Сделка Политова

– Евгений Павлович, – вдруг забасила прокуренным голосом персона неизвестного пола, по всей видимости, продолжая разговор, который очевидно по лицу Жигина, ему уже успел наскучить. – Я вам врать не стану. Нам просто необходимо, понимаете, необходимо передать дела по Финляндии. Завтра Цветков уволится, и мы сорвем переговоры по бумаге. Мы уже не можем найти протокол предыдущей встречи, а завтра…

Персона хотела добавить что-то ещё, но Жигин перебил её, и как можно более властно, хотя в связи с разницей в росте это выглядело скорее комично, заявил:

– Ирина Викторовна, Ирина Викторовна! Успокойся, не заводись! Видишь, кто у меня? – он указал на Политова, который уже встал и был готов следовать за чиновником, но видя, что сцена ещё не закончилась, стоял в нерешительности. – Человек! При этом ты знаешь мою политику в отношении замов. У вас есть свой директор, с ним и говори.

– Он ничего не решит, – отмахнулась персона неизвестного пола, и, посмотрев на Политова, спросила, хамовато кивнув в его сторону головой. – А кто это?

– А это возможно мой будущий помощник, – ответил Жигин.

– А откуда? – осведомилась персона.

– Пока не знаю. Я бы и сам рад узнать, но ты мне вот не даёшь порасспросить. Ланц посоветовал.

– А-а, Ланц. Ну, Ланц тебе посоветует, – как товар, оглядывая Политова, пробурчала персона.

Иван Александрович остался сильно задетый таким отношением к себе: ему ничуть не понравилось слушать о себе в третьем лице, когда сам он присутствовал тут же, да ещё в манере явно пренебрежительной.

– Политов пойдём! – вновь скомандовал Жигин и уже Ирине Викторовне повторил. – Ты мою политику знаешь, все вопросы – к своему руководству. Я в ваши дела лезть не собираюсь.

Втроём они вышли из кабинета в приёмную, там Ирина Викторовна ещё что-то буркнула про себя, и резко развернувшись, быстро вышла в коридор, громко хлопнув дверью.

– Вот с кем приходиться работать, – посетовал Жигин, указывая на дверь, но прибавил. – А ведь, в своем роде, хороший человек, профессионал. Ну-с, да ладно, идём-идём.

Он открыл дверь своего кабинета и, обернувшись, крикнул:

– Мариночка!

– Да, Евгений Павлович, – отозвалась девушка.

– Кофе нам, и пока не пускай никого. Всё что на подпись – собирай у себя. Мы ненадолго.

– Хорошо, Евгений Павлович!

Входя вслед за Жигиным в его кабинет, Политов ожидал увидеть нечто изысканное, и даже грандиозное в его оформлении, в мебели, ощутить невероятную атмосферу рабочего места высокого чиновника, но всё оказалось намного прозаичней ожиданий. Кабинет заместителя министра представлял собой большое квадратное помещение, с одним, но очень широким окном и с пушистым, но более свежим на вид, чем в коридоре, красным ковром. На ковре в самом центре стоял круглый стол, окруженный шестью стульями. Кроме него, во всю противоположную стену растянулся длинный книжный шкаф, в котором поколись многотомные собрания книг в красивых переплётах, расставленные в художественном порядке. Часть помещения у стены напротив окна занимал кожаный диван и отдельно стоящий стул с кожаной обивкой. Боком к окну располагался стол владельца кабинета, к которому ещё был приставлен небольшой продолговатый столик для рабочих совещаний. Конечно, тут необходимо добавить, что вся мебель была сделана из красного дерева, представляла собой единый гарнитур и, несмотря на современное происхождение, всем видом своим демонстрировала претензию на старый добрый классицизм. Это было практически всё, что предстало глазам Политова. Разве только надо упомянуть ещё вырывающийся из ансамбля высокий стальной сейф, стоявший на полу у стола, большую карту России, висевшую за спинкой кресла владельца кабинета, и значительных размеров портрет над ней.

– Садитесь… Э… Как вас по батюшке? – уточнил Жигин.

– Иван Александрович.

– Садитесь, Иван Александрович, – предложил Жигин, указывая на один из стульев за столом для совещаний. Как только Политов сел, Жигин тоже юрко проскользнул за своё рабочее место.

