Страница 56 из 120
Она опустила взгляд на кусок горелого жаркого и еще острее ощутила тоску по Миллуорту. Там люди не набрасываются на еду, подобно свиньям у кормушки. Там каждая трапеза - это достойный ритуал, который свершается при участии вышколенных слуг и сопровождается спокойной музыкой. Беседы в Миллуорте учтивы и ведутся вполголоса. А здесь! Ругательства, нечестивая божба - хоть уши затыкай. Похоже, тут вообще забыли о правилах приличия. Она раздраженно покосилась на отца. Если хозяин замка не печется о благопристойности, чего же можно ждать от других?
Ее это задевало.
Тетушка Гвинн являла собой образец хозяйки замка, и, быть может, из всех уроков, преподанных Розалинде в Миллуорте, этот оказался самым важным.
Глаза у Розалинды загорелись, и с пробудившимся интересом она еще раз осмотрелась по сторонам.
Как и на лестнице, добрая четверть настенных светильников не горела их нужно было заправить. Стены покрыты копотью, грязью и паутиной. Стебли тростника, которыми был присыпан пол, уже давно отслужили свой срок и превратились чуть ли не в труху, где привольно жилось насекомым и каким-то мелким тварям.
А столы!.. Их не покрывала никакая ткань, а столешницы отнюдь не блистали чистотой. На поверхности разборного дубового стола, за которым сидела она сама, красовалось липкое пятно от некогда пролитого вина. В стыках досок скопилось множество хлебных крошек, а царапины и зазубрины на досках служили убедительным свидетельством, что ножами здесь поработали на славу. В любом случае столы требовалось отскоблить и покрыть свежими скатертями.
В праведном негодовании она поджала губы - не таким был Стенвуд при жизни ее матери. За те годы, что Розалинда провела вдали от дома, замок превратился в мужское логово, где никто не заботился об удобствах, столь милых женскому сердцу. Но теперь, раз уж она здесь, придется взять это на себя, и, может быть, наряду со всеми прочими делами она сумеет позаботиться и о Черном Мече.
Воодушевленная этой перспективой, она повернулась к отцу. Он энергично пережевывал какой-то кусок, размахивая ножом, на жирное лезвие которого была насажена гусиная нога.
- Отец, - окликнула она его, прикидывая в уме, как ей приступить к важному разговору. - Отец! - позвала она немного громче и подергала его за рукав.
На этот раз сэр Эдвард услышал и обернулся.
- Тебе незачем так кричать, дитя мое...
- Я бы и рада не кричать, но как быть, если вы не услышали меня в таком гвалте? - Заметив его неодобрительный взгляд, она поспешно переменила тон:
- Просто я не привыкла к таким буйным застольям. И... и... стол даже не вымыт...
Отец бросил взгляд на стол, а потом воззрился на шумное людское скопище, бурлящее в зале. Он открыл было рот, собираясь ответить, но передумал и более внимательно осмотрелся по сторонам.
- Да, здесь не мешало бы прибрать, - признал он наконец. - А насчет их буйных манер... Что ж, по правде говоря, так и должно быть, если принять во внимание, что эти люди так долго тебя искали. Они сейчас пируют на радостях - чествуют тебя.
У Розалинды хватило здравого смысла принять самый благостный вид, и, к ее немалому облегчению, выражение его лица тоже смягчилось. Он положил нож на место, поднял кубок и отхлебнул изрядный глоток; только после этого он снова заговорил:
- Я скажу Седрику, чтобы он распорядился вымыть столы. И заправить факелы. - Он вопросительно взглянул ей в глаза и шумно перевел дух. - Здесь все будет вычищено. Я прослежу за этим.
- Может быть, вы позволите проследить за этим мне? - Она задержала дыхание в ожидании ответа.
- У нас есть сенешаль - Седрик. Это его обязанность.
- Хорошая хозяйка замка сама ведет хозяйство. Именно к этому меня готовила леди Гвинн.
Судя по всему, он воспринял это заявление вполне благожелательно и даже дважды кивнул, однако счел необходимым отметить:
- Хозяйка замка - это жена хозяина замка. Но ты пока еще ничьей женой не стала, верно?
При этих словах, в которые он не вкладывал никакого скрытого смысла, Розалинда широко раскрыла глаза и сердце у нее было готово выпрыгнуть из груди от страха. Только ценой огромных усилий, она сумела сохранить безмятежный вид. Он же не знает, заверила она сама себя. Он не знает, что на самом деле она жена Черного Меча.
- Нет, - сказала она, тщательно выбирая слова. - Конечно, я не настоящая хозяйка замка, но тем не менее меня научили многому. Я с удовольствием приняла бы на себя ведение хозяйства в Стенвуде, отец, если вы только разрешите.
Когда он улыбнулся в знак согласия и поощрительно похлопал ее по руке, Розалинда почувствовала огромный прилив сил. Наконец-то она сама будет вести хозяйство! И хотя первую вспышку ее брезгливости отец оставил без внимания, однако он охотно пошел навстречу, когда она облекла свою просьбу в такую кроткую, смиренную форму. Ах вот, значит, как обстоят дела, - это понимание снизошло на нее, как откровение. Вот каким путем она может легче всего добиться желаемого. Может быть, именно таким способом ее мать властвовала над своим грозным супругом - с помощью кротости и мягкого обращения?
Конец трапезы прошел для отца и дочери в дружеском молчании, и она мысленно дала себе слово, что укротит свой колкий язык и нетерпеливый, нрав. Если для того, чтобы добиться порядка в Стенвуде, потребуется стать ангелом доброты, она станет таким ангелом. Сейчас отец ответил согласием, но потом он наверняка начнет чинить препятствия, потому что ее замыслы не ограничивались наведением чистоты. Ливреи, чистые скатерти, новые драпировки - и это еще далеко не все, что потребуется, если поставить перед собой задачу вернуть Стенвуду его заслуженную славу. Отцу не понравится, что придется терпеть неудобства, он станет возражать против расходов, но в конце концов будет доволен. И будет гордиться ею.
Розалинда не дала отцу возможности забыть или нарушить обещание, Как только ужин подошел к концу и мужчины собрались заняться игрой в кости, Розалинда остановила отца:
- Нужно многое обдумать и подготовить, прежде чем я смогу приступить к делу. С чего бы вы посоветовали мне начать, отец?
Сэр Эдвард всмотрелся в ее озабоченное лицо и рассеянно окинул взглядом битком набитую залу.