Страница 4 из 13
Нет, это была положительно сказка. Страшные катаклизмы. Мир рушится. Я - в центре. Да еще спасаю прекрасную... Хотел сказать принцессу. Я еще раз глянул на ее лицо. Оно было достойно быть лицом принцессы. Детская мечта быть рыцарем...
- Меня, кстати, зовут Таня, - сказала девочка, заглянув мне в глаза.
- Андрей, - ответил я и протянул руку.
- Очень приятно, - сказали мы почти хором.
Мы обменялись рукопожатиями, и я почувствовал почти непреодолимое желание обнять это юное создание, но я не дал ему возобладать над разумом.
***
- Вот и магазин, - сказала она, что, впрочем, было видно и так.
Я открыл дверь, и с самым джентльменским видом сделал пригласительное движение.
Мы остановились возле зеркала. Ну и вид у нас, скажу я вам! Однако ассортимент в магазине был хорошим. Можно было одеться полностью - от шляпы и до трусов. Причем во все, так сказать, фирменное. И мы принялись выбирать себе новый прикид.
Вдруг мы услышали какой-то странный шорох. Вспомнив, как это делалось в фильмах, ударом ноги я растворил дверь подсобки и нацелился в раскрывшийся провал коридора из своего "Макара", сжав его обеими руками, и широко расставив при этом ноги.
В коридоре шуршал маленький черный котенок. Мы рассмеялись. Такой маленький зверь наделал столько шухеру. Однако, я все же исследовал подсобку на предмет присутствия других постояльцев, и не найдя там никого, сказал Тане, что это лучшее место, где она сможет спокойно переодеться.
- Спасибо, - ответила она, - Только ты не заходи!
- Конечно, а иначе, зачем нужна была бы подсобка. Ведь кроме нас здесь никого нет. - ответил я, и добавил, - Кстати выгони котенка. Походняк у него больно не женский. Да и морда кирпичом. Несомненно - это он, то есть кот, то есть Tom-cat, то есть мачак11, то есть мальчик... - я определенно запутался в выражениях и языках.
- Ничего, ему можно, - возразила она, и, войдя в подсобку, закрыла за собой дверь.
Я же остался переодеваться в самом магазине. И хотя улицы были пустынными, я отошел в самый непросматриваемый из окна угол.
Руководствовался здесь, я конечно не смущением, а безопасностью. Не очень-то хотелось бы быть захваченным врасплох со штанами в руках...
Раздевшись, я быстро, но внимательно осмотрел свое тело.12 Ссадины и ушибы были незначительны. Жаль, конечно, что их сейчас нечем продезинфицировать. А еще, принять душ... Но чего нет - того нет. Так что следуя одному из принципов Филиаса Фога13 "Используй то, что под рукой, и не ищи себе другое", я быстро оделся в новую и потому вроде бы чистую одежду.
Вскоре из подсобки вышла и Таня. Как и я, она выбрала полуспортивно-джинсовый прикид, наиболее полно подходящий для походно-боевых условий, в которых нам теперь предстояло жить неизвестно какое долгое время.
- Не очень видно, что глаз подбит? - спросила она меня.
Видно было конечно очень, но я ее успокоил. Хотел даже поцеловать, но сдержался, опасаясь быть неверно понятым.
- Теперь не мешало бы подкрепиться, - голосом Вини Пуха обратился я к ней, и мы отправились в ближайшее кафе, чьи открытые двери были видны из окон магазина.
- А что мы там закажем? - спросила она меня на выходе.
- Что найдем, моя принцесса. - Почему-то я начал называть ее принцессой. Она не возражала. - Не думаю, что нам кто-то помешает.
- Но ведь это нехорошо?
- Так же, как и брать эту одежду, - я дернул за ее куртку. - Сейчас, когда весь мир рушится надо включить здоровый инстинкт самосохранения.
Я вдруг вспомнил картину Брюллова "Последний день Помпеи", и особенно, изображенного на ней мужика, стащившего под шумок вазу. Видимо самую нужную вещь в данных условиях... Пытаясь сдержаться, я все же хмыкнул. Она посмотрела на меня недоуменно, но мой смех оказался заразительным. Я давно обратил внимание, что в экстремальных условиях, а они были именно таковыми, смех бывает заразительным. Видимо это своеобразная защитная реакция организма, который таким образом стремится снять напряжение.
Потом я долго объяснял причину своего смеха, но мне это так и не удалось. Очень уж неподдающиеся объяснению были причины, его вызвавшие.
- А сейчас нам надо подкрепиться, - резюмировал я, наконец.
Так мы миновали двери кафе.
- Ау-у, люди! - На всякий случай позвала Таня.
Я хотел, было, ответить ей традиционным ответом, предложив что-то на блюде, но осекся. В конце концов, она была еще совсем ребенком. А я - уже большим, хотя так и не повзрослевшим, балбесом.
Конечно же, никто ей не ответил, и мы принялись разыскивать что-нибудь, что осталось после неожиданного утреннего исхода.
***
- Как странно, - сказала она. - Сегодня утром меня пытались... - она замялась.
- Я тебя понял, - поспешил я.
Доселе я умышленно избегал разговора о случившемся с ней утром, дабы лишний раз не травмировать ее и без того травмированную психику, но на этот раз инициатива исходила от нее.
- Так вот оба они были моими соседями. И я никогда бы от них не ожидала...
- А ты хорошо их знала? Ведь судя по всему, они были значительно старше тебя.
- Да. Но они всегда были такие обходительные. А в итоге меня спас совсем незнакомый человек.
Мы посмотрели друг на друга.
- Скажи честно, тебе их жаль? - спросил я.
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Я вспомнил, как добивал лежащих, и мне стало не по себе. Она вполне могла быть не столь недовольна ими, как мной. Кто их поймет, женские сердца? И мне со своим большим кавказским носом и, прямо скажем, не очень складным видом, едва ли стоило надеяться на что-то хорошее.
- Нет, все нормально, - успокоила она меня, и немного подумав, добавила. - Я еще девочка.
Почему-то я ей поверил. Хотя, если честно, мне это было не очень важно. Я имею в виду последнюю фразу, сказанную, если честно, непонятно к чему. Но я постарался переменить тему разговора, переходя к рассказам об эльфах и своем утреннем бое.
***
Мы стояли лицом к лицу и наши тела сами собой потянулись друг к другу, но какой-то звук в дверях заставил меня оттолкнуть Таню и, вытащив пистолет, занять оборону. И опять зря. В дверь вошли только двое детей.
Мальчик и девочка. Лет семи-восьми, если не младше.