Гвардия Феникса

– Сударь, я сгораю от нетерпения.

– В этом нет необходимости! – вскричал Фрай и стремительно бросился в атаку, намереваясь слева нанести Кааврену удар по шее, который тотчас положил бы конец затянувшейся дискуссии.

Однако Кааврен, не желавший испытывать на себе действие столь мощного клинка и прекрасно понимая, что своей тонкой шпагой не так-то просто парировать сильные удары массивного палаша, сделал шаг назад. Хотя гнев по-прежнему переполнял Кааврена, здравый смысл не оставил его – тиаса мгновенно сообразил, что должен тщательно спланировать поединок. Во-первых, он с удовлетворением отметил, что клинок гвардейца не длиннее его клинка. Во-вторых, обе руки Фрая были заняты палашом, в то время как сам Кааврен в левой руке держал кинжал. В-третьих, палаш заметно тяжелее шпаги, а значит, медленнее.

Фрай попытался нанести новый удар, на сей раз с другой стороны; тиаса, отступив во второй раз, продолжил свои наблюдения.

«От оружия перейдем к его обладателю, – сказал он себе. – Я совершенно здоров и долго не устаю, так что буду сильно удивлен, если мой противник окажется в столь же хорошей форме. Прекрасно. Однако он крупнее меня и у него – длиннее руки, значит, мне следует подобраться к противнику ближе для нанесения удачного удара, чем ему ко мне. Но это, увы, едва ли удастся. Получается, нужно двигаться быстрее. Пока шансы у нас примерно равные. С этими вопросами я разобрался.

Так, дальше, клинком он владеет не хуже меня, – продолжал размышлять Кааврен, – значит, и здесь я не могу рассчитывать на преимущество. Однако не следует забывать, что он драконлорд и не считает меня достойным противником, особенно после того, как я дважды отступил. Пожалуй, если я буду только защищаться, он почувствует себя увереннее и может открыться. Впрочем, если подумать, подобная тактика приведет к долгому поединку, а мой отец (он-то знает, о чем говорит) утверждает: продолжительная дуэль заканчивается в результате ошибки и побеждает не обязательно лучший фехтовальщик, все решает случайность.

Ну что ж! Если я нанесу ему несколько мелких уколов, он разозлится. Продемонстрировав свое искусство, я смогу вынудить его совершить промах, что унизит гвардейца и выведет из себя, последуют новые ошибки, после чего я уничтожу его окончательно и бесповоротно, проткнув своим клинком. Надеюсь, мой план сработает».

И Кааврен решительно принялся приводить его в действие. Когда Фрай попытался нанести ему удар в живот, Кааврен еще раз отступил, но так, чтобы палаш не достал его совсем чуть-чуть. На мгновение левый локоть драконлорда остался без защиты, и Кааврен, не двигаясь с места, слегка задел руку Фрая.

Почувствовав царапину, гвардеец оскалился и занес палаш над головой Кааврена. Если бы тиаса просто отклонил голову назад, клинок дракона разрубил бы его, и Кааврен был вынужден вновь отступить. Но в следующий момент, тут же шагнув вперед, он коротким изящным движением полоснул Фрая по правому запястью.

На этот раз драконлорд остановился и с перекошенным от ярости лицом посмотрел на Кааврена. Однако Фрай не настолько еще потерял самообладание, чтобы сломя голову броситься на ловкого противника, а потому сменил тактику – принялся делать быстрые выпады, целясь в голову, грудь и живот тиасы.

Но его маневр не удался, поскольку Кааврен искусно парировал удары тяжелого палаша гвардейца своей шпагой, хотя это и стоило тиасе определенных усилий. Во время четвертого выпада – на сей раз драконлорд направлял острие клинка в шею тиасы – Кааврен сумел отвести палаш вправо, его шпага оставалась сверху. На короткий миг туловище Фрая оказалось открытым. Тиаса, шагнув вперед, попытался нанести кинжалом удар в горло гвардейца – тот отклонился назад, одновременно поднимая палаш. И тогда Кааврен, опустив острие шпаги, сделал новый выпад.

Клинок тиасы на добрый дюйм вошел в грудь Фрая. Гвардеец пошатнулся, Кааврен же продолжил выпады в странном ритме: правая, левая-правая, левая-правая, левая-правая и так далее; всякий раз, когда впереди оказывалась левая нога, он наносил удар кинжалом, если же вперед выступала правая – шпагой.

