Страница 52 из 109
2 Жалобами на недостаточную заботливость родных, оставлявших его в заключении без книг, табаку и т. п., переполнены письма Бакунина из Шлиссельбурга.
3 Патриотический порыв, охвативший в начале войны русское дворянство и объяснявшийся его стремлением захватить проливы, нужные ему для вывоза хлеба в Европу, отразился и на братьях Бакунина. Впрочем в их решении поступить в армию сказывался и расчет таким доказательством патриотизма облегчить участь старшего брата, заточенного в крепость. Но в действительности братья Бакунина вступили на службу не в 1854 г. (кроме Александра, который попал в Тобольский полк и с ним очутился сначала в Румынии, а затем в Севастополе), а в 1855 г. и притом не в действующую армию, а в ополчение. Александр, вступивший в полк юнкером, прослужил всю кампанию, получил георгиевский крест и добился офицерского чина.
No 568. - Письмо сестре Татьяне.
[Июнь 1854 года - Шлиссельбург.]
Милая Татьяна, ты опять замолкла. Я начинаю думать, что ты также немножко ленива, как и все другие, и утешаю себя этою мыслью. Иначе твое молчание беспокоило бы меня. Я ж сделался совершенно практическим человеком: пишу только тогда, когда денег надо. Мои все вышли. Получил я от Елизаветы Ивановны (Пущиной 1.) 50 р. сер., но так как большая часть оных пошли на уплату апреля и мая, то на июнь мало осталось. Получил от нее также и табак и чай с милым и добрым письмом. Поблагодари ее пожалуйста хорошенько и горячо от меня. Книг же она мне прислать не могла по неимению, и я все-таки остаюсь без книг. Где Павел? Возвратился ли он в Петербург? Здоровы ли вы все? Милая Татьяна, пожалуйста напиши обо всем, а также и о брате Николая (Если это-не описка вместо "Николае", то речь идет о Валериане Николаевиче Дьякове, брате покойного Н. Дьякова.), о котором уж ты давно мне ничего не говорила. Где и на каком краю обширной России служат Илья и Александр? Получаете ли вы от них известия? Отца, мать обними крепко за меня и попроси их благословения. Сестер, братьев, племянников и племянниц поцелуй - и пиши пожалуйста поскорее.
Твой брат
М. Бакунин.
No 568. - Напечатано у Корнилова, II, стр. 501.
На оригинале имеется надпись карандашом: "1854". Корнилов по присущей ему невнимательности относит это письмо к сентябрю, тогда как по содержанию его совершенно ясно, что оно относится к июню, как видно из фразы, что денег "на июнь мало осталось", ибо уплачено из получки за апрель и май.
1 По-видимому деньги и вещи родные пересылали Бакунину через Е. И. Пущину. Но написать ей прямо благодарственное письмо Бакунин не мог, ибо имел разрешение переписываться только с родными, а потому просил последних выразить ей свою признательность. Позже он стал писать ей непосредственно.
2 Павел был с апреля по июнь в Крыму у Княжевича; Александр был на войне; Илья находился в Прямухине. Около того времени двоюродная сестра Бакунина Екатерина Михайловна Бакунина, дочь сенатора M. M. Бакунина (дяди Бакунина), уехала в Севастополь сестрою милосердия, на каковом поприще приобрела довольно широкую известность; впоследствии она играла некоторую роль в жизни Бакунина.
No 569. - Письмо к матери.
[19 июля 1854 года. Шлиссельбург.]
Милая, милая маменька! Наконец-то я дождался и от Вас нескольких строк, и какие все хорошие известия! Слава богу, что у вас все идет хорошо, и что отец здоров 1. Я думаю. Вы и он сильно тревожитесь за Александра 2. Но бог сохранит его нам, и он возвратится к Вам еще с крестом, заслуженным в благородном бою против врагов отечества. Кроме драгоценного сознания, что он исполнил долг всякого русского, эта военная эпизода принесет ему пользу на всю будущую жизнь. Скрепив его и телом и духом и довершив его практическое воспитание, она окончательно поставит его на ноги. Отправьте также и брата Илью:
ведь он смолоду имел призвание быть лихим казаком, и если не совсем изменился, то теперь все жилки должны гореть у него от нетерпеливого желания соединиться с братом.
