Дык

- Дык, - сказал Антоныч. - А мусорка своего нам на съедение дашь?

- Дырку вам от бублика, а не Шарапова!

- Тогда я схожу, - Антоныч с трудом выбрался из машины и направился к менту, который стоял, постукивая своей полосатой палочкой по колену и нетерпеливо ждал.

- Почему нарушаете! - утвердительно заорал гаишник, вовсе не ожидая ответа Антоныча. - Пройдемте непосредственно со мной!

- Э... Начальник, - ласково проговорил Антоныч. - Дык, мы ж ничего не нарушили! Ехали себе и ехали, а тут бац!

- Пройдемте! - не слушал возражений гаишник.

- Понимаешь, начальник, у меня сосед - такая сволочь - вечно что-нибудь подстраивает. Сегодня еще ничего, бампер открутил, а неделю назад - вообще колесо. Дык, мы тут совсем не при чем!

- Права! - потребовал милиционер, кося глазом и протягивая руку в перчатке.

Антоныч вздохнул и протянул права. Гаишник раскрыл документ. С фотографии на него, весело ухмыляясь, смотрело пухлое лицо Сидора.

Сверив физиономию Антоныча с фотографией, страж порядка пришел к выводу, что перед ним не тот, кто на фотографии.

- Поддельные! - зарычал он. - Пройдемте!

- От заладил! - воскликнул Антоныч. - Дык, ты чтож не видел, что я не с водительского места вылез? Водитель у нас шибко толстый, а машина шибко маленькая. Понимаешь, мы сегодня с утра позавтракали не вылезая из машины, Сидора и разнесло, дык он и застрял там между сидением и рулем. Ему, однако, не выбраться.

Милиционер задумался.

- Нужен водитель!

- Елы-палы! Ну, пошли, - не выдержал Антоныч, - покажу тебе водителя.

Они подошли к "Запорожцу", причем Антоныч по дороге подобрал бампер и спрятал его за спиной.

Гаишник наклонился к окошку, прищуря глаз изучил Сидорову рожу. Сидор при этом осмотре нервно дергался, открывал рот, чтобы сказать какую-нибудь грубость, но вовремя одумывался и молчал.

- Видишь, - сказал Антоныч. - Плохо ему, застрял бедняга. Тужится, а вылезти не может.

Милиционер распрямился.

- А что в багажнике?

- Дык, канистрочка с бензином... Ну, и книжки.

- Открыть!

- Фтородент, открой!

Вася, которого сделали ответственным за все, что лежало в багажнике, выбрался из машины, позвенел ключами и открыл.

- А! - заорал гаишник. - Это что?

- Портвейн, - робко сказал Василий.

- Понимаешь, начальник, у Васи вот тетушка в Ленинграде умерла. (Вася сделал жалобное лицо.) Мы едем поминать. А как поминать без этого самого? Сам понимаешь!

Гаишник подвигал челюстью, обернулся и пристально посмотрел на Антоныча.

- А! - опять заорал он. - А что ты прячешь за спиной?

Антоныч показал бампер от машины.

- Спекулировать запчастями едешь! Пройдемте!

- Дык, - офонарел Антоныч. - Это ж у нас бампер-то отвалился, у нашего "Запорожца". Я ж говорил уже.

- Не положено.

- Чего не положено?

- Не положено, - уперся гаишник.

Вася Фтородентов втихаря закрыл багажник, сунул ключи в карман.

- Чего мы сделали-то? - добивался вразумительного ответа Антоныч.

- Не положено, - твердил твердолобый мент. - Пройдемте.

- А! - осознал вдруг Фтородентов и снова открыл багажник. Гражданин начальник, а вот за упокой моей любимой бабушки... - он протянул дорожному стражу бутылку порвейна. - Помянуть-то надо!

- Не положено, - буркнул гаишник, но бутылку взял, обошел вокруг машины, посмотрел на номер, повернулся к митькам спиной и зашагал к своей будочке, помахивая в левой руке жезлом, в правой бутылкой портвейна.

Антоныч и Василий по-быстрому залезли в машину, Сидор нажал на педаль, "Запорожец" громко чихнул и сорвался с места.

- Дык!.. - сказал Антоныч.

- Елы-палы, - подтвердили Сидор и Серега.

Василий погладил Мирона и опять уткнулся в окно.

"А как там без меня Настенька?" - думал он...

Глава девятая,

Свобода

- Что на месте тебе не сидится? -

Ты в ответ вопрошаешь строго.

- Я отныне вольная птица,

Отпусти ты меня на свободу!

Е.Глебова

- Свобода!!! - орал Антоныч, высунувшись из окна. Его волосы были откинуты назад встречным ветром, он блаженно жмурился, показывал язык машинам, которые обгонял их "Запорожец", и орал.

- М-м-м, - радостно мычал Сидор, подпрыгивая за рулем. Навстречу неслись белые полосы, "Запорожец" подпрыгивал на обычных для советского шоссе ухабах.

Счастливые Васька и Серега, обнявшись, выкрикивали "Матросскую тишину". Мирон на коленях у Василия истошно вопил. В общем, всем было хорошо.

Но тут резкий милицейский свисток заставил Сидора опять обругаться и затормозить. Все обернулись к заднему стеклу. В десяти метрах стояла милицейская машина, и от нее шел к "Запорожцу" гаишник, точная копия первого. Гаишник точно также постукивал по ноге жезлом и преглупо ухмылялся.

- Холера! - сказал Сидор. Было видно, что и к этому гаишнику он не пойдет.

- Если дело пойдет такими темпами, - проговорил Фтородентов, готовя ключи от багажника, - не проехав и пол пути до Питера, мы растеряем весь портвейн.

Василий и Антоныч вылезли из машины.

- Начальник, а чо мы сделали? - послышался голос Антоныча.

- Почему без бампера едем? Непорядок!

- Дык вот же бампер! - закричал Серега, высовываясь из машины и протягивая менту бампер. - Во! Почти как настоящий!

- Не положено!

- Начальник! - гнул свою линию Антоныч, в то время как Фтородентов открывал багажник. - Дык, бампер мы специально сняли, в ремонт едем! Нам на предыдущем посту ГАИ посоветовали!

- Не положено!

Потом они замолчали. Фтородентов в полном молчании передал гаишнику бутылку, затем вместе с Антонычем они показали язык удаляющемуся менту и залезли в машину.

- Скоты какие, - произнес Антоныч. - Не доедем так до Ленинграда!

- Дык, может и не ехать? - предложил Фтородентов.

- Ты что! - возмутился Сидор. - Как не ехать! А мой роман? Дык, а кто доставать питерских митьков будет?

- Телеграмму пошлем...

- Телеграмма денег стоит! Решили ведь ехать, а теперь на попятный! Тоже мне, браток называется!

- Ну, - примирительно сказал Василий. - Едем, так едем! Хотя можно было бы и десять копеек подкинуть.

- Зачем?

- Орел - поехали бы, решка - назад в Москву.

- А-а-а!!! - заорал Сидор.

- Да нет, едем, едем! - сказал Вася.