– Иван Александрович, – начал чиновник. – Я не люблю долго ходить вокруг да около, а поэтому сразу спрошу – вы представляете, чем мы тут занимаемся? В чём будет заключаться ваша работа?

Политов промолчал, потому, как ничего не мог сказать на такой неправильный и не имеющий ясного ответа вопрос, а Жигин продолжил:

– То, что Ланц дал прекрасные за вас рекомендации – это без сомнения большой плюс. Но заступая на ту ответственную должность, которая может вам достаться, мне бы всё-таки хотелось уточнить ряд важных вопросов. В конце концов, нам двоим придёться проводить массу времени вместе и чувствовать друг друга, можно сказать, на расстоянии.

Всё это Жигин проговорил с некоторой излишней торжественностью, словно сообщал Политову о том, что тот находится в одном шаге от выигрыша главного приза в лотерею, но при этом сам ещё не понимает своего счастья. Правда, окончив, Жигин вдруг замолчал и в ожидании чего-то, тупо уставился на своего гостя.

Так, смотря друг на друга, они молча просидели с минуту, пока пауза не стала затягиваться, что называется, до неприличия, и тогда Жигин громко хлопнул ладонью по столу и сказал:

– Хорошо. Вы видимо не из разговорчивых. Это, в некотором роде, тоже плюс. Однако всё же хотелось бы понять, что вы знаете о предстоящей вам работе? Чем, по-вашему, вы будете заниматься в должности?

– Видимо бумагами, – предположил Политов.

– Совершенно верно, Иван Александрович! – радостно воскликнул чиновник. – Вы будите заниматься бумагами. И при этом, хочу вам заметить, – как в прямом смысле этого слова, так и в переносном. Вы знакомы с делопроизводством?

– Да, – ответил Политов. – Я служил в Московском департаменте, а ещё раньше я работал в одной юридической конторе.

– Тоже в Москве? – осведомился Жигин.

– Да.

– Так, так. Хорошо. А что вы знаете о бумаге в целом?

Политов не понял вопроса и только приподнял брови и скривил рот.

– Нет, я почему вас спрашиваю, – продолжил чиновник. – Нам требуются многогранные специалисты, разбирающиеся во всём: от производства до обыкновенной бюрократии.

– С производством я, к сожалению, не знаком, – сообщил Политов.

– Да, да, это печально, – заключил Жигин, а потом снисходительно, даже фамильярно заговорил. – Буду с вами откровенным: вот приди вы ко мне вот так, скажем с улицы или же от какого другого человека, я бы конечно указал вам на дверь. Даже можете не сомневаться.

Он криво улыбнулся.

– Но так как вы пришли от Андрея Ланца, который является крупной фигурой, без которой нам бы пришлось весьма тяжело, я, конечно, вас приму на службу.

Политову стало противно.

– А вообще, Иван Александрович, мне бы в будущем, конечно, хотелось бы видеть в вас больше рвения, если так можно выразиться, – Жигин опёрся на стол и мечтательно заговорил. – Вы же понимаете, Иван Александрович, что сегодняшняя наша жизнь, она такая… – он поводил рукой по воздуху. – Она требует от нас решений. Решений и ответственности, которую кому-то следует на себя взять. Вы понимаете, о чём я говорю?

Политов понимал, но, кажется не совсем так, как хотелось бы Жигину.

– Сегодня никто ничего никому просто так не даёт. Никто никому, – повторил он. – И если не будет старания, то и результата никакого ждать не приходится. Вот взгляните на меня: с виду обычный человек, ростом не вышел, хе-хе, лысоват, хе-хе, а кто я? А я, знаете ли, уважаемый человек. А почему? А потому, что я всего добился старанием и трудами, которые я жду от каждого своего сотрудника. От каждого! И мне бы хотелось, чтобы каждый сотрудник, работающий под моим началом, понимал, что это – как серьёзная ответственность, так и высокое доверие, которое я ему оказываю, а в моем лице и всё государство. Да, вот, дорогой Иван Александрович.

Политов смотрел на чиновника своим странным взглядом и начинал испытывать глубокую неприязнь к этому рыжему чванливому субъекту. Жигин же, словно напротив, глядел с каким-то любопытством или даже с вызовом.