Алые колесА

Бочаров Олег

АЛЫЕ ТОРМОЗА

(почти по Александру Грину)

Пелагея Пафнутьевна Игого (74 года, русская, мать-еврейка, отец-казах, все бабушки - индейки, все дедушки умерли, паспорт выдан 69 отд. мил.

г.Панк-Сеттербурга) работала девушкой на бензоколонке уже добрых 14 лет. И злых шесть лет. У нее были красивые, вьющиеся волосы, простирающиеся из подмышек по самые щиколотки, где свисали нестиранные уже девять лет фенечки, подаренные ей проезжим табором хиппи. Только через год бабушка Пелагеи вычитала в газете, что эти хиппи были великой американской рок-группой Greatful Dead, но до сих пор Пелагея так и не нашла ни одной их записи.

Пелагея была отличницей боевого труда и политической подготовки - ее стихи регулярно публиковались в стенгазете, которую издавал сторож бензоколонки.

Газета в основном носила политический оттенок - престарелый сторож писал передовицы, где всячески требовал отставки Hикиты Хрущева. Его ничуть не смущал тот факт, что Хрущев скончался уже пятнадцть лет тому назад (а этому - наперед).

Hа последней странице стенгазеты были потрясающие кроссворды, но никто не мог их решить, так как этой стороной газета клеилась на стенку бензколонки, и никто кроме тараканов до них не мог добраться.

И вот однажды, погожим ранним утром, позавтракав яичницей с жареным мармеладом, Пелагея пошла к сторожу сдавать новую статью в рубрику "Ежедневная Борьба с храпом и ловля диких Тарзанов". Статья называлась "Тарзаны тоже бывают панками", и вот вам несколько строк из нее для ознакомительного примера:

"...В древней Вигвамоландии местное население поклонялась Тарзанам, считая их чем-то средним между пылесосом и асфальтоукладчиком. А так как пылесосы и паровые катки всегда пользовались почетом у Вигвамоландского миддл-класса, то и Тарзаны носили какой-то божественный, зеленовато-серый оттенок. Особенно на ногах.

И вот однажды, заблудшие в лесу жители столицы Вигвамоландии - Гундос Пупло и его злейший враг Пупел Гундо, побросав собранные для смертной дуэли плоскогубцы, решили найти-таки вывод из страшного болота, куда их завели секунданты. И пока они, скакая по кочкам и какая по песочкам, добирались сквозь лет до крова своего теплого и угретого, на встречу им попались Тарзаны-панки. Были они заметно выше обычных Тарзанов - 2,5-3 метра, и у одного из них была пластинка группы The Who 'Quadrophenia', которую он нес в ближайшую деревню, дабы обменять на более любимый Sex Pistols или The Saints.

Hо Гундос Пупло (или же это был Пупел Гундо - историки до сих пор спорят над этим вопросом) не растерялся - с разбегу он дал по яйцам первому из панков, в результате чего яйца в авоське потрескались, и вылупившиеся цыплята разбежались в разные стороны. Панки бросились их догонять с воплями "Гули-гули, идите обратно, мы вас очень любим", но цыплята не поверили, и с радостными воплями "Свобода!" побежали дальше, сгинув где-то в трясине, причем насмерть.

Панки-Тарзаны разбрелись в их поисках, и тут-то смекалистые Гундос с Пупелом смогли продолжить свой путь домой, хотя так и не добрались - к сожалению, на тропинке сквозь болото стоял знак "одностороннее движение", и они не смогли пройти в нужную сторону.

Когда их обугленные на солнце кости были найдены великим исследователем Африки Стэнли и его экспедицией, в дневниках Гундоса они прочитали про Тарзанов-Панков.

Очень подивилися экспедитор Стэнли, но виду не подал. Через три дня он использовал дневники в качестве туалетной бумаги, чем остался очень доволен, и любил об этом рассказывать всем своим внукам, правнукам и даже любовнице.

Любовница сделала на этом бизнес - она выпустила новую модель туалетной бумаги, которую назвала "Дневники Гундоса Пупло" и, конечно, разбогатела..."

Вот, значит, такую статью принесла Пелагея сторожу-редактору стенгазеты "Вендеттские Hовости", и прихватила с собой виски. Все Виски сторожу понравились и рыгая от удовольствия он рассказал Пелагее ее будущее:

"Слышь, баба. Таково значит, слухай сюды, бляха-муха... Гкее-бррр... Так вот, когда тебе исполнится еще парочка лет, ты станешь офигительно красивой, и наконец-то вылечишь свой триппер. Тогда тебе захочется выйти замуж. Это классно."

"Че тут классного?", - встряла Пелагея.

"Классно тут то, что ты все-таки не за меня выйдешь замуж"

Пелагея даже высморкалась от удивления:

"Как не за тебя? Hо у меня же от тебя уже семь детей, из который двое зарабатывают по семьдесят рублей, а один зарабатывает сто рублей в месяц, выковыривая козявки из носа у проезжих туристов."

"Молчи, Пелагея. О наших детях я позабочусь. Я уже накопил триста рублей, чтобы о них позаботились"

"Hо триста рублей не хватит им на учебу в колледже!", - заметила Пелагея.

"Ты меня не так поняла. Hа эти триста рублей я найму киллера, и он избавит нас от этих обуз".

"И то верно!", - согласилась Пелагея, и одобрительно вздохнула.

"Так вот, Пелагея, слушай про женишка твоего, блин. Однажды на нашем шоссе покажется "Мерседес". И за рулем его будет прекрасный принц. Сын наркобарона.

Это будет наркопринц, богатый. И целый бензобак у него будет забит первосортной анашой. И вы поженитесь, и будете жить счастливо, особенно по средам и пятницам, когда обычно у всех наркобаронов зарплата."

"Hо как я его узнаю?", - спросила заинтригованная Пелагея.

Старик резко наклонился к уху Пелагеи: "О! Вот тут-то и наступает самое интересное!", - шепотом вкрадчиво сказал он. Его руки дрожали, и дабы скрыть волнение он закурил сигарету.

"Узнать твоего суженого будет нетрудно. Во первых, он будет действительно суженый - у него очень узкое туловище. Во-вторых у него будет бородавка на левой ягодице."

"Hо нельзя ли его будет узнать как-то более издалека?"

"Можно. У его Мерседеса будут...", - старик задумчиво закатил глаза, "Да, верно, у его Мерседеса будут..."

"Что будут, что будут?", - нетерпеливо стала трясти за плечи старика Пелагея.

"Да не тряси ты меня, дура!", - отмахнулся от нее сторож. Hо как только махнул он рукой, сигарета вылетела у него из пальцем прямо в форточку, где попала на лужи бензоколоночного бензина, в которых мирно плескалась форель.