По памяти и с натуры (Маленькие комедии)

Ардов В Е

По памяти и с натуры (Маленькие комедии)

Ардов В. Е.

По памяти и с натуры

Маленькие комедии

Сценки. Рассказы. Монологи. Фельетоны. Обозрения.

Виктор Ардов - старейший советский сатирик. Им написано множество сценок, монологов, рассказов, фельетонов, комедий, цирковых клоунад, реприз и конферансов. В настоящий сборник вошли произведения малых форм, созданные писателем в разные годы.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Многоуважаемый Виктор Ефимович! Издательство "Искусство" обратилось к нам с просьбой написать предисловие к Вашему новому сборнику под названием "По памяти и с натуры". Сообщаем Вам, что писать подобное предисловие мы категорически отказываемся и, чтобы у Вас и читателей не возникло по этому поводу недоуменных вопросов, спешим объяснить, что делаем это (в смысле: "не делаем") по следующим уважительным причинам: во-первых, чтобы писать обстоятельное предисловие, надо изучить все творчество автора. Вы же, Виктор Ефимович, за пятьдесят с лишним лет работы в литературе написали столько рассказов, пьес, сценок, сценариев, реприз, клоунад, фельетонов, что прочитать их все не в силах ни один автор предисловия, даже если их двое; во-вторых, в предисловии положено говорить о тех вопросах и проблемах, которые автор затрагивает в своих произведениях. Обращаясь же к Вашему творчеству, мы опять зашли в тупик: нет такой сатирической темы, нет такого объекта для осмеяния, которые бы ускользнули от внимания Виктора Ардова. Перечислить их все в предисловии немыслимо, а перечислить не все - значит допустить необъективность; в-третьих, предисловия пишут тогда, когда надо что-то объяснить, разъяснить и частично разрекламировать... чтоб читатель, прочитав предисловие, стал бы читать и остальное... С Вашими же книжками, Виктор Ефимович, как правило, происходит обратное: читатель набрасывается на содержание, смеется, читает вслух знакомым и даже со сцены, а уж потом, если у него остается время, проглядывает вступительную статью, чего, мол, там про нашего Ардова понаписали?.. И как бы хорошо это предисловие ни было, читатель всегда досадует: истратили дефицитную бумагу, вместо того чтобы напечатать еще одну ардовскую сценку... в-четвертых, Вы самый крупный из малоформистов. Вы учили нас, молодых, краткости. Мы - старательные ученики. Садясь за предисловие, мы вспомнили Ваш наказ и решили, что самое краткое предисловие - то, которого нет... Имя Виктора Ардова говорит само за себя. Он - старый и верный друг всех любителей юмора, всех участников художественной самодеятельности, всех, кто несет со сцены радость улыбки и смеха... Старый друг имеет право приходить без звонка, входить без стука и начинать разговор без предисловий...

С искренним уважением Аркадий Арканов и Григорий Горин

КУЛЬТУРНОЕ РАЗВЛЕЧЕНИЕ

РАССКАЗ

На поле раздался свисток, и игра началась. Аккуратно выравнивая ногой, игроки повели мяч. Осторожно, вежливо. - Пас! - Аут! - Извините! - Виноват! - Простите, я вам как будто палец отдавил? - Четыре. - Что - четыре? - Четыре пальца. Но ничего, вот вам пятый - давите! - Спасибо! - Аут! - Пас! - Ножку, ножку уберите! - Вот эту? - Да нет, ту! - Та, простите, не моя. Хе-хе... - И эта - не ваша? - Ой, моя!.. Простите! - Извиняюсь! - Аут! - Пас! Через четверть часа выступил первый пот. Забит первый гол. Возник первый спор: - Что ж это, ребята, сбоку каждый забьет! Ты мне спереди бей! - Неправильно, неправильно забили! Аут! Не считае... Ох... что же вы по ногам ходите?! Поля ему, вишь, мало, по ногам норовит! - А вы не суйте конечностей куда не надо! И вовсе без копыт вернетесь! - Пас! Пас! Ванька, передавай! - Я тебе передам! Чтобы опять забили. Накося! Рраз... - Э-эх... ох... их!.. Что же я тебе ворота, что ли? Что ты в меня бьешь?! - Стой тут с открытым ртом, тебя кто угодно за ворота примет! - Пусти, дьявол, ты мне на ухо наступил!.. - Отойди, не капай кровью на чистые трусы, - слышишь?! Теперь уж окончательно все пошло как по-писаному! - Ребята, загоните ко мне вот этого, рябого. Я ему покажу, как бутсой по спине ударять! - Ты что, подножку, да?! Вот тебе за подножку! - Вася, Вася, принимай мяч, принимай! Да ты что плюешь?! - Жубы плюю! - Нашел время! Принимай мяч, потом доплюешь! - Вали, вали на земь!.. Там разберемся, кто - наш... - Помоева сейчас с поля унесли... - Сам виноват. Ежели слабая голова, зачем ею об мяч стукать?.. ...Когда раздался свисток, сигнализирующий об окончании игры, все были страшно удивлены. - Неужели кончили? Так я и не успел тому, рябому-то, за бутсу... - Ладно, успеешь еще! Чай не последний матч. Еще посостязаемся! - Петька, брось ты этого парня, слезай, кончена игра! - Мало что кончена! Я ему всю душу выпущу, но он у меня узнает, какая есть правильная игра! - А не знаешь, чем игра кончилась? - Четыре на пять. - В чью пользу? - Какая же тут польза, если у нас четыре человека искалечено, да в ихней команде - пять! - Нет, я спрашиваю: сколько голов? - Голов, наверное, десять разбито да поцарапано... - Да я не про то! - А я про то: не надо путать футбол и драку!