Фрай несколько раз отступил, но потом, оскалив зубы и окончательно потеряв терпение – наглец тиаса заставил его защищаться, – пошел в атаку, размахивая своим палашом с такой силой, что, если бы он наткнулся на шпагу Кааврена, та сломалась бы или тиаса не смог бы удержать ее в руках.

Кааврен прекратил наступать, и глаза драконлорда загорелись. Однако отец Кааврена, граф Шеллоубэнкс, поведал сыну следующее: «Я говорю об этой ошибке только потому, что даже опытный фехтовальщик может ее совершить. Защититься от подобной атаки ничего не стоит…»

Вспомнив отцовский урок, Кааврен шпагой повторил движения палаша, сделал два оборота вокруг своей оси, а в конце третьего вонзил клинок в тело драконлорда, который вскрикнул, повалился на стойку и, перекатившись через нее, рухнул на пол.

Кааврен перескочил через стойку, положил на нее свое оружие и склонился над раненым Фраем. Тот посмотрел на него… заморгал, словно не узнавая своего недавнего противника, однако потом пришел в себя и хрипло проговорил:

– Дайте вашу руку, мой добрый Кааврен. – Тиаса протянул ему ладонь, которую драконлорд пожал. – У нас получилась отличная схватка. Я горд, что пал от вашей руки, и мне будет приятно, если вы станете считать меня своим другом.

– Могу ли я что-нибудь для вас сделать, мой добрый товарищ? – спросил Кааврен.

– О! Клянусь Богами, вы пронзили мне легкое.

– Лекаря! – закричал Кааврен. – Найдите лекаря!

Послали за лекарем. Фрай, хорошо знакомый с ранениями, оказался прав: клинок Кааврена прошел справа от ключицы, между вторым и третьим ребром, проткнул легкое, слегка задел аорту и пищевод и вышел рядом с позвоночником, под шеей. Таким образом, пострадало не только легкое – началось внутреннее кровотечение.

Наверное, такой опытный солдат, как Фрай, должен был понимать, насколько серьезно его ранение, но он ничего не сказал Кааврену, только улыбнулся и продолжал сжимать его руку до тех пор, пока в гостиницу не вошел лекарь. Вскоре драконлорд закашлялся, горлом пошла кровь, и он умер. Лекарь, человек с тонкой и нежной кожей, одетый в бело-красные цвета Дома Атиры, лишь пожал плечами, увидев тело.

Кааврен выпрямился.

– Ну что ж, – решительно проговорил он и поманил четверых зрителей, с живейшим интересом наблюдавших за происходящим. – Понесете его за мной.

Кааврен вытер свой клинок салфеткой, которую принес хозяин, и убрал шпагу в ножны. Затем накинул плащ – так же изящно, как это делала Тазендра. Четверка зевак, к которым он обратился, не сдвинулась с места. Кааврен расправил плечи.

– Именем Императора! – воскликнул он и положил руку на эфес шпаги – четверка моментально подхватила тело гвардейца.

Кааврен взял кошелек, полученный Фраем от джарега, вытащил оттуда золотую монету и вручил ее лекарю.

– За ваши труды, – объяснил он и, бросив прощальный взгляд на атиру, вышел из гостиницы.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В которой с капитаном подробно обсуждаются итоги первого патрулирования и он остается не слишком ими доволен

Вернувшись к Вратам Дракона, они направились в крыло, где располагалась Императорская гвардия. Здесь Кааврен заплатил каждому по две монеты из кошелька джарега, они оставили тело в вестибюле приемной Г'ерета, а Кааврен заявил секретарю, что хочет видеть капитана. Сей достойный господин взглянул на тело и молча отправился в кабинет Г'ерета. Не прошло и минуты, как он появился в дверях и знаком показал Кааврену, что тот может войти.

– Ну, мой добрый тиаса, – сказал капитан, предлагая Кааврену сесть, – создается впечатление, у вас возникли какие-то проблемы. С нетерпением жду подробностей.

– Милорд, – ответил Кааврен, – я расскажу вам все с самого начала.

– Отлично.

– Вот как это произошло. – И Кааврен поведал капитану подробности гибели Фрая с точностью, на которую способен лишь тиаса.