Умереть впервые

Таилег произнес эти слова и поднялся, сжимая в руке грязную тряпку.

— Интересно, зачем я это делаю? — громко спросил он реку перед собой.

Река ничего ему не ответила.

…Наконец он рискнул капнуть светящегося состава на самую страшную рану — на горле.

Рана засветилась ядовито-зеленым свечением и заросла на глазах. Не веря своим глазам, Таилег коснулся шеи существа и поразился. Она была невредима. Он поднес ухо к чуть приоткрытой пасти, но не почувствовал дыхания.

Впрочем, раз уж начал, надо заканчивать.

Одежду и обувь рептилии Таилег аккуратно сложил в свободный мешок. Кто его знает, может, владельцу все это уже не понадобится.

…Спустя еще полчаса Таилег был совершенно измотан. Напоследок он приоткрыл кинжалом пасть рептилии и капнул внутрь несколько капель. Вряд ли это смертоносно, да и признаков жизни все равно не видно.

Он довольно долго сидел, прислонившись к телу рептилии (факел давно погас) и смотрел в зыбкую фосфоресцирующую воду перед собой. Прошло несколько минут, и он услышал редкое, хрипящее, но непрекращающееся дыхание.

Теперь дождемся, когда оно проснется… «И что тогда?» — шепнул внутренний голос. С чего он взял, что существо будет ему благодарно?

Таилегу стало как-то не по себе. Мелкие зубы, что не придавали скорчившемуся телу ни капли внушительности, теперь казались чуть ли не в милю длиной… И клыки в добрые полтора дюйма… что это за темная жидкость стекала по ним?

И массивный палец на стопе, отставленный назад, с прозрачным и острым как бритва когтем? Зачем, Таилег, ты лечил его? …Или ее? «Если ты встретишь их вне их города…» Он обернулся.

Все признаки совпадали. Перед ним была хансса, самка, и одному только мрачному богу-покровителю их расы было ведомо, как она оказалась здесь и как ей удалось выжить.

Вздохнув, Таилег вновь уставился в глубины реки. Суматошный сегодня день. Хорошо бы заснуть так, чтобы завтра проснуться.

Позади него послышался едва слышный голос, словно принесенный ветром с другого края света. Таилег, задремавший было, встрепенулся от этих шелестящих нечеловеческих звуков и обернулся.

Левая рука рептилии чуть шевельнулась. Слово, которое донеслось до него, было произнесено на Нижнем Тален и означало «холодно».

…Словно легендарный баран между двумя кормушками, Таилег стоял над рептилией и держал в руках плед.

Он не стал брать палатку, ограничившись пледом и небольшой непромокаемой кожаной подстилкой. А надо было взять! Уж лучше золота бы взял поменьше. Проклятая жадность!

Его самого бил озноб — сочетание голода, холода и усталости, но он не знал, как ему поступить. Плед был достаточно широк, чтобы укрыть двоих. Но все его существо возмущалось от одной только мысли — спать вместе с этим… вместе с ней под одним одеялом. Если ее оставить так, как есть (а на ощупь она была холоднее льда), до утра она может и не дожить.

Ощущая себя одержимым навязчивой идеей, Таилег осторожно уложил рептилию на подстилку, укрыл толстым пледом и устроился поблизости, подложив под голову рюкзак. Ему осталось немного места на подстилке, но ветерок над рекой становился с каждой минутой все более прохладным, и впивавшиеся в затылок какие-то угловатые предметы обещали тяжелую и незабываемую ночь.

Слабый запах, напоминавший запах полыни, коснулся его ноздрей. Однако Таилег ни за какие богатства мира не мог позволить себе раздумывать, что это означает и откуда он взялся.

У высочайшей вершины Юго-Западного хребта стоит небольшой монастырь. Неоднократно менял он хозяев, и многие священные знаки по очереди украшали его стены.

Без малого восемь тысяч лет стоит он совсем рядом с кратером давно потухшего вулкана, Мои-Валс (Удушающий Огонь). Никто не помнит о трех огромных городах, которые некогда были разрушены стихией, никто и не искал их останков — войны занимали умы первых поселенцев, а с тех пор прошло не так много времени, чтобы любопытные путешественники успели посетить все уголки света и передать рассказы об их чудесах всем остальным.

