Страница 54 из 57
Меня окружал свет, такой осязаемый, словно его можно потрогать. Не могу сказать, лежала я, стояла или что-то еще. А открывать глаза категорически не хотелось.
Но вот рядом появилось какое-то движение, и глубокий приятный голос сказал:
- Мне кажется, мы с вами стали встречаться слишком часто. Я всегда рад вас видеть, Лео, но не таким образом. Это слишком опасно.
Я медленно открыла глаза и тотчас увидела обращенное ко мне обеспокоенное лицо. Оно было мне знакомо. Открытое, в обрамлении длинных золотых локонов, оно принадлежало идеально сложенному, как греческий бог, мужчине в серо-синем костюме с золотым кантом. Причем пиджак более всего походил на китель. Выглядел мужчина лет на двадцать восемь, но его глаза говорили, что ему гораздо, гораздо больше. Холодные, в которых отражалась глубина бездны и все время мира.
- Танат, - одними губами проговорила я. Хотя это не было его настоящим именем. Вернее, было одним из многих его имен. Он - Смерть в истинном смысле этого слова. И я, судя по всему, опять оказалась в его мире.
- Здравствуйте, Лео, - он улыбнулся.
Мы находились где-то, даже невозможно описать где. Казалось, не было ни верха, ни низа. Ничего. Один свет, цвет которого тоже не поддавался определению. Да и я ничего не чувствовала: ни холода, ни жара, ни боли. Ничего. А это могло означать лишь одно!
- Я... умерла? - слова вырвались как-то уж слишком просто.
- Пока нет. Но вы подошли к этой грани слишком близко. Гораздо ближе, чем в прошлый раз. Поэтому я и здесь. Пришлось прервать отпуск.
- Отпуск? - как-то в голове не укладывалось, что у Смерти может быть отпуск.
Мое изумление вызвало у Таната лишь загадочную улыбку. Потом он посерьезнел:
- Не скрою, мне приятно с вами общаться. Но вам пора возвращаться назад, в свое тело. Иначе последствия могут стать необратимыми. Идемте, я провожу вас.
Он протянул мне руку. Рука как рука. Я приняла ее, и тотчас меня понесло куда-то вперед. Я словно летела, летела сквозь ветер, пытающийся меня остановить. Последнее, что я подумала, было то, что Танат как-то изменился с нашей последней встречи. Потом меня куда-то засасывало, мгновенное чувство удушья, потом тишина.
Я распахнула глаза, ловя ртом воздух, как утопленник. Тотчас чьи-то руки легли мне на плечи, удерживая, не давая встать, а голос Иветты проговорил:
- Ну-ну, не дергайся! А то швы разойдутся.
"Какие швы?" - хотела спросить я, но тут ко мне вернулись чувства, первым из которых была боль. Она окатила меня от пяток до макушки как раскаленный жидкий металл. Казалось, не было ни единой клеточки, которая бы не вопила о боли. Я еле перехватила готовый сорваться с губ крик. Сквозь стиснутые зубы просочился лишь стон.
Заботливые руки переместились на лоб, и стало чуть легче.
- Наконец-то ты очнулась! - снова проговорила Иветта. - Я боялась, что ты не выживешь. У тебя почти минуту сердце не билось!
- У меня все болит! - прошипела я, стискивая зубы, иначе завопила бы!
- Еще бы! У тебя сломано четыре ребра, вывихнуто колено, вспорота спина чуть ли не до самого позвоночника, и это не считая многочисленных царапин, ушибов и кровоподтеков разной степени тяжести.
- А-а, - протянула я. Глаза слипались. Меня утягивало в сон, в исцеляющий сон оборотня.
Когда я проснулась снова, боль уже не была такой нестерпимой, а затаилась где-то глубоко в теле далеким гулом. Это обнадеживало. Одежды на мне не было, а на талии покоилась чья-то рука. Иветта спала рядом, мирно посапывая. Во сне она совсем не была похожа на грозного вожака вервольфов, но выглядела немного усталой. Я осторожно, стараясь не разбудить ее, выбралась из кровати и пошла в ванную.
Осмотрев себя в зеркало, я поняла, что все не так уж плохо. Царапины и ушибы почти все зажили, ребра срослись. Лишь рана на спине давала о себе знать царапающей болью. Но и она выглядела лучше, чем должна была.
Мое тело излечивало себя, а вот душа... Медленно возвращалось ко мне осознание содеянного, и будто ледяная рука сжимала мое сердце. Как мне не хотелось убедить себя в том, что это была не я, а Ашана, ничего не выходило. Ведь Ашана я и есть.
Прижавшись лбом к холодному кафелю, я закрыла глаза. Казалось, я не выдержу этого! Хотелось хоть секунды покоя, но перед глазами продолжали возникать яркие картины битвы с Кшати.
Боже! Мое сердце словно танком переехали. Беда в том, что за рулем того танка была я сама. Не то, чтобы я жалела о содеянном, но почему мне так больно?
В такой позе, носом в кафель, меня и застала вошедшая Иветта.
- Ты так долго не выходила... Лео, что с тобой? Тебе нехорошо?
Ее теплая рука коснулась моего лба.
- Да нет, все нормально, - попыталась было отмахнуться я.
- А по-моему нет, - покачала головой волчица. - Что это? - она дотронулась пальцами до моей щеки, и на кончике одного из них замерцало что-то влажное. - Никогда еще не видела, чтобы ты плакала!
- Я не плачу! - буркнула я, но отражение в зеркале говорило об обратном.
- Может, расскажешь, что так терзает твое сердце? Ты же моя кайо, я чувствую, как мечется твоя душа!
Я обессилено опустилась на край ванны и, буравя взглядом свои сложенные на коленях руки, проговорила безжизненным тоном:
- Я убила его. Убила, планируя и желая этого. Ну не совсем... Но в общем так оно и вышло. Я была сама не своя... вернее являлась именно сама собой. Но он любил меня! Черт побери, в каком-то своем вывернутом смысле он меня любил! И я его тоже, - последнюю фразу я проговорила еле слышно. Дальнейший рассказ проистекал несколько сумбурно, мысли путались. Но на ясность рассуждений я сейчас была неспособна.
Слушая, Иветта присела рядом, приобняв меня за плечи. Словно опасаясь, что иначе я рассыплюсь. Когда я замолчала, она сказала:
- Ты поступила правильно. Прими ты его предложение - и ничего хорошего их этого не вышло бы.
- Да знаю я! Он бы не успокоился, пока не подчинил меня. Я прекрасно осознавала, кем он был. Но мне все равно фигово!
- Понимаю. Любовь так просто не уходит, - проговорила волчица с какой-то затаенной грустью.
- То-то и оно. Но больше меня беспокоит то, что я смогла убить свою любовь. Убить не дрогнув, практически наслаждаясь. Я вырвала ему сердце и отрубила голову.