Страница 40 из 62
Фу. Как это мерзко. Воображение всегда рисовало мне самые ужасные картины в самых ярких и насыщенных красках, как бы специально подчеркивая их реалистичность.
Когда бурное веселье банды улеглось во второй раз, Гарх, вплотную приблизив ко мне свою оскаленную пасть, так что даже невооруженным глазом стало видно очень много острых, ужасных и слишком давно не чищенных зубов, весело прохрипел:
– Ты предложил нам неплохое развлечение, дружок, и мы уже давно так не веселились. К тому же впереди, как мне кажется, нас ждет еще очень много интересного, но если ты наивно полагаешь, что Скалк позволит тебе легко умереть, то здесь, мой друг, ты глубоко ошибаешься. Он всего лишь немного покалечит тебя, а уж потом, не торопясь, без всякой суеты вытянет все жилы.
– О большем и мечтать нельзя, – чуть слышно ответил я, судорожно сглотнув комок, неожиданно подступивший к горлу, и мимоходом отметив про себя, что с такой душевной теплотой и отзывчивостью этому образцу добродетели нужно было идти работать в «Мир без насилия» или в какую-нибудь другую благотворительную организацию.
Сказать по правде, это было несколько не то, на что я надеялся, ввязываясь в эту аферу, но раз уж чудовища проглотили наживку, то можно было считать, хоть и с некоторой натяжкой, что первый раунд остался за мной. Теперь оставалась, в принципе, самая малость – прикончить Скалка – и радоваться жизни.
– Когда все это закончатся, я буду гордиться тобой, – подвел итог внутренний голос.
– У меня появился мощный стимул, спасибо за оказанную честь.
– Ах, право не стоит, и...
– Все, достаточно. – Меня начинала утомлять эта пустая болтовня.
– А по какому принципу вы выбираете палачей? – задал я неожиданный вопрос, переключаясь на насущные проблемы и постепенно начиная более или менее контролировать страх, холодной судорогой скрутивший внутренности. Гарх оскалился, так что моему взору опять предстало слишком много зубов, которые, если быть до конца откровенным, начинали меня пугать с каждым разом все больше и больше.
– Принцип? Да самый простой. Скалку эта работа нравится больше всего на свете. Он не согласится променять ее ни на что. А насчет того, как происходит у нас вступление в должность, так это тоже очень просто – претендент бросает вызов, и если убивает противника, то заступает на автоматически освободившуюся должность.
– Вот она – демократия в действии, – встрепенулось затихшее было подсознание, – идеальное общество равных возможностей и...
– Тогда для чего мне драться со Скалком за место палача, если с тем же успехом я могу побороться с тобой за место главаря? – спросил я.
Он оскалился еще шире:
– А вот этого, к сожалению, мне не позволят мои славные ребята. Скалк знает, как калечить, не убивая, а я сразу же сгоряча разорву тебя на куски – и мы лишимся развлечения на остаток сегодняшнего вечера.
Логика была железной, что ни говори. Эта тварь заботилась не о личной выгоде, а об общественном благе, и это, с точки зрения любого члена банды, несомненно, делало ей честь.
– Как у вас здесь все здорово устроено, – с чересчур наигранным воодушевлением выдавил из себя я.
– Это точно, – веселясь от души, жизнерадостно прохрипел он.
Со стороны весь этот оживший кошмар выглядел не более чем милой беседой двух старых закадычных друзей за кружкой чая с конфетками на тему «как мы сначала будем дружно веселиться, а уж только потом без спешки вытягивать жилы». Ну, сволочь проклятая, я тебе устрою веселье...
– А если я прибью палача, то, заняв его место, стану полноправным членом вашего клана? – Мой голос дрожал от бешенства, успевшего заглушить даже страх.
Они опять завыли как потерпевшие.
– Ко-о-о-не-чно! – сквозь смех прохрипел демон. – Даю слово, а мое слово здесь кое-что значит, правда, ребята?
«Ребята» дружно заревели, подтверждая нерушимость его обещания.
После чего все сомнения остались позади, а своим «конечно» он выписал лицензию на отлов и отстрел живодера Скалка без ограничения, в любое время года, в любом заповеднике.
