Страница 3 из 7
....Эх, говорю, родиться бы в тихом, чистеньком до отвращения ублюдочном Сан-Марино (это не в том Сан-Марино, который университет, это та Сан-Марино, где человеки живут, страна такая, и армия у той Сан-Марины меньше полкового оркестра, а территория меньше Апшерона), пить молоко по утрам, лапать тамошних выцветших и худосочных баб, читать в газетах разделы великосветской хроники, и до конца жизни думать, что нефть выращивают добрые арабские шейхи, которые походя заваливают на кровать под пышным балдахином голливудских кинозвезд (Да что вы говорите, уважаемый сосед? Неужели саму Наоми? И вообще, как могла Диана дать этому арабу?), американцы и англичане победили немцев, а Колумбия граничит с Афганистаном, мол, и там и там наркотики выращивают, потому и рядом. Так нет же, угораздило... Чуть чем-то отличаешься, так без пяти минут враг народа. Или педрило, как метко подметил один друг. Раз штаны слегка коротки, значит, ваххабит (и сшиты не по-нашему короткие штаны, а в глубине кармана патроны от нагана, и карта укреплений советской стороны. На дыбу ссссукина сына!). Да, а как же теперь в армии Ленкомнату, в свете наличия массы портретов и высказываний на стенах называть будут? Гы-гы-хо-хо. Мои далекие от благочестия размышления были прерваны появлением... Ну, тут особый разговор. Тема для эпоса. Товарищ появился. Не губернатор совсем, светлая голова, гений компьютерный, ас материнской платы, вундеркинд процессоров, принтеров, повелитель пылесосов и метелок господин. Работали когда-то вместе в одной пошленькой конторе, черт знает, чем занимались. Нет, не мы, а компания. Страдала, знаете ли, всяческой х...й. А я там не страдал, я там занимался тем, чем всегда и по жизни. На что же я еще годен, кроме как переводов? Так вот, я сидел там и переводил, никого не трогал, не шалил, как говориться, починял примус, не приставал ни к кому (объекта, заслуживавшего моего благосклонного внимания там не просто не нашлось, сплошные кривоножки да микросиськи, с гипертрофированным самомнением да навязчивой идеей выйти замуж. Пардон, медам, ничем не могу помочь. Настоятельно рекомендую обратиться в брачное агентство, там олуха быстро найдут, они на этом специализируются, работа такая, и у всех на этот счет соответствующие дипломы имеются. Что у персонала, что у олухов Ах, вас олух не устраивает? И именно поэтому я вам не интересен и совсем не нравлюсь? И ни под каким видом? И ни за какие деньги? Хорошо, как-нибудь постараюсь выжить с этой раной в сердце и дыркой в носке, сэкономив несколько ширванов. Нет, не в смысле за наличный расчет, а расходы на раскрутку. Facilitation fee. Чтоб его facilitate, пристроить, знаете ли, чтоб без дела по вечерам не болтался, а это как-никак денег стоит), а он, друг мой, Сисадминствовал. Или сисадминничал. Это я его так подкалывал, мол, ты, Мехман, Администратор и Почетный Дежурный по Отсутствующим Сиськам и Сети, Прескверно Работающей. (Почему у меня не работает Интернет? А почему вы не включили компьютер в сеть? А почему он все равно не работает? А это потому, что вы дол...б, и я тут не при чем, это на уровне ДНК, и простому компьютерщику это не под силу, обратитесь к специалистам по клонированию и генной инженерии).
- Ну как? Переводим?
- Ага. А мы администрируем?
- Не только. Ремонтируем, продаем.
- Штаны, бутылки и Родину?
- Нет, туда я не успел, все уже украли до нас.
- Отремонтировали хотя бы?
- Да так, не особенно.
- А кто спер да ремонтировал?
- Буну демяздяр.
- А, понятно. Так бы сразу и сказал.
- Пуркуа ля мезон дэ публик, иными словами?
- Он самый. Еще тот мезон. Всем мезонам публик.
- Ладно, пошли, посидим, что ли...
