Страница 4 из 9
…В пустом классе за партой сидят Тихон Иванович и Алеша. Алеша опустил голову, нахмурился, молчит. По всему видно, что он очень огорчен. Почувствовав на себе взгляд учителя, Алеша говорит порывисто:
— Тихон Иванович! Почему Володя Ульянов был настойчивый, а некоторые люди встают утром, решают быть твердыми, собранными, но ничего у них не получается? Ничего!
— Ну, я на их месте не падал бы духом, — понимающе говорит Тихон Иванович. — Я бы добивался.
— Не могут они! Все им надо напоминать. Они стараются, но у них ничего не выходит! Они слишком горячие… — все больше расстраивается Алеша.
Тихон Иванович давно догадался, что Алеша говорит о себе, но не подает виду.
— Знаешь, что я тебе посоветую. Ты расскажи этим людям про Володю Ульянова. Он ведь тоже все делал горячо, с увлечением. И плавал и с гор катался. А как он увлекался шахматами в детстве!
— Да! Он очень увлекался, — обрадовался Алеша. — А у него такая исключительная настойчивость сделалась! — подчеркивает он понравившееся ему слово «исключительная».
— Верно. Вот ты им и передай, этим людям, что им надо волю укрепить, каждое свое решение доводить до конца. По-моему, это для них главное.
— Это главное… Хорошо, я им передам, — задумчиво говорит Алеша.
…Скорый поезд, окутанный дымом, все мчится вперед. По радио в вагоне звучит песня о Москве.
Пассажиры слушают, кто-то подпевает.
Серафима Васильевна и Саша стоят уже одетые, в шубах.
— Подъезжаем! — торжественно говорит Серафима Васильевна.
— Подъезжаем! — так же благоговейно повторяет Сашенька.
Уж собрались? Рановато… Услышите, по радио скажут: «Граждане пассажиры, внимание! Скорый поезд № 6 прибывает к столице нашей Родины Москве». Рановато… — качает головой проводник.
…Открыв дверь своим ключом, в переднюю входит Андрей Андреевич. Он замечает, что телефонная трубка не положена на рычаг, а висит, покачиваясь, на шнуре. Удивленно пожав плечами, Андрей Андреевич кладет на место трубку.
— Кто там? — слышится из комнаты голос бабушки.
— Это я, мама. Ты не забыла, что у меня обеденный перерыв? Ты меня накормишь?
— Пожалуйста! У меня все готово! Все в порядке! — уверенно отвечает бабушка.
Андрей Андреевич входит в комнату и останавливается от неожиданности книги лежат на полу, выдвинуты ящики стола, шкафа, открыт сундук. Бабушка перетряхивает какие-то бумаги. Как видно, чтобы найти письмо, она перевернула весь дом вверх дном.
— Ты считаешь, что все в порядке? — удивляется Андрей Андреевич. — Что с тобой, мамочка? Ты что-нибудь потеряла?
— Потеряла! Найду, тогда скажу, а то опять будете говорить «рассеянная».
— Алеша дома? — как бы между прочим, спрашивает Андрей Андреевич.
— Еще рано, — оправдывается бабушка. — Он придет ровно в час тридцать. Подождешь его?
— Попробую дождаться! Будем вместе обедать.
…Никита и Алеша стоят во дворе большого дома, ждут кого-то. Алеша снимает с головы кепку, смотрит на нее с досадой.
— Как назло, сегодня эта история!.. Слушай, ты давно тут живешь? — спрашивает он маленькую девочку, которая везет на санках свою подружку.
— Давно. Всю жизнь! Шесть лет и три месяца! — отвечает девочка.
— Ты Генку знаешь?
— А у нас два Генки. Вам какой нужен?
— Такой длинный, вот его кепка, — объясняет Никита.
— У нас ни у кого из ребят такой кепки нет! Постойте, я знаю у кого такая точь-в-точь!
— У кого? — заволновались мальчики.
— У моего папы.
— У папы, у мамы! — машет рукой Никита на непонятливую девочку.
Ее подружка, сидящая на санках, вмешивается в разговор:
— Длинный Генка в нашей квартире живет. Только он уехал!
На лице у Алеши написано возмущение.
— Уехал! В моей шапке!
— Ясно! Так я и знал! — говорит Никита. — Попадет тебе за шапку! Хочешь, возьми мою. Она на твою похожа, — в порыве дружбы предлагает он, хотя его шапка даже не напоминает Алешину.