Последним обитателем монастыря был преклонных лет астролог Альри Данхор из Темера и многочисленные его ученики — их разношерстная компания отлично ладила друг с другом. Немногие отваживались провести восемь лет обучения на неприветливых склонах Мои-Валса, да и спрос на астрологов — подлинных, разумеется, исключая шарлатанов, которые встречаются на каждом углу, — не столь велик.

Многие опасаются спрашивать о будущем, предпочитая настоящее.

К 22 — му дню осени года 319 от пришествия Дайнера астролог, крепкий старик ста восемнадцати лет от роду, неожиданно понял, что больше не может ни учить последователей, ни заниматься астрологией сам.

Раз в год он делал особый расчет — по просьбе Совета Магов. Каждый год почтовый голубь доставлял в неприметное здание на окраине Оннда листок тонкой бумаги, испещренный разноцветными точками.

Немногие знали их смысл. Образно выражаясь, схемы позволяли определить крупнейшие события, что должны были вот-вот потрясти Ралион и ближайший к нему участок вселенной.

Откровенно говоря, с точки зрения простого человека высшие маги и знатоки точных наук показались бы безумцами. Ведь неурожаи, наводнения, пожары, эпидемии вовсе не считались из ряда вон выходящими событиями. Так, решаемая проблема — и что с того, что она в состоянии опустошить целые страны?

В этот раз схема была путаной, но отдельные расчеты Альри поручил лучшим своим ученикам, и те подтвердили его выводы, не вполне понимая, что они вычисляют.

Гадал и Альри, глядя на схему, которая предвещала ни много ни мало фундаментальные изменения в структуре мироздания. Впрочем, для обычных людей эти потрясения незаметны. Даже если их и удастся заметить, то как ничтожные и неопасные. Еще бы, ведь все крупнейшие сдвиги протекают очень медленно.

А утром, повторив расчеты и сверяясь со множеством таинственных приборов, Альри получил результат, который заставил его содрогнуться.

Точки сползались ко вполне определенному месту на карте Ралиона, и силы, которые производили сдвиг, были невообразимо велики. Что это должно было повлечь — он не понимал. Но понимал, что такого просто не может быть.

Спустя день расчеты повторились. Раз сдвинувшись, точки не совершили заметного перемещения. Тут-то Альри и уверовал в истощение собственного разума и в необходимость отставки. Хотя всегда знаешь, что все хорошее непременно прекратится, как больно бывает ощущать это каждый раз!

На четвертый день Альри повторил расчеты… и точки собрались в совсем небольшой и ничего не говорящей ему области на карте. Спокойно и неторопливо Альри перепроверил расчеты, вызвал гонцов и велел немедля разослать копии своих предсказаний в четыре крупнейших университета Ралиона.

Никогда еще гонцы не получали задания доставить сведения во что бы то ни стало в течение суток.

Спустя восемь часов все университеты уже получили предупреждение Альри Данхора и выслали экспедицию — проверить, что же творится в никому не ведомой точке Ралиона.

Экспедиция долетела до океана, не нашла там ничего и вернулась. Никому из ученых не было известно, лежит ли что-либо там, в глубине, под полуторамильной толщей воды.

Все маги и специалисты по внечувственным восприятиям перешли в состояние полной готовности к чрезвычайным ситуациям.

А Ралион готовился отмечать праздники урожая, что были древней традицией почти повсеместно.

Таилег проснулся от жуткого холода. Покосившись, он увидел мерно дышавшую рептилию и беззвучно выругался. То-то будет смеху, когда она утром очнется и увидит его окоченевшее тело… «Спасая население, пал спасатель такой-то…» Тьфу!

Намерение подняться и попрыгать вскоре оказалось совершенно невыполнимым. Суставы и мышцы настолько сильно болели в ответ, что доведенный до отчаяния Таилег решил сжечь последний факел и худо-бедно погреться. И шут с ним со всем! Все равно один факел — это не сто и не тысяча.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.