Страница 85 из 107
Решение состоит не просто в том, чтобы выбрать другой мир, где умереть, но в избрании полного сознания, полной свободы.
Собирать другие миры — это не только вопрос практики, но и вопрос намерения. И это — не просто впрыгивание и выпрыгивание из этих миров, как на резиновой ленте. Понимаешь, видящий должен быть смелым: если ты разбил барьер восприятия, то ты вовсе не обязан вернуться в то же самое место этого мира…
По существу, мы — точки сборки, фиксированные в некоторой позиции.
Он уверил меня, что вхождение в третье внимание — это дар, он похож на награду за достижения.
«СИЛА БЕЗМОЛВИЯ» [83]
Есть связующее звено между магом и Силой. Чтобы оживить это звено, магам нужна строгая, сильная устремленность — особое состояние ума, называемое непреклонным намерением. Нагваль является единственным существом, способным обеспечить непреклонным намерением.
Война для воина является тотальной борьбой против индивидуального «я», которое лишает человека его силы.
Только маги способны вызывать движение в сферах неподвижной светимости. За долю секунды они могут перемещать свои точки сборки в любое место… Это движение и скорость, с которой оно было произведено, влекут мгновенное переключение и восприятие другой, совершенно отличной вселенной. Или они могут перемещать свои точки сборки без остановок через все поле их светящейся энергии. Сила, созданная этим движением, так сильна, что мгновенно воспламеняет всю их светящуюся массу. Он сказал, что, если сейчас на нас обрушится горный обвал, то он, используя скорость, с которой может передвигаться его точка сборки, заставит себя изменить мир или сожжет себя за доли секунды Огнем изнутри.
Магия — это состояние сознания.
Все, существующее в Космосе, прикреплено к намерению Бога cвязующими звеньями. Маги занимаются обсуждением, пониманием и использованием этих связующих звеньев. И особенно они заняты тем, что очищают их от того, что привнесено обычными делами их повседневных жизней. Магия на этом уровне определяется как процедура очищения звена, связывающего воина с намерением Бога.
Цель магов заключена в достижении состояния полного сознания… Это состояние сознания предполагается как прямо противоположное смерти.
Нагвали являются посредниками. Их энергия позволяет им направлять мир, гармонию, смех, знание прямо из Источника и передавать все это своим спутникам.
КОММЕНТАРИИ КАРЛОСА КАСТАНЕДЫ
Лучший метод учебы, я думаю, это поместить себя в ситуацию, в которой обнаруживаешь, что ты — ничто. Остальные пути — от собственной гордости. Если мы не следуем этому, то мы проводим наши жизни в выяснении того, кто нас любит, а кто нет. /Но надо понять/, что это не имеет значения.
Дон Хуан изображал гордость монстром с 3000 голов. Не имеет значения, сколько голов ты отрубишь, их все равно остаются сотни. Главная задача — не реагировать. Если ты реагируешь — ты пропал. Ты не можешь обижаться на тигра, когда он нападает на тебя, ты просто отступаешь в сторону, чтобы пропустить его мимо.
Без врагов мы — ничто. Иметь врагов, жить со знанием беды, несчастья — это одна из форм нашего существования. Мы должны освободиться от этой формы, но это займет время. Вначале надо стать тем, кто борется. Это наш первый уровень.
Моя свобода зависит от безупречного существования; только этим я могу изменить мою судьбу и покинуть этот мир полностью.
Ни технология, ни правительство не могут в достаточной степени изменить мир, чтобы удовлетворить нужды людей, понимающих в конечном счете, что им предстоит умереть. Новый мистицизм заявляет, что Просветлению должно быть отдано предпочтение по сравнению с проектами социальных изменений.
Чтобы разрушить уверенность, что мир таков, как вас этому обучили, вы должны выучить новое описание мира — магию — а затем удерживать старое и новое вместе.
Европейцы обращаются со своими телами, словно они — предметы. Мы наполняем их алкоголем, плохой пищей и тревогой. Когда происходит что-то неладное, мы думаем, что в тело извне вторглись микробы. Дон Хуан не верит в это. Для него болезнь — это дисгармония между человеком и миром.
Мы находимся в тесной связи со всем живым. Что-то изменяется всякий раз, когда мы намеренно наносим вред растительной или животной жизни.
Мы так важны и принимаем себя так серьезно, что забываем, что мир это великая загадка, которая будет учить нас, если мы слушаем.
Если нет никакого способа узнать, имею ли я еще одну минуту жизни, то я должен жить так, словно это — мой последний момент. Каждое действие является последней битвой воина. Поэтому все следует делать безупречно. Ничего не следует оставлять незаконченным. Эта идея явилась очень освобождающей для меня. У меня больше нет никаких незаконченных дел, ничто не отложено и не связывает меня. Вот я здесь разговариваю с вами и могу никогда не вернуться в Лос-Анджелес. Но это не имело бы никакого значения, потому что я позаботился обо всем, прежде, чем приехать.
Не много мужества требуется, чтобы взорвать какое-нибудь здание /имеется в виду революционный терроризм/, но для того, чтобы бросить сигареты, или прекратить быть тревожным, или оставить внутреннюю болтовню, вы должны переделать себя. Реальная реформа начинается здесь. /Однажды/ дон Хуан сказал: «Я не могу вообразить, как… /этого человека/ заботят тела других людей, в то время как он не любит свое собственное тело». /Тот непрерывно курил/.
Воинам рекомендуется не иметь никаких материальных вещей, на которых могла бы фокусироваться их сила. /Надо/ фокусировать ее на Духе, на действительном полете в неведомое.
/Потеряв «человеческую форму»/, я чувствовал себя отрешенным, не ощущающим воздействий со стороны. Во мне не осталось никакой — ни открытой, ни скрытой — неприязни к кому бы то ни было. Это было чувством отстраненности, способности погрузиться в момент и не иметь никаких мыслей ни о чем другом вообще. Действия людей больше не воздействовали на меня, потому что я больше не имел никаких ожиданий вообще. Странный покой стал руководящей силой в моей жизни. Я чувствовал, что все-таки воспринял одну из концепций жизни воина — отрешенность.
Дон Хуан говорил, что отрешенность не означает автоматически и мудрости.
Мы обсуждаем искусство управления сознанием. Истины, о которых мы говорим, — это принципы этого искусства.
Первой истиной относительно сознания является то, что окружающий нас мир совсем не таков, как мы думаем. Мы думаем, что это — мир вещей, а он таким не является.
Смыслом существования всех чувствующих существ является рост сознания.
Все ловятся на той ошибке, что будто бы видение осуществляется глазами.
Видение — это не дело глаз. Видение — это настройка. Настройка эманаций, осуществляемая обычно, — это восприятие повседневного мира, а настройка эманаций, которые обычно никогда не используются, — это видение. Когда такая настройка происходит, человек видит. Следовательно, видение возникает от необычной настройки.
Фокус осознания состоит в том, чтобы позволить фиксирующим /внешним/ эманациям слиться с теми, что внутри нас. Видящие полагают, что если мы позволим этому случиться, мы станем тем, чем в действительности являемся — текучими, всегда в движении, вечными.