Икария Альфа

Я задумался. Дело запутывалось все больше. Раньше была неизвестна передающая станция. Теперь это установлено — шар. Но откуда взялся этот шар? И кто его сделал? Кто ведет оттуда передачи? Это не простой астероид, каких в солнечной системе тысячи. Нет, шар имеет другое происхождение. Но тогда… это межпланетный корабль! Корабль? Гость из космоса? Слишком фантастично, чтобы быть истиной. Но как иначе объяснить случившееся?

Я так задумался, что не заметил, как в комнату вошел радист и передал Спирину только что полученную радиограмму Спирин прочитал:

«Кавказ Ионосферная станция № 17 Академии наук СССР. Начальнику станции Спирину, радиоинженеру Джонсу.

В 13 часов по местному времени состоится телесовещание ученых по поводу открытия вблизи Земли небесного тела и связанных с ним явлений. Инженеру Джонсу предстоит сделать сообщение. Будьте готовы. Совет астронавтики».

Таков был ответ на радиограмму Спирина.

…Совещание началось ровно в 13 часов. На экране появился президент Академии наук СССР. Кратко объяснив, почему Совет астронавтики счел нужным оторвать ученых от их работы, он предоставил слово мне.

Я начал рассказывать о своем открытии, не пропуская ни одной детали. Спирин сидел в стороне и подбадривал меня взглядом. Когда я кончил, экран некоторое время был пуст. Потом на нем появился высокий худощавый мужчина лет тридцати.

— Это Барский, — сказал Спирин.

Барский поправил галстук и сказал:

— Об открытии шара уже известно всем. Я не буду повторяться. Добавлю к известному кое-какие данные.

Наблюдения за шаром велись непрерывно с 2 часов 35 минут. Так как скорость его была больше критической, то мы ожидали, что тело обогнет Землю и удалится. Так бы и случилось, если бы в 3 часа 21 минуту шар не преподнес нам сюрприз. В это время по какой-то необъяснимой причине скорость его стала резко уменьшаться и через 7 минут достигла 9 км/сек. Орбита шара после этого должна была стать эллипсом. Однако шар явно не желал подчиняться классическим законам небесной механики. Вместо эллипса он стал двигаться по спирали. Если такое движение будет продолжаться и дальше, то по расчетам, выполненным «ЭМ-2» («ЭМ-2» — электронный мозг, счетно-аналитическая машина), шар упадет на Землю через четверо суток, в одиннадцать часов восемь минут по московскому времени. Падение произойдет в малонаселенных местах Южной Америки. Впрочем, движение тела может измениться вновь, и тогда этот расчет потеряет силу.

В 6 часов 46 минут шар скрылся над горизонтом, и наблюдения за ним в Крымской обсерватории были временно прекращены.

Однако наблюдения продолжались в Одесской обсерватории. Ее директор сообщил, что в 6 часов 53 минуты шар внезапно изменил направление движения на 11° к северу. Этот фантастический факт так же неоспорим, как и все остальные. Объяснить его можно, по-моему, лишь одним…

— Корабль! — вырвалось у меня.

Барский не мог видеть меня, но он слышал мой голос и ответил:

— Да! Корабль!

Изображение Барского исчезло, президент попросил ученых высказываться.

Ученые выступали один за другим. Одни горячо защищали гипотезу Барского. Другие не менее горячо отрицали ее. Потом на экране снова появился президент.

— Сегодня, — сказал он, — было высказано много догадок. Наша задача проверить их и установить истину. Надо послать к шару исследовательскую ракету, оснащенную всеми необходимыми приборами и телепередатчиком. Местом старта я предлагаю семнадцатую Кавказскую станцию.

Все выразили согласие. Наша станция получила задание готовиться к запуску и рассчитать траекторию полета ракеты.

Метроном размеренно отбивает секунды. Одна, две, три… До старта остается две минуты. Мигают лампочки на большом пульте, светятся циферблаты приборов. Я сижу я кресле у пульта. Передо мной множество рукояток и кнопок. Сзади застыли президент, Барский и Спирин. Они смотрят в окно. Оттуда видно взлетное поле, и на нем на фон темнеющего неба вырисовывается длинный силуэт трехступенчатой ракеты. Летит по небу, распластав крылья, Лебедь с ярким далеким Денебом в хвосте. Рядом маленький четырехугольник Лиры. Голубым светом переливается яркий рубин — Вега… Еще минута. Вспыхивает серым светом экран. На нем видны звезды. Это включился телепередатчик ракеты.

