Атира

– К югу отсюда находится утес на берегу реки. На реке довольно много народа, они купаются, моются, стирают одежду.

– Ну, и что с того? – сквозь зубы спросил Тэм.

– Ничего особенного, – ответил Влад. – Но если это Смолклиф<Маленький утес (англ.) >, то он довольно большой.

– Смолклиф к северу от нас, – сказал Тэм. – Мы живем ниже Смолклифа.

– Ну, тогда все понятно, – кивнул Влад. – Оттуда открывается очень красивый вид – на несколько миль. Могу ли я попросить немного воды?

Тэм оглядел людей, собравшихся в таверне, и Савну показалось, что он ждет совета. Наконец он взял чашку, налил в нее чистой воды из большого кувшина и поставил на стойку.

– Благодарю вас, – сказал Влад и сделал большой глоток.

– Что вы здесь делаете? – спросил Тэм.

– Пью воду. А если вы хотите узнать почему, вот мой ответ: все остальное имеет вкус льняного семени. – Он сделал еще несколько глотков, после чего вытер рот тыльной стороной ладони.

– Если ему здесь не нравится… – послышался чей-то голос.

– …высокомерный, словно лорд, – тихонько проговорил другой.

Тэм откашлялся и открыл рот, затем закрыл его и снова посмотрел на своих гостей. Казалось, Влад ничего не замечает.

– Мне на глаза попался фургон, в котором везли труп. Тело вытащили наружу, опустили в большую дымящуюся яму и сожгли. Похоже на обряд.

Савну подумалось, что в наступившей тишине одновременно ахнули все, кто находился в таверне. Тэм нахмурился и спросил:

– А вам какое дело?

– Я успел разглядеть мертвеца. Лицо бедняги показалось мне знакомым, только я никак не могу понять почему.

Кто-то – очевидно, один из тех, кто участвовал в сожжении Рейнса – пробормотал:

– Я вас там не видел.

Влад повернулся к нему, улыбнулся и сказал:

– Большое вам спасибо.

Савну самому захотелось улыбнуться, но он прикрыл лицо рукой, когда увидел, что всем остальным слова чужака не показались забавными.

– Вы его знали, не так ли? – спросил Тэм.

– Пожалуй, да. От чего он умер?

Тэм наклонился над стойкой и сказал:

– Может быть, вы сможете нам рассказать.

Влад пристально посмотрел на хозяина таверны, а потом обвел взглядом зал, после чего неожиданно рассмеялся, и Савн с облегчением выдохнул – он только теперь понял, что сидел затаив дыхание.

– Теперь все ясно, – сказал Влад. – Я никак не мог понять, почему все на меня смотрят так, словно я явился причиной какой-то страшной эпидемии. Вы решили, будто я убил того человека, а потом зашел в таверну, чтобы послушать, что горожане думают о печальном происшествии. И сам о нем заговорил, стараясь привлечь ваше внимание. – Он снова рассмеялся. – Мне все равно, будете ли вы считать, что я кого-то убил, но мне не нравится, когда окружающие недооценивают мои умственные способности. Ну и что вы намерены делать, друзья мои? Собираетесь забить меня камнями? Или призовете своего барона и попросите, чтобы он прислал солдат? – Влад покачал головой. – Стадо глупцов.

– Послушайте, – заговорил сильно покрасневший Тэм, – никто не утверждал, что это ваших рук дело. Мы просто думали, может быть, вы знаете…

– Я не знаю, – перебил его человек с Востока. – Пока.

– Но намерены узнать? – уточнил Тэм.

– Весьма возможно, – сказал Влад. – В любом случае я собираюсь разобраться в том, что произошло.

На лице у Тэма появилось недоумение, словно он не ожидал, что дело примет такой оборот.

– Я не понимаю, – наконец проговорил он. – Почему?

Человек с Востока посмотрел на свои руки. Савн тоже взглянул на них и пришел к выводу, что отсутствующий палец выглядит неестественно. Интересно, как Влад его потерял?

– Я уже сказал, – продолжал Влад, – мне показалось, что я его знаю. Я хочу выяснить почему. Могу я попросить еще воды? – Он вытащил из висящего на поясе кошелька медяк и положил его на стойку, потом кивнул всему залу и направился в дальний конец.

Очевидно, он занимал одну из комнат для гостей.

