Страница 5 из 5
— Где ты была? Что ты делала? — спросил он. — Разве ты не понимаешь, что пора удирать отсюда?
Когда Элизабет направилась к дому, Элси последовала за ней, двигаясь, подобно зверьку, ползком, на четвереньках; лишь только впереди показалась изгородь, окружавшая дом, Элси села на землю и закрыла лицо руками. Что-то в ней клонилось, крутилось и гнулось, как крутились, клонились и гнулись под напором ветра верхушки маисовых стеблей. Она сидела, отвернувшись от дома, и, открыв глаза, снова видела перед собой длинные таинственные проходы.
Ее брат с женой и детьми уехали. Повернув голову, Элси видела, как они выезжали рысцой со двора за отцовским домом. С отъездом Элизабет фермерский дом среди маисовых полей, сотрясаемый ветром, казался самым унылым местом в мире.
Из дома с черного хода вышла мать Элси. Она побежала к ступенькам, где имела обыкновение сидеть дочь, а потом в тревоге принялась звать. Элси и в голову не пришло откликнуться. Голос старой женщины, казалось, не имел к ней никакого отношения. Голос был тонкий и сразу же терялся в шуме ветра и в треске, поднявшемся в полях. Обернувшись к дому, Элси внимательно следила за матерью, которая в смятении бегала туда и сюда, а затем вошла в дом. Дверь черного хода с шумом захлопнулась.
Гроза, давно уже собиравшаяся, с грохотом разразилась. Широкие потоки дождя хлынули на маисовые поля. Потоки дождя хлынули на женщину. Разразилась и та гроза, что годами накапливалась в ней. Рыдания вырвались из ее груди. Она предалась бурному отчаянию, которое было не только отчаянием. Слезы текли из ее глаз и оставляли бороздки на слое пыли, покрывавшем ее лицо. Когда гроза на время затихала, Элси поднимала голову и сквозь спутанную массу мокрых волос, закрывавших ей уши, среди шума миллионов дождевых капель, падавших на земляной пол маисовой галереи, различала тонкие голоса матери и отца, звавших ее из дома Линдеров.