Страница 7 из 9
14
Страшно, товарищи, жить без тела!Как эту участь изображу?Чье предваренье хоть раз долетелоК этому демонскому рубежу?Только недвижной точкой страданьяВ этом Ничто пламенеет душаИскра исчезнувшего мирозданья,Капелька выплеснутого ковша.Как в этой искре теплится чувство?Как она память вмещает? ум?Слог человеческий! Ложе ПрокрустаДля запредельных знаний и дум!Перебираю странные рифмы,Призрачнейших метафор ищу…Даймон — единственный, кто говорит мне:«Вырази, как сумеешь. Прощу».Да, но как чахло, мелко величьеТайны загробной в клочьях стиха!..Горькое, терпкое косноязычье.Непонимаемый крик петуха.— Вот, розовеют пропасти Дромна,Будто сквозь красную смотришь слезу,Будто безгрозовый, ровный, безгромныйСлой воспламеневает внизу.Может казаться розово-мирной,Если глядеть на нее с вышины,Эта недвижная гладь ФукабирнаБез гребешков, без струй и волны.Я ощутил: моя точка — весома,Искра вытягивается, как ось,Неотразимою тягой влекомаВ красные хляби, медленно, вкось.Тело? опять?! но без рода? без корма?Да: на оси бессмертного ЯОплотневала новая форма,Новая плоть инобытия.И, глянцевея поверхностью жирной,Ометалличив странный состав,К жгучей поверхности ФукабирнаЯ прикоснулся, затрепетав.…Страдания Фукабирна заключается в великом ужасе от осознанного, наконец, падения в вечные муки.
15. ОКРУС
Быть может, уже недалек тот день,Когда не ребяческую дребедень,Не сказку пугающую, не бредВ рассказе об инфраслоях планетУсмотришь ты, одолев до концаПредупреждающий стих гонца.Разве не слышал я с детских днейДревних преданий про мир теней,Адского жара и адских стуж,Вечной обители грешных душ?Науке ты веришь в нее, как рабУже прикоснуться давно пора бЗоркою аппаратурой глубин,Пламенно-рдеющих, как рубин.Зримой субстанции магм двойникК душам рыдающим там приникМертвый, но знойный, странный субстрат,Супра-железа невидимый брат.О, сколько раз, умудренный там,Я перед вами, для вас и вамБисер мой без ответа метал!Правильный термин инфраметаллРежет вам разум, как по стеклуОструю если проводишь иглу.Но этот термин может покаВыразить шифром, издалека,Тот иноматериальный состав,Что оплотнел у планетных застав.Стало, спускаясь в то бытие,Инфраметаллом тело мое,В шар обращаясь, биясь, крутясь,С обликом прежним утратив связь.Если среди человеческих мукХочешь найти, неведомый друг,Муку, подобную муке той,Думай про дальний век прожитой:Только испанское ауто-да-фэПравильно вспомнить в этой строфе.Но наверху лишь миги, часыЭтих страданий клал на весыРадостям жизни в противовесПравивший инквизицией бес.Тут же страдания длятся года.Что ж, ты и этому скажешь «ДА»?…В Окрусе он осознает, что возрастающие телесные муки — это возмездие, и что закон, столь жестокий, не может иметь божественного происхождения.
16
Мой сказ, мой вопль, мой плач, мой крикСочти, коль хочешь, ветхой сказкою,Но прочитай, как я достигИ стал внедряться в днище вязкое.Чистилищ сумеречный спускЛишь вехи спуска, муки пробные;Теперь я видел, как горятВ огне предвечном мне подобные.То начинался лютый кругМиров, овеществленных магмами:Их не прощупал зонд наук,Лишь усмехавшихся над магами.Загробное, прогрессу льстя,Рисуем мы пером вседневности,И даже малое дитяСмеется над гееной древности.