…Резкий звонок. Старт! Я машинально беру на себя ручку автоматического старта. За стеной слышится ровный густой гул. Вздрагивают на экране звезды. Задвигались стрелки приборов… Ракета в воздухе. Она летит вертикально вверх, пронзая многокилометровую толщу атмосферы. Я неподвижно сижу за пультом, не вмешиваясь в работу автоматов. Голос за моей спиной спрашивает:

— Сколько времени продлится полет?

— Двадцать семь минут, — отвечаю я.

…Шестая минута полета. В первой ступени кончилось горючее. Приборы докладывают, что она отделилась и опустилась на Землю с парашютом. Тотчас же автоматически включаются двигатели второй ступени. Скорость растет. Полет продолжается. Постепенно спадает нервное напряжение первых минут полета.

— Шар, — говорит вдруг Барский.

Из верхнего правого угла на экран выплывает белая звездочка, лишняя звезда в давно знакомом узоре созвездий. Она медленно перемещается на фоне других звезд, все время увеличиваясь в размерах. Цель в виду!

Проходит еще несколько минут. Уже ясно виден белый, без единого пятнышка диск. Он быстро приближается.

На двадцатой минуте двигатели умолкают. Теперь ракета летит по инерции. Курс выдерживается точно, ракета летит почти прямо на шар. Кажется, ракета и шар мчатся навстречу друг другу. На самом деле это не так. Ракета догоняет шар, скорость которого несколько меньше скорости ракеты. Успеем ли мы заметить что-нибудь, когда ракета пронесется мимо?

Но что это? Несколько секунд назад шар находился немного в стороне от курса ракеты, теперь он вдруг переместился в центр экрана. Но ведь ракета врежется в него! Произойдет взрыв. Нужно немедленно что-то делать. Я судорожно дергаю ручку тормозных двигателей, расположенных в крыльях ракеты.

Ракета тормозится. Шар уже не так быстро надвигается на нее. Еще немного… Но двигатель вдруг останавливается. Кончилось горючее. Теперь все! Еще несколько секунд, и последует удар. Поверхность шара быстро приближается. Еще секунда… Внезапно прямо по курсу ракеты в поверхности шара открывается круглое отверстие. Ракета летит туда. Отверстие вырастает на глазах, и вдруг экран гаснет. Тьма. Но стрелки приборов живут. Что же случилось? Экран освещается ровным серым светом. Ракета лежит неподвижно в длинном светлом тоннеле. Экран снова гаснет. Стрелки приборов неподвижны. Путешествие закончилось…

И тут я слышу голос Барского:

— Вы видели?! Какие еще могут быть сомнения в том, что это корабль? Теперь «они» знают о нашем существовании. Шар опустится! Обязательно опустится!

— Передача с ракеты записана? — спрашивает президент.

Я киваю головой.

…Через несколько минут вся станция знала о судьбе ракеты. Сообщение о ней было послано в Москву, а оттуда во все города мира. Люди волновались. Такое событие, как прилет корабля с иного мира, тревожило и радовало всех. Люди уже задумывались над тем, как встречать гостей, что им показывать. Но встречать никого не пришлось. События развернулись совершенно иначе.

…Первый цилиндр упал на Землю утром следующего дня. Очевидец, член колхоза «Путь к коммунизму» Воронежской области, так рассказывал об этом:

— Часов в семь утра я вышел из дому и отправился в поле. Солнце только что взошло. На ходу я о чем-то размышлял, как вдруг услышал легкий свист. Я поднял голову Свист раздавался откуда-то сверху и все время усиливался. Внезапно в глаза мне сверкнул ослепительный свет, и земля чуть содрогнулась Когда я опомнился, то увидел в нескольких шагах от себя небольшую воронку и в ней полузарывшийся в землю цилиндр. Он светился багровым светом. Я быстро вернулся в село, позвал людей и позвонил в Воронеж. Через четверть часа на вертолете прилетели пятеро ученых. Погрузив уже успевший остыть цилиндр в вертолет, они улетели.