Ветер

- Там не стали бы этого делать, сэр, - сказал Рошфор. Речь его снова обрела краски. - На Авалоне самым аморальным считается задеть чью-то изначальную честь. Это стоит вашей собственной чести. - Он откинулся назад и быстро глотнул. - Прошу прощения, сэр.

- Не нужно извинений. Вы хорошо говорите, как мне бы этого хотелось. Это именно так. Впрочем, я продолжу. Первые перебежчики не представляли собой ничего интересного. Из поздних. В общем, ни к чему читать вам лекции. Достаточно одного типичного случая. Городской торговец, разбогатевший на торговле с ближними имперскими мирами. Он

- 99

не возражает против того, чтобы мы захватили его планету, лишь бы война не разрушила его собственность, в результате чего восстановление стоило бы ему дополнительных налогов. Презренный тип или реалист? Неважно. Суть в том, что он владел некоторой информацией, переданной ему, чтобы он передал ее нам. Передавающими были весьма высокопоставленные официальные лица, входящие в тайную группу стоящих за заключение мира.

Рошфор наблюдал за Кайалом поверх кромки бокала.

- Вы опасаетесь ловушки, сэр?

Кайал развел руками:

- Искренность перебежчика сомнению не подлежит. Но не начинили ли его фальшивыми данными перед побегом? А ваша история - важное подтверждение той, что рассказал он.

- Относительно экваториального континента? - Спросил Рошфор. Совершенно ни к чему заставлять так трудиться ваш ум. Возможно, я не пытался бы бежать, если бы не поверил в то, что услышанное мною может сыграть решающую роль. Но я знаю очень немногое.

Кайал потеребил бородку:

- Вы знаете больше, чем считаете, молодой человек! Например, наши данные о вражеских огневых точках, приготовленные к первой битве за Авалон, действительно включили Экваторию в слабые пункты обороны Авалона. Вы же были на месте в течение месяца. Вы слышали разговоры. Вы видели лица, лица людей, которых вы должны были узнать. Какова действительная степень их озабоченности?

- Гм. - Рошфор отпил еще глоток. Кайал как бы мимоходом нажал кнопку, чтобы принесли еще порцию коктейля. - Видите ли, сэр, что касается леди, с которой я был, то Экватория не входила в круг ее забот. - Он торопливо продолжал. - Вот Кристофер Холм, старший сын их верховного командующего - да, я бы сказал, что он действительно много о ней беспокоился.

- Что же это за место? Особенно. Как оно называется. Да, район Скорпелуны. Мы собираем всю информацию, которую только можем собрать. Кругом столько миров, но никто, почему-то, не заботится о пустынных, незаселенных участках.

Рошфор порекомендовал пару книг. Кайал не стал говорить ему о том, что компьютеры Службы безопасности, должно быть, нашли их в библиотеках дни, а то и недели назад. - Ничего особенного специфического, - продолжал лейтенант. - Насколько я понимаю, это большое засушливое плато, окруженное горами, которые на Авалоне считаются высокими. Оно находится примерно в середине континента, который, как известно адмиралу, невелик. Нет большой надежды, что там можно жить. - Он прервал свое изложение. - И нападающим жить там тоже невозможно.

- Но те, которым нужно пересечь океаны, чтобы туда попасть, оказались бы от своего дома дальше, чем наши люди от своих кораблей, пробормотал Кайал.

- Это очень опасный путь, сэр!

- Если мы разобьем местную защиту, он перестанет быть опасным. А горы, дающие великолепное убежище.

- Я тоже так думал, сэр! Судя по тому, что мне известно о. Э. Возможностях связи и транспортации, итрианские организации не могут быстро доставить туда сильное подкрепление. И это независимо от того, взволновал их мой побег или нет!

Кайал склонился над письменным столом.

- Предположим, что мы это сделаем, - сказал он. - Предположим, мы организуем базу для воздушных судов и наземных орудий. Как вы думаете, что сделают тогда авалоняне?

- 100

- Им пришлось бы сдаться, сэр, - решительно сказал Рошфор. - Они. Я не стану делать вид, будто понимаю итриан, но что касается человеческого большинства - что ж, мое впечатление таково, что они стоят к Готтердермерунд гораздо ближе, чем мы, но они не безумцы. Если бы мы оказались там, на земле, если бы мы имели возможность поразить любое место и таким образом разрушить их любимую планету - а ведь именно ради любви к ней они все это и затеяли. - Он покачал головой. Приношу свои извинения. Все это такая неразбериха. Кроме того, я могу и ошибаться.

- Ваше впечатление выдержало изучение всех ксенологов, - сказал ему Кайал. - Более того, основой ему послужил личный опыт. - Прибыли новые порции. Рошфор отказался. Кайал сказал: - Пейте, прошу вас. Мне нужно, чтобы ваши воспоминания лились свободно, чтобы вы полностью рассказали мне, что представляет из себя это общество и все, что его окружает. Вам понятно, что принять решение нелегко. То, что вы можете мне поведать, конечно же, не решает дело само по себе. Тем не менее, мне нужна каждая доля факта, который я мог бы получить.

Рошфор пристально посмотрел на него.

- Вы за вторжение, не так ли, сэр? - Спросил он.

- Конечно! Я не машина-убийца. И те, кто стоят надо мной - тоже!

- Я бы хотел этого. Клянусь телом Христовым. - Рошфор осенил себя крестом, глядя на распятие. - Как бы я этого хотел! - Поставив свой бокал, он добавил: - Одна просьба, сэр! Я сделаю все, что только смогу. Но если вы действительно решитесь на проведение этой операции, могу я быть в первой группе нападающих? Вам понадобиться несколько "метеоров".

- Это в высшей степени опасно, лейтенант, - предупредил его Кайал. - Мы не сможем добиться полной уверенности в том, что у них нет скрытых резервов. В то же время, мы не можем просить значительное количество сил в первую атаку. Вы заслужили лучшего.

Рошфор поднял бокал. Он держал его так, как будто хотел не осушить, а разбить вдребезги.

- Я прошу именно того, чего заслужил, сэр!

ГЛАВА 17

Имперская армада окружила Авалон, и нападение началось.

Сразу же столкнулось множество кораблей и орудий, полетели энергетические стрелы, взорвались и потухли огненные мечи - и все это на протяжении тысяч километров. На этот раз на земле наблюдатели видели, как эти искры разгорались и с каждым часом становлись все ярче, пока не сделались такими яркими, что глазам было больно на них смотреть, а мир на мгновение превратился в средоточие синевато-бледных теней. Битва продвигалась вглубь.