Новая кровь

— Сара, нам нужно поговорить.

— Да, нужно, — твердо произнесла Сара. — Ты не должен командовать моими детьми. Ты не должен…

— Нет, Сара, об этом позже, — оборвал ее Кейд. — Нам нужно поговорить о Терреле. Женщина сразу утихла.

— Сара, Террел был связан с НФОС куда сильнее, чем ты думаешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Он помогал им прятать контрабанду.

— Я знаю, что Террел давал им деньги, но здесь все кого-то да поддерживают.

— Он не просто отдавал им сэкономленные монетки. — Кейд вздохнул и хлопнул ладонью по краю стола. — Когда Террел задерживался в лавке, он делал горшки, особые горшки.

— Но, Кейд, ведь Террел именно этим и зарабатывал себе на жизнь!

— Я знаю, — Кейд наклонился над столом. — Но это были горшки с тайниками.

— И что же в них прятали?

— А черт его знает! — Кейд пожал плечами. — Оружие, деньги, послания, может, даже наркотики. Сейчас это неважно. Важно, что Террел делал это для НФОС. Он не просто давал им деньги — он работал на них.

— Я в это не верю!

— Поверь, — Кейд откинулся назад, глядя в глаза Саре. — Я выяснил, что НФОС — это крупная подпольная организация, отлично организованная, имеющая своих людей в самых разных районах города. Террел был одним из них, это и послужило причиной его смерти.

— Но почему?

— Я еще не до конца уверен. Здесь может быть множество причин. Возможно, его выследили представители конкурирующей группировки. Может быть, его предал кто-то из своих. А возможно, убийцы и сами были из НФОС.

— Но почему?! Если Террел помогал им, зачем им было его убивать?

— Да мало ли? Например, кто-нибудь перехватил груз. Или из-за внутренних разборок, — голос Кейда был полон горечи. — Сара, Санктуарий — это воплощение беспорядков и безумия. Никому не известно, кто за что отвечает. Зоны влияния ежедневно меняются. Да что там ежедневно — ежечасно! Кто-то почему-то решил, что Террел нарушил какое-то правило, и его заставили за это поплатиться.

У Сары дрожали губы, а лицо залила бледность, но она не знала, что тут можно сказать.

— Отсюда, — продолжал Кейд, — мы можем сделать кое-какие выводы.

Он сделал паузу, но Сара продолжала молчать. — Террела мучили не для того, чтобы получить какие-то сведения.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что его убили здесь, пока вы спали. Ни ты, ни дети не проснулись. Почему? Магия? Вполне возможно. Сонное зелье? Менее вероятно. Никто не услышал ни единого звука за все то время, пока Террел умирал. Я полагаю, это магия. Заклинание, удерживавшее все звуки внутри того помещения, где находился Террел и его мучители. — Кейд покачал головой. — Масса энергии. Почему бы просто не похитить, увезти куда-нибудь и допросить уже там? Но нет, они убили его именно здесь. Я вижу две причины: либо его смерть хотели сделать показательной, либо это месть. Более вероятна вторая.

— Я не понимаю…

— Если бы Террела убили в назидание другим, это сделали бы каким-нибудь другим способом, менее рискованным и более наглядным. Кроме того, как я уже говорил, множество людей занимается тем же, чем и Террел. Он был недостаточно крупной фигурой для того, чтобы послужить примером. Нет, это была месть, — Кейд скрипнул зубами. Кожа на его лице натянулась, и шрамы сделались более заметными. — Они переломали ему все кости, Сара. Подумай об этом. Это не обычные пытки. Насколько мне удалось разузнать, никого еще не убивали подобным образом. Террела убили именно так потому… потому, что кто-то знал…

— Знал о том, что случилось с его руками, — договорила Сара.

Кейд удивленно посмотрел на женщину. Так, значит, Террел ей рассказал…

— Да, — тяжело проронил Кейд и замолчал.

На некоторое время они погрузились в воспоминания. Саре вспомнилась теплая ночь, приближающаяся гроза и ее молодой муж, который сидел рядом с ней на кровати и монотонно рассказывал о своем увечье. Их семья — он, Кейд и их мать — переселилась в Низовье. Им пришлось это сделать, потому что погиб отец, и у них не было ни денег, ни родственников, которые могли бы им помочь. Мать бралась за любую работу, какую только, могла найти, и время от времени покупала Террелу грифельные доски и мел. Рисование помогало Террелу смириться с нынешней жизнью и давало надежду когда-нибудь выбиться в люди.