– Ну что ж, в таком случае все готово, – подумал я. – Давайте начнем веселиться!!!
Эти сволочи отказались выдать мне холодное оружие, мотивировав данный отказ тем, что я могу поступить подло, воткнув его в себя. Таким образом я не только избавлюсь от запланированных мучений, но и лишу банду законного вечернего праздника. Правда, определенные правила здесь все же существовали[107], поэтому нас со Скалком поставили в «одинаковые» условия, выдав каждому по «небольшой» дубине.
В лапах этого монстра дубина смотрелась как кисточка, мне же с трудом удалось поднять ее. И эти шутники предлагали забить подобное чудовище при помощи такой палки!
Расклад меня никак не устраивал, поэтому я попросил другое оружие, но мне было мягко отказано.
– Ты можешь попробовать убить его голыми руками, – посоветовал Гарх, находящийся в самом веселом расположении духа. – Это не запрещается нашими правилами. И даже более того – всячески поощряется.
– Спасибо, мне не хочется пачкать руки, – зло ответил я, собираясь высказать все, что я думаю о таких правилах, но в этот момент мое внимание привлек массивный браслет из металла, болтавшийся на его когтистой лапе.
– Ты бы не мог оказать мне маленькую услугу? Одолжи ненадолго свой браслет, – попросил я как можно небрежней, пытаясь не выдать волнения, несмотря на все мои старания проскальзывающее в голосе. – Когда все это кончится, обещаю вернуть его тебе в целости и сохранности.
– Хочешь подарить своей подружке? – Эта тварь бессовестно смеялась мне в лицо.
– Нет, хочу с помощью этого счастливого талисмана победить в схватке. Ты дашь мне браслет, а я отдам тебе свою дубину и буду драться без нее. Наверно, это будет выглядеть достаточно забавно, чтобы весь ваш отряд бойскаутов бросил на время рассматривать порнографические открытки, вытащил руки из штанов и посмотрел на это. Ну как – по рукам?
– Если выиграешь, я тебе его подарю, – прохрипел Гарх, видимо для пущей убедительности скаля зубы в очень недоброй улыбке, и одновременно хотя и с неохотой, но все же снимая браслет. Было непонятно, понял он мою шпильку насчет открыток или нет, но окончание предложения развеяло все сомнения. – Но помни, если проиграешь, а выиграть у тебя нет ни единого шанса, то будешь жить не меньше двух или трех дней, и это будут очень, очень длинные дни, поверь мне на слово, наш общий друг позаботится об этом.
– Я все больше и больше начинаю любить этого славного парня Скалка и его веселых приятелей, – поделился своими соображениями по этому поводу внутренний голос.
– Будем надеяться, что дохлым, он покажется тебе намного привлекательнее, потому что в мои ближайшие планы входит убийство этого урода.
– Чудесно, тогда давай не будем тянуть и сделаем это прямо сейчас.
– Давай! – согласился я без особой уверенности, после чего на нетвердых ногах подошел к Компоту, уныло сидящему в сторонке в ожидании, когда из него наконец-то сварят суп.
Мы немного пошептались, я сделал кое-какие приготовления и, дрожа как заяц, пошел делать обычную работу рядового героя – совершать подвиги, убивая злобных чудовищ...
Посмотреть на шоу собралась вся банда. Гарх, по-видимому, в душе был либералом, поэтому снял даже часовых. Хотя, может быть, они снялись сами, ни у кого не спрашивая разрешения. После чего весь этот выводок негодяев устроился таким образом, что получился круг, служивший рингом довольно-таки приличных размеров, которых вполне хватало для свободного перемещения и различных маневров во время боя.
У меня сложилось впечатление, что Скалк, безусловно являясь для местных фэнов признанной звездой, номером первым, так сказать, заслуженно считался любимцем публики. Поэтому нет ничего удивительного в том, что за него горячо болели и переживали абсолютно все, за исключением, пожалуй, только меня, Компота и Билли. Но, видит бог, для этого у нас были достаточно веские причины.
107
Подозреваю, что в глубине души они наверняка считали себя не иначе как благородными разбойниками.