Новая кровь

Сара молча кивнула.

— Отлично. Сара, мы поговорим попозже. Я здесь. Я не могу изменить того, что случилось, но теперь я здесь. Вам больше не придется бояться, — с этими словами Кейд вышел из комнаты. Сара осталась сидеть, глядя на оставленный им кубок. Надо бы встать и показать Кейду комнату, ту комнату, которую она приготовила для него еще несколько месяцев назад, но он и сам ее найдет, поймет, какая для него…

Падающий из окна свет играл на эмали, покрывающей кубок. Он был… Террел очень мало говорил о Кейде — во всяком случае, о взрослом Кейде. Зато он часто ударялся в воспоминания об их детстве, о медленно засасывающей трясине нищеты, о семье, члены которой изо всех сил старались держаться друг за друга, о беспросветном отчаянии, окружавшем их со всех сторон. Террел говорил, что Кейд всегда был сильным. Всегда был настоящим бойцом. Никто не мог его побить.

Но каков он теперь, нынешний Кейд, вооруженный мужчина в доспехах, с нелепой косичкой — ну кто такую носит в наше время7 Сара почти ничего о нем не знала. Террел говорил, что Кейд — своего рода воин, только богатый. Он помог Террелу завести свое дело, купил ему этот дом. Дал деньги, но… внушаемый этим человеком трепет оказался для Сары неожиданностью

Все дело в его глазах. Не в шрамах, оставленных ножом и мечом, и даже не в его странной манере говорить. Все дело в глазах. Сара отчетливо рассмотрела эти глаза, в которых отражались цветные блики, отбрасываемые кубком. Суровое лицо, густые брови, не правдоподобно черные волосы… Его глаза. Они были темными — такими же, как у Террела, — но…

Сара сдавила кубок в руке. Глаза Кейда были подобны оружию. Они пронзали ее, атаковали, наводили ужас… Сара поставила кубок перед собой. Кубок был немного помят. Кейд смял его, даже не заметив этого. Но Сара не увидела этого. У нее перед глазами до сих пор стоял взгляд Кейда.

Несколько дней спустя Кейд сидел на каменной скамье в маленьком садике, расположенном за домом Террела, и точил меч, неспешно подправляя малейшие огрехи на бритвенно-остром лезвии. Солнце плясало на клинке и пускало солнечные зайчики в глаза Кейду, но тот не обращал внимания на подобные мелочи. Размеренное шуршание точильного камня помогало ему привести мысли в порядок.

Все оказалось намного сложнее, чем выглядело поначалу.

Вжжик…

Видимо, Террел был куда сильнее вовлечен в дела НФОС, чем это казалось Саре.

Вжжик…

Его убили — замучили, — именно из-за этого.

Вжжик…

Террел ухитрился встать кому-то поперек дороги.

Вжжик…

Черт бы их всех побрал!

Кейд запустил точилом в дальнюю стену дворика. Проклятие! Почему он не обратился ко мне?

Эта мысль терзала его, требуя ответа. Почему Террел не обратился к нему за помощью? Он прекрасно знал, кем на самом деле был его младший брат. Кейд всегда защищал брата, но на этот раз Террел решил уладить дело самостоятельно. И поплатился за это. Кому же он перешел дорогу?

Кейд еще раз прикинул все, что ему удалось разузнать. Итак, Террел задерживался в своей гончарной лавке, оставался там после того, как работники расходились по домам. Он поступал так в течение трех месяцев, предшествовавших его смерти. Почему он задерживался?

Счета лавки вызывали недоумение. Даже в наихудший период во всей истории Санктуария, когда казалось, что город стоит на краю полного крушения, Террел получал прибыль. За счет чего? За счет продажи горшков? Чушь!

Почему Террел задерживался в лавке? Что он там делал? Кейд полез в карман туники и извлек несколько квитанций. В них было нечто странное. Все покупатели приходили за горшками лично, никаких посыльных. Отлично. Прошлой осенью количество заказов увеличилось. Естественно, что Террел и сам стал заказывать больше глины. Счета были оплачены вовремя, цены были разумными. Черт побери! Кейд чувствовал, что разгадка кроется в этом. Она просто обязана была быть в этом.

Почему все-таки Террел задерживался допоздна?