Что сказать вам еще, добрые родители? Я здоров и спокоен и вас всех люблю всею душою и всем сердцем. Табак у меня есть и чай есть, только книг нет, потому что книги, присланные Елизаветой Ивановной и набранные бог знает, как и откуда, не могут считаться книгами. Вот им перечень: 1) Сочинения Кантемира, Хемницера и Хераскова, 2) О сохранении зубов, что для меня бесполезно, потому что уж сохранять нечего, 3) Путешествие по Южной Франции какой-то г-жи Жуковой 4, etc., etc.
Прощайте, благословите меня и будьте все здоровы. Ваш сын и брат
М. Бакунин.
No 569. - Напечатано у Корнилова, II, стр. 499-500. Дата устанавливается по карандашной надписи на письме (но это могла быть и дата получения письма, а не его отправления).
1 Все сыновья кроме Александра и разумеется Михаила собрались летом в Прямухине, что естественно доставляло родителям большое удовольствие.
2 Александр тяжело захворал -на фронте лихорадкой, и одно время опасались за его жизнь.
3 Бакунин ловко пользуется случаем, чтобы незаметно для тюремщиков ввернуть сообщение о том, что вследствие цинги, которая в Шлиссельбурге могла только усилиться, он потерял все зубы.
4 Жукова, Марья Семеновна (1804-1855)-русская писательница, помещавшая свои повести и рассказы в журналах и альманахах. Отдельными изданиями вышли ее "Вечера в Карповке" (Спб., 1837-38) и "Очерки южной Франции и Ниццы. Из дорожных заметок" (Спб., 1844). О последней книге Бакунин здесь и говорит.
No 570. - Письмо к Е. И. Пущиной.
[Июль 1854 года. Шлиссельбург.]
Милостивая государыня, или лучше добрая, добрая Елизавета Ивановна! Благодарю вас от всей глубины души за Ваши два письма и за Ваши посылки. Мне давно хотелось иметь случай поблагодарить Вас и всех Ваших за участие, которого я сам ничем не заслужил и которое единственно приписываю Вашему доброму расположению к моим родным, а также выразить Вам, как драгоценна и незабвенна для меня память Ивана Александровича (Генерал Набоков, покойный отец адресатки.), который, так оказать, заставил меня любить себя как отца. Вы поймете, с какою живою радостью я прочел то, что Вы мне пишете об старике-отце (Отце Бакунина, Александре Михайловиче.). Дай бог ему еще долгой жизни, и хоть мне по моей собственной вине и не суждено быть утешением его старости, пусть сестры и братья будут еще долго, .долго для него и для матушки источником радости. Табаку и чаю у меня набралось теперь такое огромное количество, что я мог бы открыть лавку, и потому прошу Вас некоторое время не присылать более ни того, ни другого. Деньги в собственном виде лучше всего, потому что их легко превратить и в табак и в чай, если понадобится. И за книги также благодарю: должно быть, кто-нибудь собирал их после вавилонского столпоразрушения, так мало между ними сродства и связи. Я скоро возвращу Вам их назад и все в целости, хотя, признайтесь, многие из них и не стоят хранения.
Преданный вам и от глубины души благодарный
М. Бакунин.
No 570. - Напечатано у Корнилова, II, стр. 500. На оригинале имеется карандашная надпись: "1854". Это - первое письмо к Е. И. Пущиной. Как Бакунин добился разрешения писать ей, из документов "Дела" не видно. Вероятно дочери генерала И. А. Набокова нетрудно было добиться разрешения переписываться с родственником, хотя и дальним.
No 571.-Письмо к Е. И. Пущиной.
6 сентября 1854 года. [Шлиссельбург.]
Милостивая государыня, Елизавета Ивановна!
Еще раз обращаюсь к вам с просьбою. Бог знает сколько месяцев прошло с тех пор, как я получил последнее письмо из дому. Моя Татьяна совсем замолкла. Ради Бога, скажите, что с ними делается? Здоровы ли, живы ли все? Отец так стар, и кроме того наше семейство так часто испытано было горькими потерями, что, несмотря на всевозможную твердость, несмотря на самоувещания, которыми утешаешь себя, сердце поневоле трепещет и ноет. Вы так добры, что не посетуете на меня за это новое беспокойствие. Я писать не охотник, да и про других думаю также, и это меня несколько успокаивает насчет моих родных.