Предтечи

Умирали его враги. Он жил.

Умирали его жены, дети и дети их детей. Он жил.

Жил, постепенно все больше подчиняя себя одной цели ~ стремлению понять, почему он живет.

Чудин с трудом оторвался от чтения. Было уже больше трех. "Ох, и не высплюсь же я," -- подумал он и прикинул: оставалось чуть меньше половины. Он закурил, положив книгу на грудь и глядя в потолок.

Безусловно, этот Жермен талантлив. Только настоящий талант способен создать такую достоверность. Не сочную, красочную, как американский вестерн, достоверность романов Дюма, а непривычную для фантастики, и потому тем более впечатляющую достоверность старой черно-белой кинохроники. Часто автор уходил от веками устоявшихся исторических представлений, но каждый раз его версия оказывалась убедительной, неправдоподобной порой, но вместе с тем удивительно реальной, -- как сама жизнь.

Чудин снова углубился в чтение.

1970 год. Под именем профессора Леонара Дюбуа Анн де Ла Ним стал работать в Лионском институте геронтологии. Нет, он не нашел еще разгадки своего долголетия. Но некоторые мысли у него уже появились.

Бессмертие -- что оно такое? Скажем так: неограниченное долголетие. Человек, наделенный таким бессмертием, может умереть от болезни или погибнуть в автомобильной катастрофе. Такое бессмертие, в отличие от бессмертия-неуничтожимости, бессмертия-феникса, философски допустимо. И к нему человек стремился всегда, отправляясь на поиски острова Бимини, как Хуан Понсе де Леон, или пытаясь в тиши тайной лаборатории получить спиртовой раствор философского камня, как бесчисленные поколения адептов Великого Делания.

Старение -- это технология смерти, фокус саморазрушения генетического кода. Отдельные клетки человеческого тела, помещенные в питательный раствор, сперва развиваются подобно нормальным одноклеточным, но максимум через 50 делений, за пределом Хайфлика, их колония гибнет, тогда как обычная амеба может делиться бесконечно. Почему? Потому, что смерть -- орудие эволюции, ибо только смертность индивида дает виду возможность эволюционировать, а значит выжить. С приходом бессмертия умрут эволюция и прогресс.

Но...

Взяв в руки палку, человек перестал приспосабливаться к окружающей среде. Он создал вторую природу, ставшую средой его обитания, экологической нишей, и он изменяет эту среду, оставаясь неизменным сам. Эволюции человека -- за исключением психологической -- уже давно нет. И смерть ему не нужна. Она -- рудимент, и как таковой постепенно отомрет. Постепенно -- за промежуток времени, соизмеримый со сроками эволюции.

В принципе человек бессмертен. Но есть в нем аппарат, который по достижении определенного возраста начинает вводить в процесс клеточного воспроизводства намеренные ошибки. Можно и нужно найти эту адскую машину, найти и обезвредить. И сделать это должна геронтология.

Однако, как и всякий аппарат, эта адская машина иногда не срабатывает. Вот тогда-то к появляются на свет Агасфер и Анн де Ла Ним, Элиас и Аполлоний Тианский. Будущее отбрасывает свои тени в настоящее -- гласит английская пословица. Эти люди и есть такие "тени будущего", бессмертные предтечи грядущего бессмертного человечества,

Член-корреспондент Академии Медицинских наук Борис Юрьевич Чудин закрыл книгу.

Многие из высказанных Жерменом мыслей можно развить на более высоком научном уровне, гораздо подробнее и точнее. Впрочем, сообразил он, в романах этого не требуется. Нет, но каков этот самый Жермен!

Чудин вспомнил лицо фантаста: невыразительное неброское, с тонкими, но блеклыми какими-то чертами -- лицо человека неопределенного возраста. Пожалуй, самое запоминающееся в нем -- очки. А если их снять?

Нет, недаром лицо это в первый же момент показалось Чудину безотчетно знакомым! Когда он мысленно попробовал снять с фантаста очки, он понял это наверняка.

Они уже встречались однажды. Это было в 1756 году в Париже. Чудин состоял тогда в русском дипломатическом корпусе, а писателя Анри Жермена знали как графа де Сен-Жермен.

1970