что вы имеете в виду? — поинтересовался я.
— Все, что вы видели сегодня вечером, — медленно произнес он. — Ведь именно это я и хотел вам в первую очередь показать. Человеческие отношения. Марго Линн стала его любовницей с самого начала, еще когда только набирали труппу. Очень типично для Пола — до начала постановки ему необходимо переспать с одной из ведущих певиц труппы.
— Думаю, этого захотел бы каждый, кто собирается выступить в качестве продюсера, — весело заметил я. Касплин испепелил меня взглядом.
— Две недели назад он вдруг потерял всякий интерес к Марго. Она до сих пор переживает.
— Устал? — спросил я. — Или нашел другую партнершу для постели?
— Заинтересовался Донной Альбертой. — Касплин выговорил это без какой-либо особой интонации. — Последнее время он просто преследует ее.
— Успешно? — спросил я небрежно.
— Нет, — процедил он. — Я совершенно точно знаю, что она отвергла все его попытки.
— Думаете, что за это Кендалл мог убить собаку?
— Не думаю. Скорее всего, это Марго Линн, — спокойно ответил он. — Могут быть и другие варианты. С тем же упорством и таким же результатом с Донной Альбертой пытался переспать Рекс. Не забывайте и о маленькой мышке с большими глазами.
— Хелен Милз?
— Хелен до смешного предана Донне Альберте, — сказал он, тонко улыбаясь. — Ведь еще не родился мужчина, который завоевал бы ее расположение. Понимаете, о чем я?
Неожиданно около нас появилась Марго Линн, прервав нашу интересную беседу.
— Привет, Касплин, — сказала она без особого энтузиазма. — Ты видел где-нибудь Пола?
— Нигде.
— Я бы с радостью перерезала ему глотку! — устало проговорила она. — Устроил этот вечер, я торчу здесь... — Она уставилась на меня, будто вспомнив о своих обязанностях хозяйки. — Вы со всеми познакомились, мистер Бойд?
— Кроме Луиса Наварре, — сказал я. — Можно отложить это удовольствие, если вы не настаиваете.
Касплин снова принялся нетерпеливо вертеть свою трость.
— Это уж слишком! Пол хочет, чтобы мы проторчали здесь всю ночь. Очередная его пакость.
— Не говори так, — вздрогнула Марго. — Который час?
Я посмотрел на часы:
— Без десяти двенадцать.
— Колдовской час близится; — как-то вяло произнесла она. — У меня есть инструкция собрать всех в столовой к полуночи.
— Зачем? — подозрительно спросил Касплин.
— Таково указание Пола. Как только пробьет двенадцать, я должна открыть какую-то коробку, в которой находится то, что принесет нам удачу в премьере. — Она пожала плечами, и черный креп издал шелестящий звук. — Может, вы оба пройдете туда, пока я соберу остальных гостей?
— Очередной абсурд. — На сей раз голос Касплина отдаленно напоминал рычание.
— Думаю, лучше оставить входную дверь открытой, — сказала Марго. — На случай, если он войдет.
— Разве он не в состоянии, как все, воспользоваться звонком?
— Боюсь, не услышу его в столовой из-за общей болтовни, — ответила она. — Будьте так добры, Касплин, проводите мистера Бойда, а я тем временем позову остальных.
В столовой было полутемно. На полу лежал мягкий ворсистый ковер. Обеденный стол находился в нише. Вместо привычных стульев его с трех сторон окружал роскошно обитый диван. Посредине стояла большая черная коробка высотой примерно в четыре фута. Она больше походила на упаковочный ящик, чем на коробку с сюрпризом.