— Пойду скорей, пока бабушка одна дома, — решает Алеша.
Вот он уже идет по бульвару. На скамейках сидят мамы и няни с детьми.
Алеша то и дело поправляет злополучную кепку, которая лезет ему на глаза. Наконец, вспылив, он срывает ее с головы и швыряет в снег. Потом, взяв себя в руки, поднимает ее. Вдруг он замечает под скамейкой на снегу толстую клеенчатую тетрадь. Протягивает тетрадь няне, которая сидит на скамейке и катает перед собой коляску.
— Вы уронили? Ваша тетрадь?
— Нет, мальчик, не наша, мальчик, — нараспев говорит няня, обращаясь не к Алеше, а к своему малышу. — Мы с Мишенькой тетрадь не роняли. Мы с Мишенькой еще не учимся, мы еще маленькие. Около нас гражданочка сидела, готовилась к экзамену, верно, она забыла… Рядом с Мишенькой тетя сидела… — снова начинает нянька нараспев, забавляя малыша.
Алеша листает тетрадь.
— Тут лекции, как у моей мамы, — догадывается он.
— Сейчас все учатся, все учатся, только мы с Мишенькой еще не учимся, — распевает нянька.
— Адрес есть, — обрадовался Алеша. — И фамилия — Сергеенко, старший лейтенант… Я бы отнес, но я обязательно должен быть дома точно вовремя.
— Отнеси, мальчик! Мы бы с Мишенькой отнесли, да нам кушать пора. Мишеньке кушать пора, нас мамочка ждет, — распевает нянька.
Разговаривая со своим Мишенькой, она уходит, катит перед собой коляску.
Алеша с тетрадкой в руках стоит в раздумье.
— Это близко. Успею, — решает он.
…Детская комната отделения милиции. Дверь отворяется, входит Алеша, удивленно рассматривает яркие плакаты на стене, детскую мебель, игрушки. За столом сидит молодая женщина. Она не в милицейской форме, а в обычном платье. Алеша удивленно оглядывается.
— Тут что, милиция? Мне старший лейтенант Сергеенко нужен…
— Ну, я Сергеенко, — говорит женщина.
— Вы? — снисходительно улыбнулся Алеша. — Какой же вы старший лейтенант?
Звонит телефон. Женщина снимает трубку.
— Старший лейтенант Сергеенко слушает! В Каховку? Понятно! У меня уже трое таких беглецов побывало… Отправили ко мне? Отлично…
Алеша страшно удивлен:
— Извините, вы лейтенант? Вы милиционер? — Алеша достает из кармана тетрадь. — Вы потеряли? Ваша тетрадь?
Сергеенко с недоумением рассматривает тетрадь:
— Да, моя…
Дверь отворяется. Милиционер вводит Генку. Алеша уже собрался уходить, но, увидев Генку, от изумления прирастает к полу.
— Вот, привел путешественника, — говорит милиционер.
Но Генка сам — решительно подходит к столу. В глазах его ни страха, ни растерянности.
— Кто тут главный начальник?
— Я, — грозно говорит женщина.
Генка на секунду опешил:
— Вы? Тогда окажите им, чего они меня в Каховку не пускают.
— А зачем ты туда собрался?
— Как зачем? Строителям помогать! Там люди нужны! — Убежденно, даже с пафосом, заявляет Генка, но, вдруг увидев Алешу, невольно хватается за ушанку, снимает ее с головы, мнет в руках.
— Что ж, цель у тебя хорошая! А в школе знают, что ты в Каховку едешь? Нет! А родителям сказал? Нет! Всех обманул! А по какой ты туда специальности? — строго говорит Сергеенко.
Генка продолжает защищать свои позиции, исподлобья поглядывая на Алешу:
— У пульта стоять на шагающем экскаваторе! Что, я не справлюсь? Нажимай кнопки — и все!
Алеша вспыхивает:
— Так нажмешь, что не обрадуешься!.. Надо же технику управления знать. — Алеша делает движение в сторону Генки, хочет отнять у него шапку, но, взглянув на Сергеенко, останавливается.
Сергеенко повторяет насмешливо:
— Нажимай кнопки — и все. А учиться тебе не надо? Что же, по-твоему, из тебя получится?