Страница 128 из 155
Не менее сложные проблемы связаны и с призывом в армию. Нельзя говорить ни о какой военной реформе, если части и корабли укомплектованы в лучшем случае на 65 процентов. И в этом - один из самых серьезных тупиков реформы. В обществе развернулась "война" против попыток призывать в армию студентов и увеличения сроков службы солдат по призыву.
Но даже имея в армии установленные законом 1,5 млн человек, мы не сумеем добиться желаемого в ее реформировании, если будет отставать перевооружение. За последние годы принималось более 15 программ в этой области, но практически все они остались на бумаге.
Даже самые преданные армии люди разочаровываются в реформе и бегут из войск из-за отсутствия крыши над головой. А таких - более 125 тысяч. Некогда прозвучавшие грозные распоряжения президента губернаторам и главам местных администраций рассчитаться с армией по жилью так и повисли в воздухе. Государство безответственно перед Вооруженными cилами.
4. Мы больше не имеем права поддаваться авантюрному искушению "в ближайшее время" превратить армию в профессиональную (в США этот процесс занял более 15 лет при постоянно растущем военном бюджете). Сегодняшнее существование более 250 тысяч контрактников в Российской армии - это уродство, которое надо срочно исправлять. Не имея денег и средств, чтобы предоставить людям все социальные льготы, мы занимаемся преступным самообманом и дискредитируем саму идею контракт-ной службы. Для этого у нас и в ближайшее время не будет денег в желательном объеме (Министерство обороны по этой причине вынуждено сворачивать число контрактников с 260 до 100 тыс. человек).
5. Приступая к очередной попытке реформирования армии, необходимо изначально решить вопрос о функциях Министерства обороны и Генерального штаба, о характере их подчиненности Президенту - Верховному Главнокомандующему, о конкретных формах гражданского (парламентского) контроля над Вооруженными силами.
(Необходимое пояснение: авторы аналитической записки считали, что нужно намертво заблокировать любые возможности Президента РФ впредь без согласия обеих палат Федерального собрания использовать войска по личному усмотрению или при келейном одобрении своими сторонниками в Совете безопасности РФ, как это произошло с Чечней. Речь шла о внесении необходимых поправок в Конституцию РФ. Далее - по тексту).
"...Даже локальный внутренний военный конфликт в Чечне ясно показал, что безопасность и целостность России легко могут быть поставлены на грань краха, если государство, в котором под ружьем сегодня в общей сложности находится свыше 4 млн человек, не обладает единым органом управления, координирующим все силовые структуры. Этот урок, стоивший нам многих тысяч человеческих жизней, должен быть красной строкой вписан в новую концепцию военной реформы.
6. Новая концепция военной реформы должна полностью соответствовать всем действующим законам и военной доктрине государства. Наша же военная доктрина, еще не успев "поработать", уже подвергается сомнению даже теми, кто голосовал за ее принятие на Совете безопасности. Военная доктрина государства - это не литературное сочинение, которое можно каждый день подправлять в угоду каким-то личностям или группе влиятельных политических лиц. Устойчивость и взвешенность военной доктрины - важный показатель мудрости и устойчивости руководителей государства и других, отвечающих за его безопасность, лиц.
По мнению некоторых экспертов и аналитиков Генерального штаба ВС России, нынешняя военная реформа включает в себя свыше 30 тысяч вопросов и проблем. Без приоритетного решения 6 вышеперечисленных невозможно приступать к остальным".
***
Некоторые генштабисты не только писали письма президенту, но и публично выражали в прессе свои взгляды на состояние и перспективы военной реформы. Один из них - генерал-майор Геннадий Борзенков, писал в "Красной звезде":
"...В составе Вооруженных сил, думаю, предпочтительнее иметь четыре вида: Стратегические силы сдерживания, включающие в себя силы боевого применения ядерного оружия и группировку, обеспечивающую их применение; Сухопутные войска, состоящие из шести оперативных командований (Северное, Западное, Южное, Уральское, Сибирское и Дальневосточное), подчиненных непосредственно Генеральному штабу; Военно-воздушные силы, включающие шесть (по числу оперативных командований Сухопутных войск) авиационных объединений и шесть объединений ПВО; Военно-морские силы, состоящие из двух флотов: Северного и Тихоокеанского и трех командований ВМС на Балтийском, Черном и Каспийском морях.
Управление Вооруженными силами целесообразно осуществлять по двум направлениям: административному - министр обороны РФ через Министерство обороны и управления командующих видами ВС РФ и оперативному (общему) Президентом страны - Верховным главнокомандующим через начальника Генерального штаба и подчиненный ему Генеральный штаб".
Генерал Борзенков предлагал укрупнить существующую систему военных округов и флотов ("исчезают" как самостоятельные флоты - Балтийский и Черноморский, как округа - Московский, Приволжский, Ленинградский, Северо-Кавказский).
Некоторые взгляды генерала Борзенкова многие в ГШ считали сомнительными. Главные контраргументы: в условиях острейшего финансового кризиса любые укрупнения еще больше могут осложнить положение армии. Большим моральным ударом для моряков и для России в целом может стать потеря двух легендарных флотов.
Весьма неубедительно выглядели и путаные предложения Борзенкова по совершенствованию системы управления Вооруженными силами. Оно могло привести к дублированию функций МО и ГШ, к неразберихе. Гораздо более экономным и рациональным представлялось медленное, без рывков, переподчинение войск и сил флота Генштабу и наделение Минобороны сугубо политико-административными функциями.
Начальник Генштаба Михаил Колесников весьма негативно отреагировал на выступления Борзенкова в "Красной звезде" и назвал их "неуместными" и "преждевременными". Все это можно было легко понять: министр обороны не любил разговоров о гражданском ранге своей должности (даже в статусе вице-премьера), а Колесников, видимо, усмотрел в выступлении подчиненного некий клин между ним и министром.