Завалились мы в кафешку, чаи да кофея гонять, разговоры разговаривать, на девочек поглядывать, глядишь, чего и выйдет. Нет, вряд ли. Вид у них какой-то.... Нет, грешить не стану, симпатичные, но выражения лиц неприступные, на "мерсе" подъезжай, да с квартирой в центре города.... Ищи дурака, лапочка. Был бы у меня "мерс", пялился б я на тебя, как же. Тогда б ты, наверное, на меня глядела б, да слюни пускала. Сидим, хохочем с приятелем, обстановка непринужденная, вспоминаем, как подбежал ко мне бухгалтер компании (взрослый мужик, лет эдак под пятьдесят) да суёт под нос ведомость какую-то, говорит, давай, мол, "ширван", да распишись вот здесь, да, да, там где "имза" написано. А я ему, мол, "ширван" пожалте, я не жадный, а документ то что из себя представляет, под чем, мол, расписываюсь? Может что-то вроде "Подателя сего документа драть плетьми нещадно на площади во славу Божию". А дядечка мне и заявляет, в партию, мол, тебя принимать будем, при большом стечении народа, и в присутствии самого руководителя районного отделения, молодой ведь специалист (так и сказал, это он про меня, после таких слов моя физиономия сразу приняла молодцевато-идиотское выражение, прям как на старом советском плакате "Когда страна прикажет быть героем - у нас героем становиться любой"), в "Ени Азербайджан", благосостояние, демократия, прогресс, независимость и всё это благолепие всего за один "ширван" (Подумать только! Дешево и в одном флаконе! Нет, не прыгают они.). А меня зло взяло, я ему и ляпни, в том духе, что это все конечно, очень хорошо, да вот, незадача, я уже партейный. "Ени Азербайджан?" - вопросил он с надеждой в голосе. "Иттихад вэ Тарагги" - хотел ответить я, но вместо этого гордо заявил, никак, мол нет, а самый что ни на есть "Мусават" (не деле ничего подобного, нужны мне они больно, и вообще, на просторах бывшего СССР, молитвами их и им подобных, "Мусаватов" да "Демороссов" по Украйнам да Молдовам, самое страшное ругательство - это "демократ ху.в"). "Ты помнишь его рожу-то? Покраснел аж от праведного гнева, ну прям как девушка от непристойного предложения, приходите, дескать, нынче в баню, я вас там оттарабаню, а девушка невинна" - заливался дружок. "Еще бы, как будто Расула Гулиева, или, там, Аяза Ниязовича, на скамье подсудимых увидел, да свидетельские показания дает, вот, мол, он, хвала Аллаху, попался, нехороший человек, расхититель социалистической.... демократической.... нет, национальной собственности и предатель Родины, дайте ему, товарищи, самую высшую меру наказания, или, нет, дайте мне самый большой рельвер-наган, я его сам жизни лишу, ай, жалость-то какая, вахсей, смертную казнь отменили, ну ничего, тогда пожизненное заключение ему, гражданы, а мне, товарищи, дайте маску кислородную, ибо не могу я одним воздухом с этим... с этим... вражиной дышать" - держался я за живот. "Слушай, он ведь тебе зарплату выдал в самую последнюю очередь, и то, с видом ни много ни мало Рихарда Зорге, выплачивающего тридцать сребреников японскому Иуде - самураю, и в глубине души пылающего справедливым презрением, мол, ты шпион, агент и предатель, даром, что дворянин японский, а я, наоборот, разведчик, офицер, Кузнецов и Штирлиц со Славиным одном лице, примерный семьянин, обливаюсь по утрам холодной водой и перевожу старых бабушек через дорогу. И дедушек тоже. Перевожу. И все это несмотря на то, что это ты - переводчик" - ухахатывался Мехман. Он затронул несколько болезненную тему не выданной вовремя зарплаты, очень и очень горькие воспоминания, я еще при её получении ехидно выразился в том смысле, что при батюшке Сталине такого опоздания, с выплатой законно причитающегося быть бы не могло, на что он резонно возразил, что при оном батюшке, "Мусават" мне б лет эдак в десять строгого режима без права переписки б обошелся. Причем в лучшем случае, по поводу чего, я, в соответствии с народной мудростью должен был высоко подбрасывать шапку вверх. От радости. За всё, мол, спасибо. (См. выше) Я обдумал ответ за то время, пока расписывался в ведомости, и нахально возразил: "Значит, нынешние власти, нынешнее, так сказать, племя, Иосифу Виссарионовичу в подметки не годятся, кишка тонка, в носу не кругло, и усов нету". (К моменту получения злосчастных бабок, я уже присмотрел себе новую работу, и лишил великовозрастного пионера - героя и народного акына-мстителя удовольствия мурыжить меня при каждой последующей выдаче зарплаты. Адью, мусью, пишите письма и высылайте DHL-ом). Мы вдохновенно ржали, причем так громко, что официантки и посетители, кто пугливо, кто с наигранным презрением (фи, короче, какой плебс. Нет, слов таких мудреных тёлки такого рода и вида обычно не знают, поэтому всё было гораздо прозаичнее. Нииикааа, ты на его джинсы пасмаатри дааа, талкучка малыдыр, эээ. А плечи каааакие! Но он, наверно, чушка тааакой. С тяспяем. А другой тааакой дааа, ничего... даже очень. Только он, по-моему, каампьютерщик, а ааани таакие зануды бывают) а кто и с возмущением начали на нас оборачиваться. Нам то, понятно, по..й, глядите, милые, на здоровье, у нас ничего не видно, (а ты, браток, чего уставился? Людей смеющихся не видел, что ли? Ты в тарелку повнимательней гляди) так чего ж стыдиться, а если вас не устраивает, так мы показать можем. Благо, Мехман хоть и "каампьютерщик", но лет пять уже какой-то "тайквондой" занимается, суть которой сводиться к тому, что надо заорать на противника как можно громче, чтобы тот испугался и очень быстро умер, да и я далеко не астенического сложения. Так... Расплатимся... Пошли... Куда? Да мало ли... Вы что-то хотели сказать, молодой человек? Или вы то-то уже сказали? А, ну, значить, это мне показалось. Ничего, ничего, кушайте. В смысле, салатик глотайте, молодые люди, а то ведь мордой в тарелку ткну, дня два потом дрочить не сможешь, падла (наши обозленные рожи, помноженные пенку слюней в уголках рта возымели должное действие, и с нами связываться не стали, ну, мол, их на х.., долб..в, еще покусают, ходи потом в поликлинику, на уколы, да не в ягодицы, а в самый что ни на есть живот). Мы вышли, вдохнули полной грудью, почесали кое-где (я живот, Мехман - промежность. Он когда помоложе был, учился в Питере (тамошние преподаватели, если он по пьяни к зачету плохо подготовился стыдили его фразой, вам, Мехмат, с вашим-то именем, постыдились бы, вам бы гордостью курса быть, да на доске почета висеть, а не с Сергеевым в вытрезвителе кантоваться. Эх, вы! Стыдитесь, молодой человек), связался с панками, попал, короче, приличный мальчик из еврейской семьи в дурную компанию, и этот богемно бомжеватый налет с него не снимет ни профессия, ни районские родственники, ни супруга).