Следующие полчаса Кейд размышлял над квитанциями, с каждой минутой приходя во все большее раздражение. Он чувствовал, что ответ таится в них, а не где-то на улицах города. Тарг перерыл весь Санктуарий сверху донизу, а за последние пять дней Кейд сам проверил все возможные варианты. Ни один след никуда не вел. Террела все знали, более того — любили и уважали. Он хорошо выполнял свою работу. Люди были ею довольны. Во всем этом не было ни малейшего смысла. Даже если Террел действительно давал деньги НФОС, он давал не так много, чтобы это имело особое значение. Половина горожан, так или иначе, поддерживала материально ту или иную группировку, хотя и не всегда добровольно. Так с какой же стати в качестве жертвы был выбран именно Террел? В назидание? Маловероятно; этой цели лучше бы послужила какая-нибудь более заметная фигура. А кроме того, если бы это убийство и вправду было задумано как предупреждение, вокруг него постарались бы поднять шум. Нет, здесь что-то другое…

Ну почему он задерживался? Как он получал прибыль? Сколько денег он мог отдавать? Деньги. Позднее время. Деньги. Позднее время.

Может, дело именно в этом? Террел работал допоздна, чтобы заработать побольше денег. Нет. Опять не то. Если он хотел увеличить прибыль, зачем он распускал по домам работников? Почему они не работали вместе с Террелом? Может, Террел хотел, чтобы никто не знал, чем именно он занимается?

Кейд снова погрузился в квитанции, на этот раз отбирая те, которые касались покупок.

— Идиот! — произнес Кейд вслух, даже не зная, кого, собственно, он имел в виду, себя или Террела. Здесь тоже все было в порядке. Террел стал покупать больше глины, но часть этой глины была дешевой, куда дешевле, чем та глина, которую Террел обычно использовал. Кейд был уверен, что проверка непременно покажет, что эта глина вообще не годится для изготовления приличных горшков. Она должна была идти на что-то недолговечное, легко бьющееся, на что-то, пригодное лишь для одной цели — чтобы что-то скрыть…

«Что это было, Террел? — мысленно воззвал Кейд. — Что ты прятал для своих фанатиков? Оружие? Деньги? Наркотики? Все вместе? Что же это было, братишка, что заставляло тебя оставаться в своей лавочке, когда все уходили, гасить свет, раскручивать колесо, месить своими натруженными руками дешевую глину? Что ты делал — посуду с двойными донышками? Или с двойными стенками? Нет, наверное, все-таки с двойными донышками.

Бедный дурачок, неужели ты всерьез поверил, что можешь изменить существующий порядок вещей? Создать новый Санктуарий, новый мир? Сделать мир лучше? Свергнуть презираемых тобою ранканцев? Ах, Террел, разве ты не знал, что революции всегда ведут в Ад?»

Кейд встал и спрятал меч в ножны. Он напал на след. Теперь ему нужно только кое-кого осторожно порасспросить, кое-кому подкинуть монет. Этот след приведет его к правде, к причине ужасной гибели Террела. Он приведет его к убийце брата.

Кейд улыбнулся. Теперь он его найдет!

Сара сидела на той же самой скамье, на которой незадолго до того сидел Кейд. Она смотрела, как тени скользят по стене, следуя за солнцем. Солнце садилось, в Санктуарий начинался еженощный ритуал безумия. Пора было идти в дом, запереть двери и закрыть ставни. Но к чему суетиться? Террела это не спасло. В Санктуарий смерть следует за тобой всюду, куда бы ты ни спрятался. Если бы не дети…

Тос был хорошим мальчиком. Он понимал, что произошло, и старался утешить мать. Очень старался. А вот маленькая Дру так ничего и не поняла. Она по-прежнему продолжала спрашивать, где папа. Сара уже неоднократно объясняла малышке, что папа больше не вернется, но та отказывалась это понимать. А теперь, когда в доме появился Кейд, все окончательно перепуталось. Он перевернул их жизнь кверху дном. Сара не могла определить, как именно она относится к Кейду — ненавидит, боится или же совмещает эти чувства.

Он распоряжался всеми вокруг, будто окружающие были его собственностью. Сара до сих пор дрожала от ярости, вспоминая, как застала Кейда, обучающего детей метать ножи.