Но вот однажды — через четыре года после их переезда в Низовье — его окружила уличная банда. Они разбили доску, растоптали мелки и переломали ему пальцы, искалечив Террела на всю оставшуюся жизнь. Мечту стать художником пришлось забыть…

У Кейда были другие воспоминания.

— Сара! — позвал он. Женщина подняла голову и посмотрела на деверя. В глазах у нее стояли слезы. — Террел рассказал тебе, что произошло. А остальное тебе известно?

— Остальное?

«Значит, он ей ничего не сказал, — подумал Кейд. — Ну что ж, так я и думал».

Кейд никогда прежде ни с кем об этом не говорил, предпочитая держать такие вещи при себе. Сегодня он впервые решил не молчать, хотя и не видел смысла в подобной откровенности.

— В ту ночь Террел вернулся домой с прокушенными губами, — хрипло произнес Кейд. — Он кусал их, пытаясь сдержать крики. Его руки… Если бы он добрался домой побыстрее, возможно, кости еще удалось бы сложить правильно. Не знаю. Они были размозжены. — Кейд говорил, не глядя на Сару. — Террел был едва жив от боли. Мама… — Кейд вздохнул. — Мама пыталась лечить его. Она всю ночь просидела рядом с Террелом, рыдая над переломанными пальцами, как будто ее слезы действительно могли смягчить боль.

Эта картина до сих пор стояла у Кейда перед глазами… Он лежит на койке, занавеска, разделяющая их однокомнатную лачугу, истрепалась до дыр и ничего от него не скрывает… Мать потом каждый вечер укачивала Террела, словно малыша, и укладывала спать рядом с собой, потому что по ночам его мучил один и тот же кошмар — хруст ломаемых пальцев.

— Мы ничем не могли ему помочь, абсолютно ничем. — Кейд повернулся к Саре, в его глазах была такая ярость, что женщина предпочла отвести взгляд. — Но тогда — я уверен в этом — я получил один дар. Сара, я получил месть.

При этих словах голос Кейда дрогнул. Он рассказал, как нашел на улице, среди грязи и отбросов, веревку и как выковырял из стены одного из немногих в Низовье настоящих домов — домов, а не хибар, — кирпич. Как он привязал веревку к кирпичу и принялся ждать.

— Я ждал три ночи, — Кейд встал. Все его тело напряглось от воспоминаний. — Ждал, пока не выследил, где они ночуют. Потом я взял веревку и кирпич и отыскал тех, кто это сделал. — Глаза Кейда были совершенно дикими. — Я нашел их, — Кейд вздохнул. — Я поймал их и избил. Избил до потери сознания. — Он глубоко вздохнул и на время умолк.

— Я нашел их. Я не стал их убивать. Я сделал так, чтобы в будущем никто из них не смог рисовать. Кейд сел, не глядя на Сару.

— Террелу тогда было тринадцать лет. Мне — одиннадцать…

В комнате стало тихо. Сара во все глаза смотрела на Кейда, а тот глядел куда-то в сторону. Сара поняла, что Кейд смущен. Он рассказал ей то, чего не рассказывал никому. Он поверил ей свою тайну. Сара поняла, что именно здесь таится ключ ко всем загадкам Кейда, но пока что она не могла его найти. Сейчас Кейд занимал все ее мысли. Подумать только, ему тогда было столько же, сколько сейчас Тосу…

— Сара… — теперь голос Кейда был мягким. Он никогда прежде не разговаривал с ней таким тоном. — Тот, кто убил Террела, знал эту историю. Знал, что произошло с Террелом, знал о его страхах.

— Его до сих пор мучили кошмары… — отозвалась Сара.

— Я так и думал. Они знали об этом, Сара, но я пока не знаю, как они узнали об этом. Ответ находится в Низовье, Именно туда я и собираюсь пойти…

Кейд стоял рядом с ветхим мостом. За мостом лежала его цель — Низовье.

От медленно текущих вод реки Белая Лошадь поднималась отвратительная вонь — запах отбросов, гниения и смерти. Кейд не обращал на этот запах ни малейшего внимания. В конце концов, он вполне мог бы сказать, что здесь пахнет домом.