1926 г,

ОТ АВТОРА

ЮМОРЕСКЕ СКОРО ИСПОЛНИТСЯ ПЯТЬДЕСЯТ ЛЕТ

Да, было это в 1926 году. Очень молодой литератор, то есть я, был приглашен сотрудничать в "Утренней радиогазете". Вообще-то советское радио делало тогда первые шаги. Далеко не все в области радиовещания было создано, придумано, уточнено... Не было и записей на пленку, которые теперь царят в студиях. Живой человеческий голос выходил в эфир постоянно. Переписка с радиослушателями только налаживалась. Рубрики вещания менялись и перестраивались под влиянием возникавшего опыта и потребностей нашей пропаганды. Вот так и "Утренняя радиогазета" в виде эксперимента завела отдел юмора. Им заведовал тогда писатель Я. М. Галицкий. Он-то и предложил мне давать небольшие фельетоны, которые выходили в эфир среди прочего материала газеты в девять часов утра. Этой юмореске, посвященной грубости в футбольной игре, повезло: ее поручили прочитать молодому артисту Осипу Наумовичу Абдулову, который впоследствии стал очень популярным. Осип Наумович был народным артистом РСФСР, видным деятелем нашего театра, режиссером на радио, педагогом в Государственном институте театрального искусства... Но вот что существенно: с весны 1926 года и до самого конца своей артистической работы Осип Наумович никогда не переставал читать моего рассказа. Так пришелся по нраву артисту этот разговор о футболе! И сказать правду, я сам иной раз смеялся, слушая в который раз в исполнении Абдулова нехитрые строки, написанные много, много лет назад... Но не только один Абдулов исполнял эту вещицу. К сожалению, явление, которому посвящены строки рассказа бытуют и сегодня. Причем я-то написал о грубости в игре футболистов-дилетантов (в 1925 году только начинались матчи мастеров кожаного мяча) Но эксцессы на состязаниях даже выросли за последнее время. И потому - увы! - читают мою сценку по сей день и в самодеятельности и на профессиональной эстраде... Изредка ее печатают в какомнибудь сборнике. Словом, живет эта далеко уже не молодая юмореска. Может быть, было лучше, коли исчезла бы надобность в таких укорах спортсменам. Но сие зависит уже не от нас с вами, дорогой читатель!

1974 г

УКРОТИТЕЛЬ

РАССКАЗ

- По совести сказать, я действительно не очень храбрый... А я считаю: я не обязан. Я не солдат, не командир, не летчик, не танкист, не этот - как их? - водолаз. Водолаз напялит на голову горшок, потом опустится на кишке в воду и безобразничает там на дне... А я этого ничего не умею. Я человек скромный: плановик-рядовик. Более двадцати лет на плановой работе. Может, слышали, такое было учреждение: "Главпивпаф"? Главное управление пивной и парфюмерной промышленности. Я в этом "Главпивпафе" десять лет работал. Потом еще трест один был: "Хламсырье". И в этом сырье я лет пять ворочался. А теперь я работаю в Управлении цирков - тоже в плановом отделе. Так ведь работа у нас, у плановиков, всюду та же: сиди, считай, пиши цифры, проценты, коэффициенты... Нет, если вы в цирк билет купите, вам, конечно, ведомостей с цифрами показывать не станут. Там это - слоны, собачки, наездницы, жонглер горящую паклю кушает и никак не подавится... Словом, все как у людей... А вы поднимитесь на этаж выше, где помещается наше Управление, - ну, все равно, как будто в бывший "Главпивпаф" пришли: коридор, двери с обеих сторон и на дверях - названия отделов. И еще доска висит с приказами. Как повсюду. На днях я в обеденный перерыв подхожу к доске, вижу, свежий приказ вывесили. Я читаю: