Страница 11 из 68
Я встал и, подойдя к берегу озера, прислушался к плеску воды. Где-то среди деревьев ухнула сова – священный символ Афины. Я знал, что прообразом для мифов об Афине послужила Аня, а Золотой бог, несмотря на его безумие, вдохновил людей на создание легенды об Аполлоне.
А я? Так называемые боги, которым еще предстояло сотворить меня в отдаленном будущем, нарекли меня Орионом и послали охотиться за своими врагами на просторах пространственно-временного континуума. В Древнем Египте меня называли Осирисом, умиравшим и возрождавшимся. Среди снеговых пустынь ледникового периода меня помнили как Прометея, ибо я пришел к умиравшей от холода и голода горстке людей и научил их разводить огонь и выживать в опасном суровом мире.
А кто я теперь, в этом времени и в этом месте? Вскинув голову, я посмотрел на звезды, рассыпанные по черному бархату небес, и тут же встретился взглядом с тусклым алым оком зловещей звезды, яркостью своей превосходившей Луну. От ее света на землю даже падала моя тень. Этой звезды не было ни в одних небесах, виденных мною прежде. Я чувствовал, что она как-то связана с Сетхом, его ящерами и порабощением первобытных людей.
На мгновение меня вдруг охватило желание снова попытаться вступить в контакт с творцами. Но я медлил, опасаясь снова привлечь внимание Сетха. Стоя на берегу озера, я слушал шелест ночного ветерка в листве деревьев и всем сердцем желал, чтобы творцы сами попытались связаться с нами.
Но ничего не произошло. Снова послышалось уханье совы, и звук этот показался мне полным горечи хохотом.
Я предпочел остаться на берегу озера, а не возвращаться к угасшему костру. Крааль настаивал на том, что мы должны драться, и я ни капли не сомневался, что дело отнюдь не кончится каким-нибудь безобидным ритуалом, не требовавшим кровопролития. С рассветом начнется битва, и мы пойдем друг на друга, вооружившись копьями и кремневыми ножами.
Если только не удастся придумать чего-нибудь получше.
Я провел не один час в мрачных, зловещих раздумьях. С озера поднялся серый туман, мало-помалу принявший деревья в свои холодные объятья, целиком скрыв их и поглотив звезды. Луна посеребрила его своим блеском, и весь мир обратился в зябкую, зыбкую, лишенную очертаний чашу, наполненную холодным серым сиянием, лишь изредка слышалось уханье совы или жутковатый вой волков где-то вдалеке. Собаки Крааля отзывались лаем, заявляя, что здесь их территория.
Туман уже поднимался, и небосвод на востоке окрасился нежно-розовыми тонами, когда я ощутил, что кто-то медленно идет в мою сторону среди окутанных туманом деревьев, направляясь к берегу. Это оказался Крааль. Он приблизился ко мне, не проявляя ни малейших признаков страха или замешательства, и окинул взглядом гладь озера. Поредевший туман рассеивался, как страх перед темнотой, изгоняемый лучами восходившего солнца.
Крааль указал на зазолотившийся горизонт в том месте, где вот-вот должно было выглянуть солнце.
– Похититель Света подходит все ближе.
Взглянув в направлении, которое он указывал вытянутой рукой, я увидел тусклую красноватую звезду, мрачно рдевшую в разгоравшихся небесах.
– А Истязателя почти не видно, – добавил Крааль.
– Какого истязателя?
– Ты разве его не видишь? Совсем рядышком с Похитителем Света, только очень тусклый…
Тут я впервые разглядел, что рядом с красной звездой, которую Крааль назвал Похитителем Света, виднеется еще одна точка света – блеклая искорка, почти неразличимая для глаза.
– А что означают эти имена? – поинтересовался я.
– Ты что, не знаешь о Похитителе Света и Истязателе? – удивленно воззрился на меня Крааль.
– Я пришел издалека, моя родина гораздо дальше, чем место, откуда Нох и его компания.
Задумчиво глядя вдаль, Крааль поведал мне легенду о Похитителе Света. Боги – а среди них и бог Солнца, самый могущественный из всех, – ничуть не Заботились о своих творениях. Они видели, как люди сражаются за жизнь – более слабые, чем медведи и волки, всегда голодные и холодные, – и повернулись к ним спиной. Похититель Света, младший бог, сжалился над человечеством и решил подарить людям огонь.