Все смотрели на него и молчали. Звук его шагов разнесся по всему залу, а Савну показалось, что он слышит шуршание материи, когда Влад откинул занавесь в дверном проеме, и пение сидящей на крыше птички.

Разговоры в зале не возобновлялись довольно долго. Друзья Савна молчали. Он поднял глаза и с сожалением увидел, что Фири уходит в компании нескольких молодых людей. Савн хотел подойти, чтобы поговорить с ней, но потом сообразил, что это будет выглядеть не слишком прилично. Пожилая женщина, сидящая за спиной у Савна, пробормотала, что Старосте следует что-нибудь предпринять. Затем послышался голос старого Деймона, который заявил – Савн был с ним абсолютно согласен, – что ставить его светлость в известность о количестве выпитой человеком с Востока воды совсем не обязательно. После чего завязался шумный спор о том, кого Тэму следует пускать к себе в качестве постояльца, а кого нет. Спор завершился тем, что Деймон расхохотался и вышел из таверны.

Савн заметил, что зал довольно быстро пустеет. Многие заявили, что собираются обратиться к Старосте или Преподобному – оба сегодня отсутствовали – и попросить их “что-нибудь предпринять”.

Савн попытался представить себе, что тут можно сделать, когда Ма и Па встали, прихватив с собой Поли, и подошли к нему.

– Пойдем, Савн, – сказала Ма, – пора домой.

– А можно я еще немного посижу? Хочу поболтать с друзьями.

Родители переглянулись. Вероятно, они не смогли придумать причину для отказа и неохотно кивнули. Очевидно, Поли успела поссориться с одним из парней, скорее всего с Ори, поскольку не стала возражать, а молча направилась к повозке, пока Савн прощался с Ма и Па. Ему пришлось пообещать, что он вернется домой до полуночи.

Не прошло и пяти минут, как в зале остались лишь Тэм, Савн, Корал, пара их приятелей да еще несколько пожилых женщин, которые практически жили у Тэма.

– Ну, – сказал Корал, – он настоящий наглец, согласен?

– Кто?

– Как кто? Человек с Востока.

– Наглец? – переспросил Савн.

– А разве ты не заметил, как он на нас смотрел? – заявил Корал.

– Верно, – вмешался Лан, крупный парень, ученик Дудочника. – Будто мы трава, а он никак не может решить, стоит ли нас косить.

– Точнее, словно мы сорняки и вовсе не достойны его внимания, – добавил Тук, старший брат Дана, который уже десять лет служил учеником Кожевника.

Оба ужасно гордились, что имеют столь высокий статус.

– Именно так я и подумал, – согласился Корал.

– Не знаю, – возразил Савн. – А я подумал, что мне совсем не понравилось бы, если бы все на меня так пялились. Я бы испугался до смерти.

– Ну, на него наши взгляды не произвели ни малейшего впечатления, – сказал Лан.

– Верно, не произвели, – кивнул Савн.

– Ладно, хватит о нем болтать, – заявил Тук. – Ведь люди с Востока, кажется, слышат все, что о них говорят.

– И ты этому веришь? – осведомился Савн.

– Так говорят. – Тук неопределенно пожал плечами. Лан кивнул:

– И они могут испортить твою пищу даже после того, как ты поел.

– А зачем?

– А зачем ему убивать Рейнса? – спросил Корал.

– Не думаю, что он его убил, – ответил Савн.

– Почему? – удивился Тук.

– Потому что он не мог этого сделать. На теле Рейнса нет никаких следов, – заявил Савн.

– Может быть, он волшебник, – предположил Лан.

– Люди с Востока не бывают волшебниками.

Корал нахмурился.

– Ты можешь говорить все что угодно, но я думаю, что Рейнса убил он.

– И по какой же такой причине? – поинтересовался Савн.

– Откуда мне… – Корал замолчал и оглядел зал. – Что такое?

– Кажется, на крыше. Птицы, наверное.

– Да? Слишком большие.

Словно сговорившись, вся компания бросилась к окну. Корал опередил всех, высунул голову наружу и так же быстро отскочил назад.

– Что там? – спросили остальные.

– Джарег, – удивленно проговорил Корал. – Большой.

– И что он делал? – поинтересовался Савн.

– Стоял на краю крыши и пялился на меня.