Страница 2 из 9
- Ты сам-то через болота хаживал? - спросил Тим. - В трясину не заведешь?
- Хаживал не хаживал, - поморщился Боня, - какая разница. Положитесь на меня, все будет нормально. Трясина штука опасная, но я ее сумею распознать. Обучили когда-то. В свое время, по молодости, я на болотных удавов охотился, так что опыт есть.
- Эге, - Тимыч вытаращился на Боню, - тут еще и удавы водятся?
- Да не бойся ты их, - успокоил его Хозяйственный, - они не ядовитые. Они не жалят, а только душат.
- И на том спасибо, - пробурчал Тим.
- Так, - энергично принялся распределять обязанности Боня, - я впереди, дорогу шестом щупаю. Тим, ты сзади страхуешь повозку. Чуть что - ори погромче. Нигу спрячем в кожаный непромокаемый мешок, я сам ее понесу. А ты, Шутик, вместо аварийного плота. Если кто тонуть будет, спасай.
- Есть! - Шут лихо козырнул. - Тем более что я - самое лучшее и совершенное спасательное устройство. Непотопляемое, непромокаемое, не...
- Тихо! - гаркнул Хозяйственный. И тоном ниже добавил: - Хватит болтать. Пошли.
- Не хочу в непромокаемый! - запричитала Нига, - там дышать темно! Не видно ничего, тоска!
- А ты сама себя пока почитай, - посоветовал Тим, - вот и не скучно будет.
- И то дело, - успокоилась Нига и позволила упрятать себя в мешок.
Как оказалось, дорога находилась неглубоко под водой, почти сразу под зеленой густой ряской. Боня сторожко продвигался вперед, тыкая впереди себя и по сторонам длинной, в полтора своих роста, крепкой жердиной. Левее и правее затопленной дороги было глубоко - шест нырял в воду полностью, подымая со дна гулкие пузыри болотного газа. Сильный нефтяной запах щекотал тимкины ноздри, напоминая ему прежнюю жизнь, с ее автомобилями и бензиновой вонью на улицах.
Тихо было над болотом. Тихо и жарко. Комары остались в береговых зарослях, не звенели над ухом. Птиц тоже не было. Только какая-то черная точка, словно привязанная к невидимому колышку, одиноко висела высоко в небе.
- Боня, у вас здесь кроме болотных удавов, случаем болотные орлы не водятся? - Тим потыкал пальцем вверх. Хозяйственный задрал голову, минуту смотрел в вышину, щурясь от солнца. Потом вытер пот с лица рукавом.
- Этому орлу давно пора крылья скакульим кинжалом подрезать, - тыкая шестом в воду, сказал Боня, - нашли-таки. Ч-черт...
Путники продолжали идти. Хозяйственный молча прощупывал жердиной дорогу, не отвлекаясь на зловещую птицу. Тим, напротив, то и дело задирал лицо к небу, пока не оступился и не искупался по уши в болотной жиже. После этого он тоже перестал отвлекаться. Один Шут чувствовал себя прекрасно: он сидел на Люпе верхом и то весело барабанил себя по пузу, то показывал птице кукиши, то противно дудел в кулак, словно простывшая труба. Короче, развлекался как мог.
- Хорошие места, - сказал он, устав от безделья, - славные. Там, дальше, болотный отшельник должен жить. Я у него как-то месяц гостил. Славный малый! Раньше тоже работал у Торсуна. И тоже шутом. Но оказался слишком глупым для такой ответственной должности... По недомыслию однажды взял и выиграл у короля партию в бильярд. Вот дурак!
- И что? - поинтересовался Тим, сплевывая пот с губы, - в тюрьму посадили?
- Не, - Шут почесал грудь, - не успели. Удрал. Забрался в болото, куда подальше. Отсидеться, так сказать, решил. Да навсегда здесь и остался. Начал знахарить, колдовством увлекся... В избушке, где он нынче обитает, раньше ведьмак жил. Мелкий ведьмак, не сильный. Полуведьмак даже. Вот от него там разные колдовские книжки остались, лечебные рецепты всякие. С людьми отшельник не встречается, да оно ему и не нужно: сам себя лечит, обстирывает, обшивает. Еду ему звери приносят. Это колдовство он хорошо освоил, виртуозно
- Отшельник, говоришь? - переспросил Боня. - Очень хорошо. Будет где переночевать. А то темнеть скоро начнет. Поднажали! - он принялся суетливо работать шестом, поднимая брызги и баламутя воду. Люпа пошла быстрее.
- Эй-эй! Не так шустро. - Тим не поспевал за повозкой. Он побежал, высоко поднимая колени, как спортсмен на разминке. - Отстаю-ю!
Боня не слышал, весь уйдя в работу. Тимыч ухватился за боковину повозки, поскользнулся и ухнул на глубину, потянув за собой возок. Колеса поплыли по грязи, повозка угрожающе накренилась.
- Полундра! - взвизгнул Шут и свалился с лошади в воду. Люпа испуганно заржала, озираясь. Только сейчас Хозяйственный почувствовал - что-то не так. Он резко обернулся и на миг застыл, соображая, что делать: Тим шлепал руками по ряске и дурным голосом кричал "Тону!", хотя стоял по грудь в воде и больше не погружался; повозка неотвратимо сползала с дороги, Люпа билась в упряжи. Шут, лежа на воде, лихорадочно накачивал себя воздухом, приобретая фантастические размеры.
- Стоять! - Боня рысью подбежал к повозке, цепко ухватил ее под задок, с натугой приподнял его и изо всех сил потянул к себе. Повозка неустойчиво зашаталась.
- Шут! Помогай, - просипел Хозяйственный, с трудом, рывками вытягивая повозку на дорогу. Вдруг стало гораздо легче; повозка дрогнула и застыла колеса оказались на твердой почве.
- Тимыч, ты как? - запричитал Боня, огибая повозку. - Не утоп еще? И не вздумай, это опасно для жизни! - Хозяйственный остановился, как на стенку налетел. Рот, помимо его воли, растянулся до ушей: Шут, раздувшись до размеров хорошей прогулочной лодки, медленно дрейфовал недалеко от дороги. Тим славно устроился на его мягком животе и деловито выливал из снятых сапожек мутную воду.
- Ту-у-у, - прогудел Шут, - а мы в кораблик играемся. Правда здорово? и помахал рукой.
Через час сделали привал. Дорога как раз в этом месте вынырнула над поверхностью воды, образовав высокую сухую площадку посреди повсеместной сырости. Здесь даже росла трава, так что было на чем полежать и расслабиться.
Солнце клонилось к закату, над болотом повисла тонкая пелена тумана. Откуда-то налетели комары, наполнив стоялый воздух раздражающе громким зудом. Хотелось спать. Тим зевал во весь рот.
- Может, здесь на ночь останемся? - предложил Шут. - Мне-то все равно, но Тимыч, похоже, шибко устал. Вон, челюсть себе сейчас напрочь вывихнет. Эк зевает!
- Может быть, - с сомнением согласился Хозяйственный. - Не нравится мне тут. Слишком хорошо! Смахивает на ловушку.