У меня перехватило дыхание. Легенда о Прометее! Это ведь я принес огонь в дар первым людям, затерявшимся в сердце края вечных морозов и снегов в ледниковом периоде. Крааль излагал историю на диковинный лад, но его слова почти точно отражали жестокое безразличие так называемых богов.
Похититель Света знал, что единственный способ принести огонь людям – это похитить его у Солнца. Поэтому каждый год тусклая красная звезда ворует у Солнца чуточку его света. Вместо того чтобы оставаться в ночном небе, как остальные звезды, она потихоньку прокрадывается в дневные владения Солнца, с каждым днем подбираясь все ближе к нему. Наконец, добравшись до Солнца, крадет немного огня. Потом вновь прячется в ночном небе, где в темные годины отдает свет людям, яркостью своей затмевая Луну.
Это была легенда о Прометее, превращенная в поэму о звездах. Рассказ Крааля имел смысл лишь в том случае, если бы вокруг Солнца вращалась другая звезда – тусклый красный карлик, орбита которого лежала бы далеко за пределами Солнечной системы. Но ведь Солнце – одиночная звезда, сопровождаемая свитой планет. Во время всех моих путешествий по пространственно-временному континууму это было так, а не иначе.
До сегодняшнего дня.
– А при чем тут Истязатель? – будто со стороны, услышал я собственный вопрос.
– Когда Похититель крадет огонь у Солнца, бог Солнца и прочие боги гневаются, – продолжал Крааль. – Истязатель терзает провинившегося, снова и снова пронзая его внутренности, круглый год, и так будет всегда, до скончания веков.
"У сопутствующей звезды есть собственная планета, обращающаяся вокруг нее", – сообразил я. С Земли кажется, что она проникает сквозь звезду, то исчезая, то показываясь с другой стороны. Истязатель, пронзающий внутренности Похитителя Света, уподоблен стервятнику, выклевывавшему печень у Прометея, прикованного богами к скале.
– Вот так нам был дан огонь, Орион, – промолвил Крааль. – Это случилось давным-давно, задолго до того, как дед моего деда начал охотиться у этого озера. Звезды показывают нам, что произошло, чтобы напомнить о нашем долге перед богами.
– Но, судя по твоим словам, боги отнюдь не доброжелательны к нам, – отозвался я.
– Тем более надо уважать и бояться их, Орион. – С этими словами он зашагал прочь, обратно к костру, с видом человека, выложившего неоспоримый аргумент.
К тому времени солнце уже поднялось над озером. Охотники пробудились. Ворча и потягиваясь, они облегчались у двух деревьев. Потом, поровну разделив остатки пищи, нашедшейся у людей Крааля и у моих, они запили ее водой из озера, принесенной Кроном и Пирком в кожаных мехах.
– Теперь время биться, – объявил Крааль, подбирая с земли свое длинное копье.
Его люди выстроились за ним, сжимая в руках копья, а мой отряд сгрудился у меня за спиной. Собаки, сонно щурясь, лежали на земле, свесив из пастей розовые языки. Но их глаза не упускали ни одного движения.
– Вас двенадцать, а нас только девять, – сказал я.
– Тебе следовало привести больше мужчин, – пожал плечами Крааль.
– У нас больше нет.
Он махнул рукой, видимо давая понять, что это мои трудности, а не его.
– Чем драться всем, – предложил я, – давайте устроим честный поединок, один на один.
– А какой с этого прок? – приподнял брови Крааль.
– Если победит ваш боец, мои люди уйдут домой и больше сюда не вернутся.
– А если мой боец проиграет?
– Тогда и вы, и мы можем в мире охотиться на этой земле. Тут довольно дичи и для нас, и для вас.
– Нет, Орион. Будет лучше перебить вас всех и на том покончить. Тогда мы сможем взять еще и ваших женщин. А все остальные племена, которые придут сюда, будут знать, что это наша земля и они тут охотиться не должны.
– А как они об этом узнают?
Он искренне изумился столь наивному вопросу.