Страница 23 из 51
- Ого! - подобающе восторженно протянула Оля.
- Здесь могла быть и твоя фотка, - подслащивая пилюлю, объяснил Виталик - Я ж тебе, если помнишь, еще на пятом курсе предлагал с нами играть, но ты тогда свою личную жизнь строила.
- Помня об этом, я и решила с тобой связаться, - излишне холодно-официально сказала Оля, но улыбнулась совсем не официально.
- А как же муж, - объелся груш? Не запретит? - подколол Виталик.
- Ты за себя боишься? - Она уже откровенно кокетничала, чувствуя, что нравится ему по-прежнему.
- Я даже не знаю, у нас состав уже сложился... - тем не менее пожал плечами Виталик. Надо же было ему тоже пококетничать.
- Знаешь, - разоткровенничалась Оля, - после распределения я совсем потерялась. Валентин Георгиевич сказал: "Вы, Оленька, талантливы, как молоток, так что идите преподавайте". Но это - ведь неправда. Я могу играть.
- Ну, Оленька, конечно, можешь. Я, допустим, всегда к тебе хорошо относился и считаю талантливой скрипачкой. - Глаза Виталика говорили еще и о том, что он считает ее очень и очень привлекательной. - Другое дело, надо работать. Ведь и мне, знаешь с неба ничего не падало.
- Так что, берешь? - исподлобья посмотрела на однокурсника Оля.
Не отвечая, он протянул ей руку:
- Пойдем потанцуем.
Они медленно закружились под неторопливую мелодию местного оркестра.
- Нам ведь иногда и в кабаках лабать приходится - деньги нужны, кивая на музыкантов, сказал Виталик.
- Подумаешь, мне-то что. - Оля была готова на что угодно, лишь бы играть, лишь бы не сидеть сутками дома...
* * *
Подъезд наконец-то привели в божеский вид. Давно надо было. А то и вправду - выходишь из лифта, будто попал на поле боя. Саша, переложив букет пушистых хризантем в левую руку, провел ладонью по стене - от выбоин не осталась и следа. Молодцы, хорошо сделали. И перила заменили. Умеют ведь, когда деньги хорошие платишь.
Он отряхнул руку, чуть измазанную побелкой, и открыл дверь квартиры. В коридоре было темно.
- Оля! Оля! - гулко разнеслось по коридору. Не дождавшись ответа, Саша громко запел любимое из "Наутилуса": - Гуд бай Америка, о! Где я не был никогда...
Тишина его раздражала:
- Оль, ты где? - крикнул он еще раз.
Как всякий мужчина, который много времени проводит на работе, он страшно не любил возвращаться в пустой дом. Уж как-нибудь жена могла бы все свои дела сделать днем! Включив свет на кухне, Саша окончательно понял, что Оли нет дома. И давно - в раковине громоздилась целая гора еще утренней посуды.
Петь расхотелось. Бросив букет в мойку, Саша набрал номер Олиной бабушки:
- Але, Елизавет Пална, здравствуйте, разбудил? Извините, а Ольга у вас? Нет... Странно...
Услышав звук открывающейся двери, Саша поспешил успокоить заволновавшуюся бабушку:
- Вот она, пришла. Спокойной ночи. Оля была весела. Даже слишком.
- Ваша мать пришла, грампластинок принесла, - игриво начала она от самого порога. - Здравствуй, милый. - И Оля потянулась поцеловать мужа.
От нее пахло духами и вином. Саша резко и демонстративно отстранился.
- О-о, какие мы сердитые. Ну и ладно.
Осторожно обойдя мужа, Оля прошла в комнату. Не глядя на него, она достала из конверта подаренную Виталиком пластинку и включила проигрыватель. Из динамика раздались первые звуки. Несколько, надо сказать, необычные.
- А что ты кипятишься-то? - с некоторым вызовом продолжила Оля. - Я с однокурсником встретилась...
- С кем? - усмехнулся Саша, разглядывая конверт от пластинки.
- Посидели в кафе, - посчитав ненужным отвечать на дурацкий вопрос мужа, объясняла Оля. - Он талантливый. Вот свою новую пластинку подарил.
- Чего-о-о? - Саша продолжал делать вид, что он тупой. Еще тупее.
У него была такая отвратительная манера, когда что-то было не по его хотению. Оля притворилась, что не обращает внимания на этот деланный тупизм. Чересчур внимательно она слушала музыку.
- И музыку хорошую пишет. Симфо-джаз.
- Какой джаз?
- Симфо, - объяснила Оля, которой все это уже начинало надоедать.
- Он на бензопиле играет? - Саша все никак не мог остановиться.
- Ну и зануда ты, Белов!
Саша ничего не ответил, внимательно изучая обложку пластинки. Но Оля уже завелась.
- Нет. Ну почему ты такой, а? Ты хочешь оставаться самим собой. Ради бога, кто тебе мешает?.. Но я тоже имею на это право!
Неопределенно хмыкнув, Саша все-таки отложил конверт и изволил обратить внимание на жену:
- А кто тебе мешает? - с искренним интересом спросил он, делая ударение на слове "тебе".
- Кто? - взвилась Оля. - Мы живем в разных измерениях! Я все понимаю, это твой мир, тебе это нравится, риск, все дела... - Она беспомощно всплеснула руками. - А рожать я в бронежилете буду? Ты можешь понять, что я-то женского пола?..
- Ну, давай переедем, в конце концов, тоже проблема, - примирительно попытался перевести разговор Саша.
Но Оля, похоже, решила сегодня высказать все, что накопилось.
- Да не в этом дело. Ты за полгода хоть раз спросил, что у меня с распределением, почему я играть бросила? Хоть раз?
- Ну, я спрашивал, по-моему...
- Это по-твоему, а по-моему, не спрашивал. Потому что тебе по фигу...
Саша поморщился:
- Оль, что мы как в кино разговариваем? Можем мы по-людски поговорить?
- А о чем? О чем с тобой говорить? - Оля в упор смотрела на мужа и, похоже, не ждала ответа на свои вопросы. Но и остановиться уже не могла. О чем? О сабельках? О Брюсе Ли? Может, о бультерьерах, ну о чем еще?
- Ну зачем? - рассудительно возразил Саша. В голосе его сквозила ярость. - Давай о музыке, о твоем заслуженном дедушке, о пидорах-однокурсниках. Ну давай, расскажи, поделись болью!.. - Последние слова он выкрикнул уже ей в спину.
Выключив проигрыватель, она молча прижала к себе пластинку. Обойдя Сашу как мебель, загородившую путь, она вышла из комнаты.
На часах был почти час ночи. Удивительно вовремя зазвонил телефон.
- Але! - Саша поднял трубку. И продолжил отвратительным гнусавым голосом. - Кого? Олю? А кто ее спрашивает?
Похоже, собеседник не рискнул представиться. Бросив трубку, Саша схватил свою коллекционную саблю с рубином на эфесе и со всего маху рубанул по стулу, превратив его в два. Сабля была заточена идеально...