Страница 13 из 36
Но кто? Я отстаивал кандидатуру овинного. Ход моих мыслей был прост. Крыса - прирожденный грызун и вредитель, особенно от нее страдают зернохранилища. То есть овины. И овинный, как специалист по сохранению урожая, просто обязан знать как минимум пять наивернейших способов борьбы с крысами.
Ерофей возражал с пеной у рта. Он доказывал, что овинный может работать только в овине. То есть внутри помещения. Но ведь космодром ни с какой стороны не похож на амбар. И овинный окажется совершенно беспомощен, если хотя бы пойдет дождь. Поэтому мы обязаны призвать на помощь тех, кто больше привык иметь дело с дикой природой. Но я заметил, что на дикую природу космодром похож еще меньше.
Ерофей оскорбился и замолчал. Мы смотрели друг на друга, запаленно дыша, никто не собирался уступать.
- Вот и результат тринадцатого, - сказал неожиданно Ерофей.
Я звонко шлепнул себя ладонью по лбу.
- Вы правы, полковник.
Потом Ерофей вскользь заметил:
- Как я помню, ты уже пытался договориться с банным.
- Ну и что? - нервно осведомился я. Не люблю, когда мне напоминают о моих неудачах.
- Так и не понял, почему твоя затея провалилась?
- Не тяни кота за хвост, говори прямо.
- Любой из домашних бесей, имя им легион, одинаково ревниво относится к посягательствам остальных на владельца усадьбы. Каждому лестно думать, что именно ему служит хозяин, именно его ублажает. Поэтому все они на дух не переносят соседей. Дворовый готов заживо слопать банного, банный денно и нощно точит зубы на овинного... И так далее. - Я машинально отметил, что о домовых Ерофей скромно умолчал. - Поэтому банный и приревновал тебя. Нет смысла звать овинного, из вредности он скорее поможет крысам. Вот гуменный - другое дело. Гумно от дома далеко, и в дела усадебных бесей он не вмешивается.
- Ты это серьезно? - недоверчиво переспросил я.
- Куда как. Можешь проверить сам. Только потом не говори, что тебя не предупреждали.
Я задумался.
- Где мы раздобудем гуменного? Может лучше переговорить с лешаком или водяным делом?
Ерофей аж хрюкнул, возмущенный моим тугоумием.
- Ты здесь леса видел? Ума решился напрочь! А озеро либо реку? Думаешь, выкопали яму, так и водяной дед сразу появится. Нет, зря я с тобой полетел. Жил бы себе спокойно...
- Поосторожнее! - оскорбился я. - Ты всего лишь полковник, а я генерал. Посажу под арест, будешь знать.
Ерофей просто зашелся от хохота.
- Напугал... Аника-воин...
- Тогда не подавай дурного примера солдатам. Что они могут сказать, если увидят подобное безобразие. Подрыв дисциплины, развал основ.
- Каких основ?
- Армейских.
- Эк сказал. Что мне до них?
- Сейчас ты в погонах. Попал в этот монастырь, будь любезен подчиниться здешнему уставу.
- И то верно, - согласился домовой. - Значит будем посылать за гуменным? Тем более у нас есть кого отправить.
- Ты Зибеллу имеешь в виду?
- Его самого. Он как раз в превосходных отношениях с гуменным. Ведь горностаи и ласки только и живут, что на гумне и жнивье.
- Отлично, - потер ладошки Ерофей. - Берем автомобиль и катим на ближайший хутор.
- Далеко же катить придется, - не без яда заметил я. - Шины износите.
- Здесь нет хуторов? - поразился Ерофей.
- Нет.
- Может ты скажешь, что и крестьян здесь нет?
- Скажу.
- Тогда понятно, почему у вас жрать нечего. Как же это можно без крестьян?
- Можно, - вздохнул я.
На следующую ночь крысы перешли в атаку - прогрызли колеса у двух истребителей, стоящих на взлетной полосе в готовности к старту, и попортили тщательно охраняемые продукты на складе. Кузнецов наорал на подчиненных и бросился к телефону, стучать на меня, дескать ничего не делает.
Магия не помогла. Или гуменный попался завалящий. Только удрал он расстроенный и злой. Волей-неволей пришлось вернуться к первоначальному плану - использовать более современные средства. Но! В сочетании со старинными методами. Так сказать старая песня на новый лад. Посмейте после этого сказать, что я не голова! Мы решили обработать крыс музыкой. Помните магнитофон?! Ерофей кривился, кривился, однако махнул рукой.
- Валяй, хуже не будет.
Сразу встал вопрос - какой именно музыкой. Я стоял за испытанный метод сюиты на флейте, ведь в Гаммельне так и поступили. Неожиданно реакционер и консерватор Ерофей выступил против. Он предположил, что тихая и плавная музыка будет вообще не замечена крысами.
- Большинство ваших бед проистекает от ваших же дьявольских изобретений, - безапелляционно заявил он. - Навыдумывали грохочущих железок, дымящих и смердящих. Природу потравили, бесей разогнали. Беси они, конечно, не без лукавства, но ведь почти безобидные. Вместо них чудища явились невиданные-неслыханные. Железом рождены, нефтью вспоены, химией вскормлены. Что им старая музыка?! Им современную подавай, от которой даже мухи дохнут.
На том и порешили. Правда, на всякий случай я приказал доставить на базу комплект пластинок со всякими записями. Надо предусмотреть любые варианты развития событий.
Главную роль в предстоящей операции "Гаммельн" должен был сыграть Зибелла. Бессмысленно крутить крысиный концерт на земле, и горностаю предстояло затащить миниатюрные динамики вглубь нор.
- Сожрут, - усомнился Ерофей.
- Второй раз он не попадется.
- Да не его, а динамики.
- Они же невкусные.
- Какое крысам дело - вкусные или нет... Главное, что по зубам. А там, в брюхе, пусть выясняется. И горностай опять-таки...
Зибелла весь раздулся и зафыркал от негодования. Его?! Настоящего горностая?! Можно сказать почти соболя? Какие-то крысы?! В первый раз он был застигнут врасплох, но сейчас он им покажет. Зибелла даже сделал вид, что намерен укусить Ерофея, но его успокоили. Ведь он самый-самый главный, самый-самый нужный. Без него вся операция провалится.
Горностай сменил гнев на милость.
К вылазке в стан врага готовились тщательно. Хватит с нас казацких набегов: шашки наголо и марш-марш! Второй раз костей не соберем. Оказалось, что мы можем встретить врага во всеоружии: в секретных лабораториях КГБ давно разрабатываются варианты диверсионно-подрывной деятельности с использованием дрессированных животных, для чего создана целая гамма образцов специализированного миниатюрного оружия. По каким-то причинам дело застопорилось, и образцы бесполезно пылились на полках. Хватило короткого разговора по телефону с Главным Маршалом, чтобы в тот же день самолетом на площадку был доставлен тяжеленный ящик.